Стихи - [35]

Шрифт
Интервал

        пудинг яблочный печёт.
Рокочет на эстраде
                   баритон.
На каждом из живых —
пятнадцать тонн!..
Прыгун дрожит
              не потому, что трус:
"Как вознести над планкой
этот груз?!."
Старик
       несёт из булочной батон
в авоське.
И свои пятнадцать тонн
он тащит за плечами,
                     как рюкзак.
И дым усталости
в его глазах…
Без отдыха
           работает роддом.
Смешное,
слабенькое существо
едва рождается,
                а для него
уже припасено
пятнадцать тонн.
Пятнадцать тонн
                на слабеньких плечах!
Вот почему
все дети
         так кричат…
…Сквозь смех и боль,
                       сквозь суету и сон
мы эту ношу
медленно
несём.
Ей подставляем
               плечи и горбы,
влачим её по жизни,
как рабы!
Её не сбросить,
                в землю не зарыть,
не утопить,
врагу не подарить…
А ноша эта —
             чёрт её возьми! —
придумана и создана
людьми!
Людьми самими
              произведена.
В секретные бумаги
                   внесена.
Нацелена
и взвешена уже…
Ну как теперь?
Живёт у вас в душе
надежда
        этот шар земной
                        спасти?..
Шлагбаумом,
застывшим на пути, —
протянутая
           детская рука.
Взрывчатки — вдоволь.
Хлеба —
ни куска.
Взрывчатки — вдоволь.
                      По пятнадцать тонн…
Земля
утробный исторгает стон!
Ей хочется
           забыться поскорей.
Ей страшно
за своих
         богатырей!..
Пока —
пятнадцать тонн.
А завтра —
           что?
А через десять лет?
А через сто?
Пусть даже без войны,
                      без взрывов пусть…
Богатыри,
да разве это —
               путь?!.
…И снова ночь
                висит над головой.
Бездонная,
как склад пороховой.
Шаги
Для сердца
           любая окраина —
                           близко.
Границей
очерчена наша Земля.
Но в каждом селенье
                    стоят
                          обелиски,
похожие чем-то
на башни
Кремля…
Стоят обелиски
               над памятью вечной,
над вдовьей тоской
да над тёмной водой
с такой же звездою
                   пятиконечной,
с такой же
           спокойной и светлой
                               звездой.
С такой же,
которая так же
               алеет,
которую так же
               боятся враги…
Солдаты
сменяются
у Мавзолея,
раздольно и мощно
                  чеканят шаги!..
Я слышу:
звучат
       неумолчные гимны.
Я вижу:
под гроздьями облаков,
летящих над миром,
до каждой
          могилы
от Спасских ворот —
двести десять шагов!
До каждой!
Пусть маленькой,
                 пусть безымянной.
До каждой!
Которую помнит
               народ.
По чащам лесным,
                 по траве непримятой
проторены тропки
от Спасских
ворот…
Сквозь зимние вьюги
                    и вешние гулы,
под пристальным взглядом
живущих людей
идут
     караулы,
встают
       караулы
у памятников
посреди площадей!
У скорбных надгробий
                     встают, бронзовея.
И бронза
становится цветом лица…
Есть память,
             которой не будет забвенья.
И слава,
которой не будет конца.
Пуля
Пока эта пуля летела в него…
— Ты о чём?!.
Он умер
        в больнице.
И всё это было
не вдруг.
Почти что за месяц
                   мы знали,
                             что он — обречён…
Ты помнишь,
как плакал в пустом кабинете
                             хирург?!
"Какой человек умирает!
Какой человек!.."
Поэт хирургии
              полсуток стоял у стола.
Хотел опровергнуть прогнозы.
И —
    не опроверг.
Там не было
пули…
— Нет,
       всё-таки пуля была!..
На любом надгробье —
                     два
                         главных года:
год прихода в этот мир.
И год ухода.
От порога
          до другого порога
вьётся-кружит по земле
твоя дорога.
Вьётся-кружит по земле
твоя усталость.
И никто не скажет,
                   много ль осталось…
Но однажды,
вопреки твоей воле,
обрываются
           надежды и хвори!
Обрываются
           мечты и печали!
"Прибыл — убыл…" —
в это верят
            без печати…
Я разглядываю камень
                     в испуге:
между датами —
черта,
как след от пули!
След от пули!
След
     багряного цвета…
Значит, всё-таки
                 была
пуля эта!
Значит, всё-таки
                 смогла
долго мчаться!
Значит, всё-таки
                 ждала
дня и часа!
Всё ждала она,
               ждала,
всё летала!
И —
    домчалась.
Дождалась.
Досвистела…
Два числа на камне
время стирает.
След от пули
             между ними
                        пылает!..
Пока эти пули летят, —
                       (а они летят!) —
пока эти пули летят
                    в тебя
                           и в меня,
наполнившись ветром,
осенние сосны гудят,
желтеют в витринах
                   газеты
                          вчерашнего дня…
А пули летят!
И нельзя отсидеться в броне,
уехать,
        забраться в забытые богом края…
Но где и когда она
                   встречу
                           назначила мне —
весёлая пуля,
проклятая пуля моя?!
Ударит
       в какой стороне
и с какой стороны?..
Постой!
Да неужто
не может промазать она?!
И вновь
суматошные дни
               суетою полны.
Живу я и верю,
что жизнь —
            невозможно длинна.
Вот что-то не сделал: "Успею…"
                                 (А пуля летит!..)
"Доделаю после…"
                   (А пуля смеётся, летя!..)

Еще от автора Роберт Иванович Рождественский
210 шагов

«210 шагов» – это поэма о времени, о шагах истории, о бессмертном и незыблемом в ней, Москва, Красная площадь, Мавзолей, люди, свершившие Октябрьскую революцию и отстоявшие ее завоевания, молодежь, комсомольские стройки, торжество советского бытия – вот главные напряженные мысли поэмы, ее главные чувства.От издательства.


Алешкины мысли

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Вся жизнь впереди…

Роберт Рождественский среди шестидесятников «всегда выделялся несдвигаемой верностью однажды принятым ценностям», по словам Л. А. Анненского. Для поэта Рождественского не существовало преград, он всегда осваивал целую Вселенную, со всей планетой был на «ты», оставаясь при этом мастером, которому помимо словесного точного удара было свойственно органичное стиховое дыхание. В сердцах людей память о Р. Рождественском навсегда будет связана с его пронзительными по чистоте и высоте чувства стихами о любви, не случайно ведь и в поэзию он ворвался поэмой «Моя любовь».


Собрание стихотворений, песен и поэм в одном томе

Роберт Рождественский заявил о себе громко, со всей искренностью обращаясь к своим сверстникам, «парням с поднятыми воротниками», таким же, как и он сам, в шестидесятые годы, когда поэзия вырвалась на площади и стадионы. Поэт «всегда выделялся несдвигаемой верностью однажды принятым ценностям», по словам Л. А. Аннинского. Для поэта Рождественского не существовало преград, он всегда осваивал целую Вселенную, со всей планетой был на «ты», оставаясь при этом мастером, которому помимо словесного точного удара было свойственно органичное стиховое дыхание.


Эхо любви. Стихотворения. Поэмы

Великие стихотворения большого поэта Роберта Рождественского собраны в этой книге как удивительное воплощение подлинной любви к этому прекрасному миру, к Родине, к женщине, к детям, ко всем людям. Звенящий, светлый, кристально ясный мир Роберта Рождественского – естественное проявление его личности, его души, его судьбы. В книге представлены лучшие стихотворения и поэмы автора.


Не надо печалиться, вся жизнь впереди!

Роберт Рождественский (1932–1994) – выдающийся советский переводчик и поэт плеяды «шестидесятников», чьи стихи нашли отклик у народа благодаря своей пульсирующей современности и нравственному пафосу. Тексты Рождественского – это биография целого поколения, его судьба и история, насыщенные разными настроениями, но по-своему прекрасные. В этот сборник включены лучшие стихи, статьи и черновые записи поэта, позволяющие проследить весь путь его становления как литератора, понять, как менялись взгляды и темы его творчества.


Рекомендуем почитать
Лучшие стихи

Перед вами – сборник лирики, статей и черновых записей Роберта Рождественского (1932–1994), одного из плеяды «шестидесятников», поэтов «оттепели», переживших свою страну.


Мгновения. Мгновения. Мгновения…

Перед вами — сборник гражданской лирики, статей и черновых записей Роберта Рождественского (1932–1994), одного из плеяды «шестидесятников», поэтов «оттепели», переживших свою страну. Стихи расположены в хронологическом порядке, от ранних, наивных клятв пятидесятых («не изменю флагу цвета крови моей») до горьких последних стихов начала девяностых («ты меня в поход не зови, мы и так по пояс в крови»). Составители намеренно не вычеркивали излишне «коммунистические» стихи: на их фоне видно становление поэта, его взросление.


Это время

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Мы долгое эхо друг друга

«Я знала, что многие нам завидуют, еще бы – столько лет вместе. Но если бы они знали, как мы счастливы, нас, наверное, сожгли бы на площади. Каждый день я слышала: „Алка, я тебя люблю!” Я так привыкла к этим словам, что не могу поверить, что никогда (какое слово бесповоротное!) не услышу их снова. Но они звучат в ночи, заставляют меня просыпаться и не оставляют никакой надежды на сон…», – такими словами супруга поэта Алла Киреева предварила настоящий сборник стихов.