Стихи - [14]

МАТЬ СУХРАБА ТАХМИНА УЗНАЕТ

О СМЕРТИ СВОЕГО СЫНА

И к Тахмине пришло известье в дом, Что умер сын, заколотый отцом. От всех - в своем покое - в отдаленье Она рвала одежды в исступленье. Бушуя, как небесная гроза, Не слезы - лили кровь ее глаза. Она вопила в муке, и стонала, И волосы с корнями вырывала. Она огонь велела разложить И волосы свои на нем спалить. "Ты, сын, сказал: "Иду на бой! Мне верь ты!" И я надеялась. Но где теперь ты? Мой дух, бессонный взор витал мой там И вопрошал: "Где сын мой? Где Рустам?" Я думала, что, счастлив неизменно, Как солнце, ты проходишь над вселенной, Что ты искал отца, нашел его... Ждала, чтоб ты домой привел его! Не чувствовала даже я, что там, В степи чужой, тебя убьет Рустам, Что он не дрогнет сердцем пред тобою, Перед твоею светлой красотою. День ясный мой померк, поник во тьму. Кого теперь я, сын мой, обниму? О, кто разделит скорбь мою со мною? Ведь нет тебя! Я от тоски изною! Увы, чертог пустынен, мертв мой сад... О сын, поник мой дух, померк мой взгляд! О богатырь, с какой пошел ты силой Искать отца, а встретился с могилой. Ты нес в душе любовь, надежду, честь, И мертв ты! - Горя мне не перенесть. Пред тем как обнажил Рустам кинжал, Что ж ты мой знак ему не показал? Что в руки талисман ему не вверил? Быть может, ты, мой сын, в него не верил? Что ж я с тобЪю не пошла тогда? Всех нас тогда бы минула беда! Меня Рустам бы издали заметил, Узнал бы и с любовью нас бы встретил. Не обнажил бы стали исполин И не убил тебя бы, о мой сын!" И так она стенала и рыдала, Что всякая душа ей сострадала. При виде исступленья Тахмины Все были мукой за нее полны. И были так сильны ее страданья, Что рухнула царевна без сознанья. И вот, едва в себя пришла, опять Она о сыне начала рыдать. Роняла слезы над убитым сыном Кровавые, подобные рубинам. К коню Сухраба подошла она, Коня за шею обняла она И в грудь его и в морду целовала. Она, казалось, разум потеряла. И слез ее кровавых ток стекал, Возле копыт коня блестя, как лал. И, обнимая, как дитя, одежды Сыновние, взывала: "Нет надежды!" Велела принести доспехи, меч, И лук его, и украшенья плеч. И, в кровь лицо ногтями раздирая, Вновь причитала, сына вспоминая: "Вот меч твой, шлем, кольчуга, вот твой щит! А ты где, сын мой милый? - Ты убит!" Аркан его велела с булавою Принесть и положить перед собою. Мечом Сухраба в отблесках огня Велела хвост отрезать у коня. Все золото с коней сняла она, И все дервишам раздала она. Ворот не отпирать она велела, Сухраба трон убрать она велела. Разрушить приказала светлый зал, Где он перед походом пировал. И черные завесы, как туманы, Царевна опустила на айваны. Сама одеждой синей облеклась, От близких и от мира отрешась. И день и ночь в тоске была она. Едва лишь год и прожила она, И умерла, тоски снести не в силе. И тут - конец печальной старой были.

СЕМЬ ПОДВИГОВ ИСФАНДИАРА

ПЕРВЫЙ ПОДВИГ

ИСФАНДИАР УБИВАЕТ ВОЛКОВ

Речений скатерть расстелив, дихкан О старых подвигах повел дастан. Вином наполнив золотую чашу, Гуштаспа вспомнил - быль седую нашу; Как Руиндиж сломил Исфандиар, Как путь ему указывал Гургсар. Когда Исфандиар из Гумбадана Примчался, он разбил полки Турана. На Руиндиж он двинулся потом, Гургсара взял с собой проводником. В глухой степи дорога разветвилась, И войско на привал остановилось. Исфандиар вина подать велел, Стол накрывать, певцов позвать велел. Костры перед шатрами запылали. Вожди за шахским ужином предстали. И повелел миродержавный шах, Чтобы Гургсара привели в цепях. Подряд четыре чаши дал Гургсару. "Пей, раб злосчастный! - он сказал Гургсару, Коль мне свою судьбу поручишь ты, Корону и престол получишь ты. Ответь мне правду и живи беспечно, Я весь Туран отдам тебе навечно! И я тебя, когда Туран возьму, К блистающему солнцу подыму! Детей твоих и близких не обижу, Я возвеличу их, а не унижу. Но я тебя предупреждаю все ж, Что всем вам - гибель, если ты солжешь. Д изрублю тебя мечом вот этим, И горе родичам твоим и детям!" И отвечал трепещущий Гургсар: "О благородный муж Исфандиар, Ты поступай согласно чести шаха! Всю правду я скажу - не ради страха". И царь спросил: "Где Руиндиж? Ведь он От нас, я знаю, очень отдален. Дорога не одна туда, их много... Скажи: какая лучшая дорога? 0 Руиндиже все поведай нам Как укреплен и сколько войска там?" И отвечал Гургсар: "О свет вселенной, Мой царь Исфандиар благословенный! Чтоб войско к Руиндижу привести, Отсюда мне известны три пути. Одним путем - три месяца идти, Другим путем - два месяца почти. Путь первый - по долинам населенным, Возделанным и щедро орошенным. А путь второй - в два месяца. На нем Для войска пропитанья не найдем. Пески... Ни пастбища, ни водопоя, Ни места для привала и покоя. Есть третий путь - кратчайший. На коне Его проскачешь за семь дней вполне. Но там таятся волки, львы, драконы... Пет от чудовищ этих обороны. Там некой злобной ведьмы волшебство, Она страшней дракона самого. Кто б ни попался ей, она уносит За облака, потом на землю бросит. Там леденящий холод снежных бурь, Там крыльями Симург мрачит лазурь. Кто этот путь пройдет, тот в день восьмой Вдали увидит замок пред собой. Войсками полон, выше темной тучи Возносит башни Руиндиж могучий. Вокруг него, шумна и широка, Как море, разливается река. Арджасп, когда он замок покидает, На корабле реку переплывает. Ни в чем извне нужды в том замке нет, И он осаду выдержит сто лет. Там нивы, и плодовые деревья, И мельницы, и на горах кочевья". Исфандиар словам Гургсара внял, В раздумье время некое молчал, Сказал: "Должны мы двигаться поспешно. Путем кратчайшим мы пойдем, конечно!" Гургсар ему: "Пытались люди встарь Семь подвигов свершить, о государь. Все, кто доныне тем путем ходили, Богатыри - там головы сложили". "Пойдешь со мною, - молвил Руинтан, Увидишь: буду я как Ахриман. Ответь, с чем мне придется повстречаться, Чтоб я сперва обдумал: как сражаться?" Гургсар сказал: "Сначала, средь песков, О славный муж, ты встретишь двух волков Самца и самку, в гневе неуемных, Как два слона, могучих и огромных. У них рога растут на лбах крутых. Львы в ужасе бегут, завидя их. Слоновым бивням их клыки подобны, Сильны они, неукротимо злобны". Гургсар умолк. И увели его В цепях туда, где стерегли его. А царь в короне кеев бирюзовой Велел пустить по кругу чашу снова. Когда светило мира поднялось, И покрывало тьмы разорвалось, И утро бодрое над спящим станом Походным загремело барабаном, Сел на коня могучий Руинтан И радостно войска повел в Туран. Лишь переход полдневный миновал он, Бывалого советника призвал он. Советник тот - Пшутан премудрый был Душа, и страж, и око ратных сил. И царь сказал: "Что ждет нас - я не знаю. Тебя главою войска назначаю. Я не хочу людей ввергать в беду; Вы стойте здесь, а я вперед пойду", У вороного подтянув подпруги, В степь выехал он в боевой кольчуге; Погнал коня, на смертный бой готов. И вот вдали заметил двух волков. Чудовища, увидев Руинтана, Громаду мощных плеч его и стана, .Навстречу мужу медленно пошли, Как два слона, два стража той земли. На лук могучий тетиву надел он, Как кровожадный лев, на них взревел он. В двух Ахриманов ливень стрел пустил, Смертельно их - без промаха разил. От жал жестоких, застревавших в теле, От ран глубоких волки ослабели. И царь возликовал в душе своей, Увидев поражение зверей. Напал на них, отвагою кипящий, И обнажил индийский меч блестящий; И головы чудовищ отрубил, Ручьем кровавым землю затопил. И он сошел с коня, закончив битву, Чтобы Йездану вознести молитву. Сначала место средь камней и скал Не залитое кровью отыскал. В слезах, с душой предвечному открытой, Пал на колени воин знаменитый. Сказал: "О правосудный судия! Тобой силен и возвеличен я. Ты, на путях добра руководитель, Ты дал победу мне, миров зиждитель!" Когда Пшутан и войско подошли, Они царя молящимся нашли. Увидев подвиг, полны изумленья, Богатыри стояли в размышленье. Воскликнули: "Мы сами назовем Исфандиара волком и слоном! Храни, предвечный, пахлавана мира! А без него ни войска нет, ни пира!" Уж вечер тени над землей простер, Мужи воздвигли царственный шатер. Постлали скатерть. Кубки заблестели. Князья вокруг царя за ужин сели.