Стихи - [4]

Шрифт
Интервал

как вниз скорей, скорей, домой.
И все стремительнее бег
минут, несущих от меня
мой вещий сон, мой дивный бред,
и боль, и отблески огня.
Я трезвым утром поперхнусь,
не смея главное сказать,
и до Москвы не улыбнусь,
увидев горькие глаза
и взгляд потухший, как зола,
и отстраненный жест плеча.
От предугаданного зла
вода в ладонях горяча.
Но я стерплю — опять до дна,
но я пойму — тебе больней.
И ляжет под ноги вина
как длинный путь на много дней.
И лишь в вокзальной суете,
прощальной боли не стерпев,
Скажу запретное тебе,
догнав, решившись — и успев.

[14.08.91]

16

В шестнадцатилетних мужчинах
ни капли сомнения нет…
Скажите, какая причина
взрослеть до назначенных лет?
Не роли играть, не казаться,
а быть — по делам и словам —
мужчинами прямо в шестнадцать,
в «шестнадцать мальчишеских» вам?
Ни голод, ни войны, ни беды
давно не тревожат ваш сон…
Взрослели под пулями деды,
а вам-то ну что за резон?
Какие неясные муки
рождают недетскую стать,
вливаются силою в руки
и в разум, годам не под стать?
Исполненны страшною властью
узлов все сплетенья рубить,
К какому вы тянетесь счастью
и как вы хотите любить?
Холодная сила познанья,
горячая сила в крови —
но чье вас разбудит касанье,
чей трепет живой удивит?
В науке моей благочинной
пока объяснения нет
шестнадцатилетним мужчинам,
в которых сомнения нет…

[15.08.91]

ПОСЛЕДНИЙ БОЙ

За полчаса до смерти
так ярок свет дневной,
в военной круговерти
и в тишине лесной.
И на горячих бревнах
мы сами — горячи,
и бьют сквозь щели ровно
палящие лучи.
За полчаса, а может
всего за пять минут,
нас шум любой тревожит —
враги уже идут.
А зной сегодня что-то
особенно тягуч,
и тяжкая забота
смотреть все время с круч.
И хочется, поверьте,
лечь и глаза закрыть.
За пять минут до смерти
так хочется пожить.
Но нам не перестроить
превратностей войны —
на башне только трое,
и мы обречены…
Под кручею прохлада,
река журчит звончей,
но обреченным надо
услышать звон мечей.
В последний раз кому-то
застывший воздух рвать —
себе еще минуту
хотим отвоевать!
Но… выверен до сердца
уже копья удар…
За пять секунд до смерти
как ярок Солнца шар!

[16.08.91]

«Не изменит меня ни ложь, ни лесть…»

Не изменит меня ни ложь, ни лесть,
ни огнем очищенья — боль.
Я была и буду какая есть,
и только самой собой.
Не сломает ни просьба и ни приказ,
унизительная нужда
не затмит сиянья зеленых глаз,
все таких же, как и всегда.
Не унять биенья в моей крови,
и нельзя меня научить
быть довольной скольженьем дней,
дольше мига счастливой быть.
Колдовская сила Луны и снов
до тех пор во мне не умрет,
пока есть — основою всех основ
на Земле моей женский род.
Я задумана кем-то назло судьбе
от шестнадцати до двадцати,
и сама я всегда кажусь себе
там, в начале всего пути.
И безудержно рваться бегущим ввысь,
и срываться в пропасть опять,
пока в памяти предков не гаснет мысль,
что умели люди летать.
Крыльев тех никогда не сомнет земля,
не накинет цепью года —
я такая, какою создана я,
и такою буду всегда.

[16.08.91]

«Не выразить — опять бессильны строки…»

Не выразить — опять бессильны строки,
лечь вниз лицом и, глядя в темноту,
искать, припоминая все уроки,
средь груды рифм единственную ту.
Не выразить — наверно, невозможно
пересказать единство рук и слов,
лишь пробуя на вкус, неосторожно,
шершаво выцарапывать: «любовь».
Не выразить — опять неуловимо,
как музыка, как всплеск ночных огней,
плывет меж строк и уплывает мимо
неузнанное счастье прошлых дней.
Не выразить — как сон, что раз приснится,
и помнится кусками много лет,
так в памяти колеса будут биться
и по купе мелькать полоской свет.
Не выразить — ах, творческие муки!
Я лишь стараюсь вспомнить до конца
глаза твои, и волосы, и руки —
к созданью безразличного творца.

[16.08.91]

ДЕЗЕРТИР

Ты вновь впадаешь в забытье,
но облегченья нет и там.
Огнем вонючее питье
течет по треснутым губам.
И нету сил глаза открыть,
и нету сил достать кинжал…
Ты был пронзен желаньем жить,
ты так спешил, ты так бежал…
Тупой стрелою сбитый с ног
теперь ты раб врагов твоих,
и пыль неведомых дорог
сокрыла цвет одежд твоих.
Ты никого не предавал,
ты просто очень не хотел
за тот несчастный перевал
принять полсотни вражьих стрел.
ты просто-напросто решил,
что нет надежды победить,
что как не рви крученых жил,
а всех врагов не перебить.
И ты ушел в лесную тишь,
но так изменчива судьба,
и вот ты, загнанный, лежишь,
стирая грязный пот со лба.
А бич свистит уже и жжет,
как сотня злых пчелиных жал…
Ты руку сжал — легко войдет
под ребра с выдохом кинжал.
Ты упадешь, еще не встав,
лицом к закатным небесам,
и примешь Дар свой, прошептав:
«Я выбрал сам, я выбрал сам!».

[17.08.91]

ЭАРЕНДИЛ

Дожить — до выстрела в упор?
дожить — до страшного суда?
Прекрасный, вечный Валинор,
несет волна меня — куда?
Дожить — до свиста черных стрел?
Дожить — до ярости огня?
Никто из смертных не смотрел
за грани мира до меня.
Дожить — до завтрашней зари,
дожить — пока достанет сил,
не зря в венце моем горит
звездой — последний Сильмарилл.
Дожить — и вести донести,
дожить — и к милости воззвать,
а что потом, в конце пути —
об этом нечего гадать.
Дожить — пускай пророчит смерть —
дожить — вся тьма Запретных вод.
Для человека важно сметь,
а смея — двигаться вперед.
Дожить — светлеет небосвод,
дожить — вот Белая гора!
В последний путь, в последний взлет

Рекомендуем почитать
Королевство Адальир. Просветление

Приключения продолжаются. Отряд Брелова распался, власть в Фаур-Касте сменилась. Гиртрон жаждет сотворить новое воплощение, а Вавилон готовится к большой войне. Силий ищет новых воинов для противостояния вооружённым до зубов армиям Свиртенгралля, в то время как жители королевства и не подозревают о надвигающейся опасности. Как и прежде судьбы целого мира зависят лишь от горстки одухотворённых героев, чья вера в себя стала мерилом победы… Вторая часть, называющаяся «Просветление», тем не менее получилась довольно кровожадной.


Наследие Предка

Все попаданки попадают в другие миры через смерть, или по приглашению, а Лилию Светличную угораздило попасть по наследству. И что прикажете делать? Да ничего нового. Пройти квест, спасти мир и вернуться домой к своим прерваным жизненным планам. Так думала молодая и наивная девушка не подозревающая, что планы жизни имеют тенденцию кардиально меняться.


Портал

Какие тайны хранит старинный готический особняк? С чем столкнулись его прежние обитатели и что ждет нового владельца? И сможет ли человек, который стремился всего лишь к спокойной жизни наедине с природой, посмотреть в глаза порождению Тьмы и выдержать его взгляд?Эти вопросы занимают читателя с первой страницы романа и держат в напряжении до самого его конца. В книге, которую вы сейчас откроете, много тайн, и разгадать их вы сможете не сразу, но тем увлекательнее чтение. История о путешествии в иные миры, о магии и вере в свои силы, без которой даже самая сильная магия не имеет смысла, всегда завораживает.


Чему быть, того не миновать

Можно ли совершить невозможное? Готфрид считает, что да. Он человек, во всем дошедший до края, рыцарь, намеревающийся победить Богов. Готфрид путешествует по миру вечного затмения в компании соратников. Затмение — мир тьмы, страшных, завораживающих чудес и ужасающих тварей. Волей случая путешественники оказываются втянуты в войну гигантских механических машин, и гибель в этой чужой войне кажется неминуемой. Когда их путешествие прерывается вспышкой ядерного взрыва, Готфрид, глядя на нее, невольно вспоминает, как дошел до такой жизни.


Когда вскипели камни

В этом мире земля, истерзанная катаклизмами, порождает магов, чтобы они исцелили ее раны. Но у магов на этот счет другие планы. Обретя силу, они не спешат использовать ее на благо своего края. Ведь для этого им сначала нужно научиться выживать.Две верные подруги-колдуньи беззаботно шагают по жизни, совершенствуя свои магические умения и вмешиваясь в схватки между лордами-феодалами за деньги. Они и не подозревают, что являются частью жестокого плана. Умелая рука самого грозного мага на протяжении долгих лет ведет их к смертельной ловушке.Выстоят ли любовь и дружба против холодного расчета?..


Одна сотая секунды

Она не помнит, как попала в этот мир — мир, в котором небеса покоряют драконы, а земля изрезана железными дорогами, в котором телепортам присвоены серийные номера, а таблетки избавляют от магических воздействий. И этот мир не позволил остаться в стороне и спокойно за всем наблюдать, ведь он балансирует над пропастью и нуждается в самом элементарном спасении. Проблема лишь в том, что если женщина, называющая себя Кармой, вспомнит забытое, то может произойти что-то непоправимое. Но она начала вспоминать…