Стихотворения и поэмы - [120]

Земля дорогая,

                          отстраивайся, живи

в руках у людей,

                           молодея от века до века!

Прими, дорогая,

                              признание в вечной любви от сына

Советской страны — твоего человека!

ПРОЩАНИЕ С ПОЭМОЙ

Благодарю за всё,

                               за всё, что было,

благодарю за всё,

                                   что будет впереди.

Пока еще мое дыханье не остыло,

последний раз прошу тебя:

не уходи!

Ты вспомни,

                      мы ночей тогда недосыпали,

припомни,

                  как метались по жаре,

как мы в Заволжье

                                к соку теплому припали,

отжав его в арбузной кожуре.

Дрожало марево,

                                цвело

                                               дразнило Волгой,

и чернобыл

                        был, словно проволока, ржав.

Мы шли и шли с тобой

                                           дорогой этой долгой;

стрижи летали,

                            ножки тонкие поджав.

Верблюды ветер нюхали подувший,

солончаковые бока их обожглись.

Висели стрепеты,

как рваные подушки,

перо,

            сухое от жары,

                                             роняя вниз.

Шли годы мимо.

Поколенья проходили.

Знамена плыли в яростной борьбе.

И скольких

                   сколько раз

                                           мы победили!..

Я жил и жил

благодаря тебе.

В Царицыне, в огне,

                                    когда пора настала,

ты мне отца вновь подняла в бою.

Ты сталинградский черный пепел разметала

и воскресила к жизни мать мою!

Мы столько раз встречались с засухой-бедою!

Но жажда привела сейчас на Волгу нас.

Быки с ногами,

                            перебитыми водою,

стояли,

               морды окунув

                                          до самых глаз.

И город Волжский

                               встал в зеленом окруженье;

плотину ГЭС

                      я в котловане увидал,

энергию высоких напряжений

народ вдохнул

                             в мою степную даль.

Хлеб колосится на земле.

Легко летают птицы.

И провода гудят под током.

                                                Нам пора!

За всё

            за всё благодарю твои страницы,

благодарю,

мои Быковы хутора!

Моя поэма, приготовься:

                                              будут косо

глядеть все те,

кто нам не верил в эти дни.

Не отвечай их пересудам, переспросам,

взлетай смелей

                               и нашу стаю догони!

Я не от всех обид даю в дорогу средства,

но знаю:

                ты не дрогнешь, ты не сдашь.

Прошу тебя —

                            сломай же наконец-то

известный красно-синий карандаш!

Прощай, поэма!

                           Подружи с семьей большою.

Теперь уж я тебе ничем не помогу.

За всё, чем жив,

                            благодарю я всей душою

и остаюсь

                у самого себя

                                              в долгу.

1952–1959

ДРУГИЕ РЕДАКЦИИ И ВАРИАНТЫ

Варианты приводятся согласно порядку стихов в основном тексте произведения. Под нумерацией строк указывается источник варианта. Если он не указан, это означает, что источник тот же, что и для предыдущего варианта.

3

перед 1 Зн

Если бы знала ты! Я устал

остерегаться, себя беречь:

как бы с пулей вдвоем не слечь!

Сердце бы как на снегу не сжечь!

Как чтобы ветер не освистал!

23

загл. НАМ, ПРИШЕДШИМ С ВОИНЫ

Ог после 49

Я вернулся к тебе

не сидеть взаперти.

Мы идем — перед нами

развернулись пути,

нам не праздновать праздно,

нам хмелеть от труда,

чтоб работой восславить

в мире

мир навсегда.

35

перед 1 авториз. машинопись

Двадцать семь —

чудесный срок,

если здраво взвесить.

Прожил автор этих строк

двадцать семь

                                плюс десять.

А смотри — какой герой,

и учти при этом,

что зовут его порой

молодым поэтом!

41

загл. автограф. ДАВНЕЕ

между 12 и 13

Мы шли,

                   заиндевелый локон твой

хотел согреть горящей головой

и в панике шептал себе: «Беда!»

Басил,

            хвалился нашей общежиткой,

смеялся глупо.

Это было пыткой

незнаемой,

                          неведомой тогда.

49

35–40 черновой автограф

Ту, что любил, — ношу с собой,

та в сердце умерла, как сказка.

А это —

                гипсовая маска

посмертная —

совсем другой.

50

после 46 черновой автограф

На Масловке в особняке

             живи спокойно и богато —

мышь в молоке

            уже жила-была когда-то.

58

авториз. машинопись

Волнуюсь, кричу,

                                 а все-таки грустно,

опять кружись, как ветер в поле.

А может, чтобы жило искусство,

нужны на свете такие боли?

Но мне тяжело,

                          и если правда,

что поэзии это сродни,

то бросить стихи обязательно надо, —

очень уж дорого стоят они.

74

54–56 во всех изд., кроме СиГ

две матери —

Марина и Россия,

склонившиеся тихо над тобой.

после 67 черновой автограф

Так неразрывна подвигов гряда,

ты с нами — день двенадцатого года,

из века в век

восходишь навсегда

в великое грядущее народа.

89

между 57 и 58 КЗ

Двадцать лет,

шестнадцать лет — немалый срок.

В жизнь вступает

год рожденья сорок первый.

Не забыт тот исторический урок,

он стоит на страже мира

                                            силой верной.

120