Стихи о вампирах - [12]

Шрифт
Интервал

Язык струя блаженная, гостям
Ударив в голову, поднялся гам;
Сильнее загремели инструменты —
И вот диковинные позументы
Завес тяжелых, весь просторный зал,
Что роскошью невиданной сиял,
И Ламия в прекрасном облаченье
Уже не повергают в изумленье.
Спасительное, райское вино!
Блаженством оделяешь ты одно.
В зенит вознесся Вакх, воспламеняя
Огнем глаза и щеки. Дверь резная
Раскрылась – и невольники внесли
От Флоры пышный дар – наряд земли:
Цветов охапки из лесной долины
Переполняли яркие корзины,
Сплетенные из прутьев золотых —
Пирующим венки для прихотей любых.
Какой венок для Ламии? Какой —
Для Ликия? Каким мудрец седой
Увенчан будет? Папоротник с ивой
Пусть отеняют взор ее тоскливый;
Пусть лозы Вакха юноша возьмет —
Он в них забвенье страхов обретет;
Над лысым лбом философа колючий
Чертополох пускай с крапивой жгучей
Чинят раздоры. От прикосновенья
Холодной философии – виденья
Волшебные не распадутся ль в прах?
Дивились радуге на небесах
Когда-то все, а ныне – что нам в ней,
Разложенной на тысячу частей?
Подрезал разум ангела крыла,
Над тайнами линейка верх взяла,
Не стало гномов в копи заповедной —
И тенью Ламия растаяла бесследной.
Вот, сидя с ней в возглавии стола,
Счастливый Ликий от ее чела
Глаз не отводит, но, оцепененье
Любви стряхнув, он через стол в смущеньи
Украдкой посмотрел: там хмурый лик
К ним обратил морщинистый старик.
Хотел он кубок, полный до краев,
Поднять за мудреца, но столь суров
Был взгляд учителя неблагосклонный,
На юную невесту устремленный,
Что, трепеща, поникла та без сил.
В тревоге Ликий за руку схватил
Свою невесту. Холодом могилы
Ему на миг оледенило жилы,
Потом жестокий жар вонзился в грудь…
«О Ламия, ответь же что-нибудь!
Испугана ты – чем? Тебе знаком он?»
Забыв про все, не слыша гвалт и гомон,
В глаза он впился, смотрит: как чужая,
Глядит она, глядит не узнавая,
По-прежнему недвижна и бледна —
Как будто колдовством поражена.
Вскричал он: «Ламия!» В ответ – молчанье.
Заслышав крик неистовый, собранье
Притихло; смолк величественный лад.
Еще звучала лютня невпопад,
Но мирт в венках увял – и постепенно
Безмолвье воцарилось. Запах тлена
По зале пробежал – и все вокруг
Смертельную тоску почувствовали вдруг.
Он снова: «Ламия!» в порыве диком —
Отозвалось лишь эхо слабым вскриком.
«Сгинь, мерзкий сон!» – он возопил в слезах.
Вгляделся вновь: не бьется на висках
Лазурной нитью жилка; краски нежной
На коже щек не видно белоснежной;
Запали глубоко глаза в глазницы;
Застыли, как у мертвой, острые ресницы.
«Прочь, ты – жестокосердый! Прочь, палач!
Скрой лживые глаза, скорее спрячь!
Иль кара справедливая богов,
Невидимо вступающих под кров,
Пронзит тебя внезапной слепотой,
Оставит в корчах совести больной, —
За то, что ты, бесчестный и презренный,
Гордыней нечестивой, дерзновенной
Могущество благое попирал,
Обманом изощренным оскорблял.
Коринфяне! Взгляните на злодея:
Под веками, безумьем адским рдея,
Взор демона горит… И нет укрытья
Любви моей… Коринфяне, взгляните!»
«Глупец!» – с презрением софист изрек
Охрипшим голосом – и, словно рок
Свершился неизбежный, с жалким стоном
Пал Ликий перед призраком склоненным.
«Глупец! – вновь Аполлоний произнес,
Глаз не спуская с Ламии. – От гроз
И бедствий жизни я тебя спасал
Затем ли, чтоб змеи ты жертвой стал?»
При слове том у Ламии несчастной
Дух захватило: беспощадно-властный
Разил ее, как пикой, острый взор.
Рукою слабой смертный приговор
Молила не произносить – напрасно!
Софист суровый с ясностью ужасной
«Змея!» воскликнул громко… В этот миг
Послышался сердца пронзивший крик —
И Ламия исчезла… Упоенье
Ушло от Ликия, и в то ж мгновенье
Угасла жизнь… Друзьями окружен,
Простерт на ложе без движенья он:
И обернули тело в свадебный хитон.

Ш. Бодлер

Вампир

В мою больную грудь она
Вошла, как острый нож, блистая,
Пуста, прекрасна и сильна,
Как демонов безумных стая.
Она в альков послушный свой
Мой бедный разум превратила;
Меня, как цепью роковой,
Сковала с ней слепая сила.
И как к игре игрок упорный
Иль горький пьяница к вину,
Как черви к падали тлетворной,
Я к ней, навек проклятой, льну.
Я стал молить: «Лишь ты мне можешь
Вернуть свободу, острый меч;
Ты, вероломный яд, поможешь
Мое бессилие пресечь!»
Но оба дружно: «Будь покоен! —
С презреньем отвечали мне. —
Ты сам свободы недостоин,
Ты раб по собственной вине!
Когда от страшного кумира
Мы разум твой освободим,
Ты жизнь в холодный труп вампира
Вдохнешь лобзанием своим!»

Метаморфозы вампира

Красавица, чей рот подобен землянике,
Как на огне змея, виясь, являла в лике
Страсть, лившую слова, чей мускус чаровал
(А между тем корсет ей грудь формировал):
«Мой нежен поцелуй, отдай мне справедливость!
В постели потерять умею я стыдливость.
На торжествующей груди моей старик
Смеется, как дитя, омолодившись вмиг.
А тот, кому открыть я наготу готова,
Увидит и луну, и солнце без покрова.
Ученый милый мой, могу я страсть внушить,
Чтобы тебя в моих объятиях душить;
И ты благословишь свою земную долю,
Когда я грудь мою тебе кусать позволю;
За несколько таких неистовых минут
Блаженству ангелы погибель предпочтут».
Мозг из моих костей сосала чаровница,
Как будто бы постель – уютная гробница;
И потянулся я к любимой, но со мной
Лежал раздувшийся бурдюк, в котором гной;
Я в ужасе закрыл глаза и содрогнулся,

Еще от автора Джордж Гордон Байрон
Видение суда

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Вампир

Хотя «Вампир» Д. Байрона совсем не закончен и, по сути, являетя лишь наброском, он представляет интерес не только, как классическое «готическое» призведение, но еще и потому что в нем главным героем становится тип «байронического» героя — загадочного и разачарованного в жизни.


Манфред

Мистическая поэма английского поэта-романтика Джорджа Ноэла Гордона Байрона (1788–1824) о неуспокоившемся после смерти духе, стремящемся получить прощение и вернуть утерянную при жизни любовь.


Корсар

Байрон писал поэму «Корсар» с 18 по 31 декабря 1813 г. Первое издание ее вышло в свет 1 февраля 1814 г.


Паломничество Чайльд-Гарольда

И вечно буду я войну вестиСловами — а случится, и делами! —С врагами мысли…Мне хочется увидеть поскорейСвободный мир — без черни и царей.В этих строчках — жизненное и творческое кредо великого английского поэта Джорджа Гордона Байрона (1788–1824). Его поэзия вошла в историю мировой литературы, как выдающееся явление эпохи романтизма. Его жизненный путь отмечен участием в движении карбонариев и греческих повстанцев за освобождение Италии и Греции от чужеземного ига.Творчество Байрона, своеобразие его поэтического видения оказали заметное влияние на развитие русской поэзии XIX века.Книга издается к 200-летию поэта.Художник А.


Мазепа

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Рекомендуем почитать
Лирика 30-х годов

Во второй том серии «Русская советская лирика» вошли стихи, написанные русскими поэтами в период 1930–1940 гг.Предлагаемая читателю антология — по сути первое издание лирики 30-х годов XX века — несомненно, поможет опровергнуть скептические мнения о поэзии того периода. Включенные в том стихи — лишь небольшая часть творческого наследия поэтов довоенных лет.


Серебряный век русской поэзии

На рубеже XIX и XX веков русская поэзия пережила новый подъем, который впоследствии был назван ее Серебряным веком. За три десятилетия (а столько времени ему отпустила история) появилось так много новых имен, было создано столько значительных произведений, изобретено такое множество поэтических приемов, что их вполне хватило бы на столетие. Это была эпоха творческой свободы и гениальных открытий. Блок, Брюсов, Ахматова, Мандельштам, Хлебников, Волошин, Маяковский, Есенин, Цветаева… Эти и другие поэты Серебряного века стали гордостью русской литературы и в то же время ее болью, потому что судьба большинства из них была трагичной, а произведения долгие годы замалчивались на родине.


Стихи поэтов Республики Корея

В предлагаемой подборке стихов современных поэтов Кореи в переводе Станислава Ли вы насладитесь удивительным феноменом вселенной, когда внутренний космос человека сливается с космосом внешним в пределах короткого стихотворения.


Орден куртуазных маньеристов

Орден куртуазных маньеристов создан в конце 1988 года Великим Магистром Вадимом Степанцевым, Великим Приором Андреем Добрыниным, Командором Дмитрием Быковым (вышел из Ордена в 1992 году), Архикардиналом Виктором Пеленягрэ (исключён в 2001 году по обвинению в плагиате), Великим Канцлером Александром Севастьяновым. Позднее в состав Ордена вошли Александр Скиба, Александр Тенишев, Александр Вулых. Согласно манифесту Ордена, «куртуазный маньеризм ставит своей целью выразить торжествующий гедонизм в изощрённейших образцах словесности» с тем, чтобы искусство поэзии было «возведено до высот восхитительной светской болтовни, каковой она была в салонах времён царствования Людовика-Солнце и позже, вплоть до печально знаменитой эпохи «вдовы» Робеспьера».