Степень свободы - [38]

Максимов и Мышкин вообще-то были не прочь раскрутить Вересова на признание — но для этого его надо сначала взять. А Протопопов после обыска в бывшей «Бригантине», похоже, окончательно уверовал, что с «Плутоном» дело нечисто, и участие людей Платонова в трех убийствах и похищении журналистки гораздо более вероятно, нежели самодеятельность студента-одиночки. Ведь если Вересова можно как-то привязать к Густову, но к «рюриковцам», Чердакову и Ире Лубенченко он не имеет ровным счетом никакого отношения. А «Плутон» очень даже имеет — по крайней мере, к двум последним.

Беда только, что придраться в «Плутоне» не к чему. Нет ничего противозаконного ни на территории, ни в зданиях, ни в документах, ни в ответах русских охранников и китайских рабочих на вопросы следствия.

Нет и нет.

Бункер

Ковер, который руоповцы сняли с пола и свалили небрежным рулоном у стены, служащие «Плутона» класть обратно не стали. Его просто скрутили по новой, более аккуратно, и унесли на огороженную площадку возле кочегарки. Милицейские сапоги оставили на ковре пыльные следы, и его следовало почистить.

Неизвестно, что руоповцы хотели найти под этим ковром, только не нашли они ничего, кроме паркета.

Лишь через несколько часов после ухода милиции дежурный по охране объекта вошел в комнату, где был ковер (бывшую палату на восемь коек) и вставил компакт-диск в стоящий здесь же компьютер. Далее он активизировал скрытую функцию в одной из самых обычных сетевых программ, и сигнал, вместо того, чтобы уйти в локальную компьютерную сеть, проследовал по отводному каналу. Чтобы обнаружить этот канал, пришлось бы разобрать все здание по кирпичику до самого фундамента.

Кусок паркета в середине палаты беззвучно скользнул вниз, а затем разошелся в стороны. На его место из глубины поднялась платформа. Дежурный встал на нее и нажал ногой большую круглую кнопку.

Платформа поехала вниз.

Этот вход в бункер школы покорности предназначался для хозяев. Рабынь обычно водили через полуподвальную мастерскую, где стены были обиты вагонкой, так что тайный ход тоже не имел никаких видимых признаков — створки сходились точно по стыку двух досок.

За досками находилась кирпичная стена, за нею — стальная, а между ними — слой звукопоглощающего материала. Благодаря такой сложной конструкции никаким выстукиванием нельзя было определить, что за стеной есть тайный ход. Более того, даже запахи не пробивались через эту преграду, и можно было не опасаться собак.

Тем не менее «платоновцы» не очень надеялись на звукоизоляцию. Все девушки, живущие в бункере постоянно, а также спущенные сюда из корпуса, были связаны, а рты их — заклеены. Когда стало ясно, что обыск затягивается, их начали поодиночке выводить в туалет, но больше никаких послаблений не было.

Еще хуже приходилось девушкам из других корпусов. Под ними тоже были бункеры, но не жилые, а предусмотренные специально на такой экстренный случай — маленькие и тесные. Правда, девушек там было не очень много. В основном они к моменту обыска находились в двух местах — школе покорности и корпусе господина Христофора, а между ними уже давно существовал подземный ход.

Китайские рабочие знали про эти ходы, но они также знали, что за длинный язык в «Плутоне» карают смертью. Причем даже разоблачение и арест Платонова не спасет болтунов от мучительной казни. Платонов — не вершина пирамиды. Есть те, кто выше него, и о самых высоких не знает даже сам Платонов.

Во время обыска, например, на территории «Бригантины» находился зарубежный клиент, которому Платонов хотел как можно скорее продать дочь Варяга Марину и журналистку Ирину. От них следовало избавиться немедленно — а это создавало дополнительные проблемы.

Следовало очень быстро довести девушек до кондиции, чтобы не только заставить их позвонить домой и сообщить о своем якобы благополучии и отъезде в романтическое путешествие, но и добиться, чтобы их голоса звучали при этом естественно, а слова не вызывали подозрений.

Некоторые советники Платонова склонялись к тому, что проще будет заставить девушек написать письма. Однако в наш век глобальной международной электронной связи писать письма по такому поводу не принято, особенно среди богатых людей, к каковым обе девушки могли себя отнести.

Кто-то предложил использовать Интернет. Идея показалась поначалу привлекательной, однако при ее обсуждении быстро вспомнили о главном недостатке, который является оборотной стороной главного достоинства компьютерной сети. По электронной почте очень легко послать фальшивое письмо, но практически невозможно придать ему черты подлинного.

К тому же Марина Варварина в жизни не имела дела с компьютером — даже в игры не играла, предпочитая новейшие типы игровых автоматов с элементами виртуальной реальности.

Зато Ира Лубенченко пользовалась компьютером ежедневно и послать письмо главному редактору по электронной почте — это вполне в ее духе.

А главное — ей самой в этом случае не придется ничего писать. Компьютерщики «Плутона» все сделают сами.

Дежурный по охране объекта застал Иру в караульном помещении бункера в обществе Олега Томилина и Сергея Дерюгина. Журналистка уже несколько дней была основным сексуальным объектом Томилина, но в эту ночь им было не до секса. Просто Платонов приказал охранять ее особенно тщательно. Если Марина Варварина сломалась после первой же хорошей порки, то Ирина была не такова. Она, конечно, не оказывала явного сопротивления — кому же хочется получать лишние удары — однако несомненно проявляла склонность к побегу или бунту.