Стихотворения и поэмы - [9]

Там в единении с бессмертным хором

Восторженной хвалой ты чтишь Творца —

Иль к звездам устремляешься дозором

По слову Всемогущего Отца.

Удел твой видя просветленным взором,

Зачем нам скорбью омрачать сердца?

Декабрь 1814

ЧАТТЕРТОНУ

О Чаттертон! Удел печален твой:

Сын горести, несчастьями вскормленный,

Как скоро взор твой, гением зажженный,

Застлала смерть суровой пеленой;

Как скоро голос, пламенно живой,

Умолк, в прощальной песне растворенный:

Сменила ночь рассвет, едва рожденный,

Увял цветок, застигнутый зимой.

Но нет! Отныне от земного плена

Тревог и тягот ты освобожден;

Причастный звездам, гимн твой вдохновенно

С гармонией небес соединен;

Оплаканный, ты памятью священной

От низкого гоненья огражден.

1815

НА ОСВОБОЖДЕНИЕ ЛИ ХАНТА ИЗ ТЮРЬМЫ

За слово правды, для властей нелестной,

Был честный Хант посажен под замок.

Что из того? — раз он душою мог

Парить, как жаворонок поднебесный.

Знай, баловень судьбы: твой ключ железный

Поэта взаперти не устерег;

Нет, путь его был волен и высок,

Завиден жребий узника чудесный.

В сад Спенсера летал он; с высоты

Очами Мильтона глядел, крылатый,

На сонмы звезд; и собственной мечты

Творил страну; он, славою богатый,

Все будет жить, — когда истлеешь ты

Со всей своею шайкою проклятой.

2 февраля 1815

К НАДЕЖДЕ

Когда пред одиноким очагом

Мне сердце омрачает размышленье,

«Глаза души» не грезят дивным сном

И жизни пустошь не сулит цветенья, —

Надежда! Сладостный бальзам пролей,

Лучащимся крылом меня овей!

Когда блуждаю в чаще, где луна

Не льет сквозь мглу ветвей отрадный свет,

И Горесть, Вдохновению страшна,

Пугает Радость, хмурясь ей вослед, —

С лучом луны мрак леса освети

И Радость от Унынья защити!

Отчаянием — отпрыском своим —

Грозит ли сердцу Разочарованье,

Повиснув черной тучею над ним

И жертву обрекая на закланье, —

Явись, Надежда светлая, и прочь

Гони его, как утро гонит ночь!

Когда со страхом жду я от судьбы

О тех, кто дорог, горестных вестей,

К тебе я возношу свои мольбы:

Зловещий призрак блеском глаз рассей —

Сиянием небесным осени,

Своим крылом спасительным взмахни!

Не даст благословенья отчий дом,

Иль в сердце девы не найду ответа, —

Дай веру, что в безмолвии ночном

Вотще не растворится вздох сонета.

Надежда! Сладостный бальзам пролей,

Лучащимся крылом меня овей!

Да не увижу, как в дали времен

Померкнет честь отчизны дорогой;

Да озарит свобода Альбион —

Не отсвет слабый, не фантом пустой!

Взор ослепляя неземным челом,

Спасительным укрой меня крылом!

Пусть Вольность, зажигавшая сердца,

Великая в неброском облаченье,

Пред недостойным пурпуром дворца

Главою не поникнет в униженье.

Надежда ясная, покинь эфир

И светом радужным наполни мир!

Как та звезда, что над скопленьем туч

Возносится с победным торжеством,

На лик небес пролив слепящий луч,

Так ты, Надежда, в сумраке ночном

На сердце радостный бальзам пролей,

Лучащимся крылом меня овей!

Февраль 1815

СТРОКИ,НАПИСАННЫЕ 29 МАЯ,

В ГОДОВЩИНУ РЕСТАВРАЦИИ КАРЛА II,

ПОД ЗВОН КОЛОКОЛОВ

Британцы, неужели, успокоим

Мы совесть этим колокольным боем?

Мне слух терзает он.

Для патриотов он всего постыдней:

То звон по Вейну, Расселу и Сидни,

То похоронный звон.

Май 1815

К НЕКИМ МОЛОДЫМ ЛЕДИ

Пусть я не сопутствую вам и не знаю

Диковинных троп, куда след ваш проник,

Не слышу, как речи звучат, восславляя

Им дружески внемлющий Цинтии лик.

Но сердцем отзывчивым с вами брожу я

Над кручей, низвергшей хрустальный поток,

Смотрю, как он хлещет, как буйствуют струи,

Как свеж под их брызгами дикий цветок.

Что ж медлить в пути, не пройдя половины?

Что сталось? Вам снятся блаженные сны?

О нет, — вы услышали плач соловьиный,

Взывающий к сильфам при блеске луны.

А утром, едва лишь цветы оросились,

Вам взморье предстало, к прогулке маня,

И словно я вижу, как вы наклонились

И бережно подняли дар для меня.

Когда б херувим на серебряных крыльях

Камею принес, украшавшую рай,

И сквозь его смех — торжества и всесилья —

Мне весть подала сладкогласная Тай, —

Не дал бы тот миг мне полнее блаженства,

О милые нимфы, чем ваш талисман, —

Из раковин донных само совершенство

К прекрасным ногам положил океан.

Воистину светел восторг обладанья

(Счастливец, к кому снизойти он готов!) —

Не быть обойденным толикой вниманья

Высоких, изящных и чистых умов.

Лето 1815

НА ПОЛУЧЕНИЕ ДИКОВИННОЙ МОРСКОЙ РАКОВИНЫ

И РУКОПИСИ СТИХОВ ОТ ВЫШЕУПОМЯНУТЫХ

ЛЕДИ

Не твой ли алмаз из Голконды слывет

Блестящим, как льдинка с высокой вершины,

Как перья колибри, когда он вспорхнет

В лучах, преломленных сквозь брызги стремнины?

Не твой ли тот кубок, отлитый на славу,

Тот кубок для темных, искрящихся вин,

Где, в золоте явлен, Армиду лукаву

Лобзает Ринальдо, гроза сарацин?

Не твой ли горячий скакун густогривый?

Не твой ли тот меч, что врагов не щадит?

Не твой ли тот рог, чьи так мощны призывы?

Тебе ль Бритомартис вручила свой щит?

Фиалки и розы на шарфе твоем

Кто вышил по шелку, о юный воитель?

Склонялась ли дама твоя над шитьем?

Куда ты спешишь? Не в ее ли обитель?

О доблестный рыцарь, светла твоя младость,

Ты взыскан Фортуной и славой покрыт.

Послушай же песню про светлую радость,

Что властью поэзии счастье дарит.

Вот свиток, где списана почерком тонким

Лучистая песня про цепь и венок.

Дано этим строкам — и светлым и звонким —

Мой дух исцелять от недуга тревог.