Стихи - [7]

 первое слово

 по букварю прочитали?

 Черная, черная ночь,

 не у тебя ли?

 (Как холодна

 вода у речного

 дна.)

 Губы подростка,

 которые поцелуй,

 свежий, как дождь,

 познали,

 черная, черная ночь,

 не у тебя ли?

 (Как холодна

 вода у речного

 дна.)

 Первый мой стих.

 Девочка, взгляд исподлобья,

 косы на плечи спадали...

 Черная ночь, это все

 не у тебя ли?

 (Как холодна

 вода у речного

 дна.)

 Сердце мое, что дозрело

 на древе познанья,

 сердце, которое змеи

 кусали,

 черная, черная ночь,

 не у тебя ли?

 (Как ты нагрета,

 вода фонтана в разгаре

 лета.)

 Замок любви бродячей,

 немощный замок, в котором

 заплесневелые тени дремали,

 черная, черная ночь,

 не у тебя ли?

 (Как ты нагрета,

 вода фонтана в разгаре

 лета.)

 О неизбывная боль!

 Только пещерный мрак

 в силах тебя превозмочь.

 Разве не так,

 черная, черная ночь?

 (Как ты нагрета,

 вода фонтана в разгаре

 лета.)

 О сердце во мраке пещерном!

 Requiem aeternam!

 СТАРЫЙ ЯЩЕР

 На узенькой тропинке

 маленький старый ящер

 (родственник крокодила!)

 сидел и думал.

 В своем сюртуке зеленом,

 похожий одновременно

 на дьявола и на аббата,

 подтянут, весьма корректен,

 в воротничке крахмальном,

 глядел он солидно и важно,

 словно старый профессор.

 Эти глаза артиста

 с неудавшеюся карьерой,

 как печально они провожали

 умирающий вечер!

 Вы только в сумерки, друг мой,

 совершаете ваши прогулки?

 Вы ходите разве без трости,

 дон Ящер? Ведь вы стары,

 и дети в деревне могут

 напугать вас или обидеть.

 Что ищете вы на тропинке,

 близорукий философ?

 Взгляните, разорвано небо

 призрачными тенями

 августовской вечерней прохлады!

 Вы просите подаянья

 у тускнеющего небосвода?

 Осколок звезды иль каплю

 лазури?

 Вы, может, читали

 стихи Ламартина, хотите

 насладиться серебряной трелью

 певчих птичек?

 (Ты смотришь на пламя заката,

 и глаза твои заблестели -

 о грозный дракон лягушек! -

 человеческими огоньками,

 И плавают челны-мысли,

 без руля и ветрил, качаясь

 в подернутых тенью водах

 твоих зрачков потемневших.)

 Пришли вы, быть может, в надежде

 красавицу ящерку встретить,

 зеленую, словно колос

 в мае,

 гибкую, словно былинка

 над тихой заводью сонной?

 Она вас отвергла, я знаю,

 и покинула ваше поле...

 О, где ты счастливая младость,

 любовь в камышах душистых?!

 Но к черту! Не унывайте!

 Вы мне симпатичны, право.

 Девиз: "Я противопоставляю

 себя змее", - недаром

 начертан на вашем солидном

 епископском подбородке.

 Уже растворилось солнце

 в тумане между холмами,

 по дороге, пыль подымая,

 двинулось стадо.

 Пора на покой, дружище,

 сойдите с тесной тропинки,

 ступайте домой, и хватит

 думать!

 Успеете налюбоваться

 на звезды и на небо,

 когда не спеша вас будут

 есть черви...

 Вернитесь в свой дом скорее,

 под поселком сверчков болтливых!

 Спокойной вам ночи, друг мой,

 дон Ящер!

 Поле уже безлюдно,

 холмы погрузились в сумрак,

 и дорога пустынна;

 лишь время от времени тихо

 кукует кукушка где-то

 в тополях темных.

 БАЛЛАДА ТИХОГО СКВЕРА

 В тишине закатной

 напевают дети.

 Ручей прохладный,

 источник светлый!

 Дети

 Что хранишь ты в дивном

 веселом сердце?

 Я

 Перезвон дальный,

 утонувший в небе.

 Дети

 Вот ты и уходишь

 из тихого сквера.

 Ручей прохладный,

 источник светлый!

 Что несешь ты в пальцах

 своих весенних?

 Я

 Кровь алой розы

 и первоцветы.

 Дети

 Омой их водою

 нашей старой песни.

 Ручей прохладный,

 источник светлый!

 Что на губах чуешь

 сочных и свежих?

 Я

 Привкус костей и череп

 моей смерти.

 Дети

 Испей воды чистой

 нашей старой песни.

 Ручей прохладный,

 источник светлый!

 Куда ж ты уходишь

 из тихого сквера?

 Я

 К неведомым магам,

 к далеким принцессам.

 Дети

 У кого спросил ты

 дорогу поэтов?

 Я

 У источников светлых

 из старой песни.

 Дети

 Ну, а землю и море

 ты оставишь навеки?

 Я

 Наполнилось огоньками

 мое шелковое сердце,

 колокольным забытым звоном,

 пчелами и златоцветом;

 путь мой лежит далеко,

 уйду за горные цепи,

 уйду за шири морские

 поближе к звездам небесным,

 буду просить я бога,

 чтоб мне вернул во владенье

 древнюю душу ребенка,

 вскормленную легендой,

 в шапке с веселым плюмажем,

 с мечом деревянным детским.

 Дети

 Вот ты и ухолишь

 из тихого сквера.

 Ручей прохладный,

 источник светлый!

 Открытые очи

 засохших деревьев

 плачут мертвой листвою,

 изранены ветром.

 ПЕРЕПУТЬЕ

 Как больно, что не найду

 свой стих в неведомых далях

 страсти, и, на беду,

 мой мозг чернилами залит!

 Как жалко, что не храню

 рубашки счастливца: кожи

 дубленой, что на броню,

 отлитую солнцем, похожа.

 (Перед моими глазами

 буквы порхают роями.)

 О, худшая из болей -

 поэзии боль вековая,

 болотная боль, и в ней

 не льется вода живая!

 Как больно, когда из ключа

 песен хочешь напиться!

 О, боль слепого ручья

 и мельницы без пшеницы!

 Как больно, не испытав

 боли, пройти в покое

 средь пожелтелых трав

 затерянною тропою!

 Но горше всего одна

 боль веселья и грезы -

 острозубая борона,

 рыхлящая почву под слезы!

 (Луна проплывает вдоль

 горы бумаг средь тумана.)

 О, истины вечная боль!

 О, вечная боль обмана!

 ПРЕРВАННЫЙ КОНЦЕРТ

 Гармония ночи глубокой

 разрушена грубо

 луной ледяной и сонной,

 взошедшей угрюмо.

 О жабах - ночей муэдзинах -

 ни слуху ни духу.

 Ручей, в камыши облаченный,

 ворчит что-то глухо.

 В таверне молчат музыканты.

 Не слышно ни звука.

 Играет звезда под сурдинку

 над зеленью луга.