Степь - [2]
Отец не вернулся. Он не пришёл через час, не пришёл ни на следующий день, ни через неделю, ни через месяц. Его увезли в другой город, в другую область, чтобы предать военному суду. Ему не разрешали писать письма, и Пальма с матерью узнавали о нём только через друзей или из газет.
У Сильвии Долабеллы было немного денег, на эти деньги они жили. Она продала своё красивое ожерелье, старинное серебряное блюдо и другие ценные вещи, чтобы заплатить защитнику. Но таким заключённым, как Долабелла, не разрешалось иметь своего защитника.
Друзья и соседи не покинули семью Долабеллы в беде.
Однако они опасались открыто выражать сочувствие: они могли навлечь подозрение на себя, к ним тоже могла явиться полиция, им тоже грозил арест.
Галларата - старинный городок, но он утратил значительную часть былой прелести. Однако и сейчас там можно увидеть тихие уголки и дома благородной архитектуры, такие, как дом Долабеллы. А за городом, как и в далёкие времена, тянется пустынная, вольная, необъятная равнина, поросшая вереском. «Бругьера» называют её местные жители, потому что на местном наречии «бруг» значит «вереск». Безмолвного простора Бругьеры не достигают ни зловонные испарения, ни дым фабричных труб, ни выкрики лоточников и суетливых служащих, толпящихся на огромной, окружённой колоннами площади Бролетто. В степи благоухают мускат и тимиан, и слышится только жужжание пчёл да шелест крыльев.
До ареста отца самые счастливые часы безмятежной жизни Пальмы протекали в Бругьере. Отец уходил туда читать книги своих учителей и готовиться к речам, которые вдохновляли на борьбу городских ремесленников - ткачей, прядильщиков, стеклодувов, башмачников, медников. Как и они, он родился в Галларате. Говорил он с ними на их родном языке, и поэтому его речи производили на них особенно глубокое впечатление.
Долабелла был человек очень образованный, но местное наречие с его звучными словами и яркими образами было ему так же дорого, как любому жителю Галлараты, не знающему иного языка. Его обвиняли в том, что он обращался к народу именно на этом языке и требовал, чтобы на нём вели обучение в начальной школе. Это считали одним из самых страшных его преступлений.
Пальма умела читать и писать по-итальянски, но говорила она только на местном наречии, и поэтому её любимая вересковая степь с белыми колокольчиками и медовым запахом была для неё, как и для народа, Бругьерой. За поясом и на груди она всегда носила веточку вереска. В городе эти веточки напоминали ей безбрежное цветущее море, свежий, острый запах, ясный лазурный небосвод, парящих в высоте ястреба и коршуна, жаворонка, гнездящегося в листве, зайчонка, обглодавшего стебли.
Мать Пальмы никогда не ходила в степь. Она была из тех женщин, которым за пределами города всё кажется пустынным, диким. Теперь, когда они остались одни, она запретила девочке ходить в Бругьеру.
- Без папы ты заблудишься в этих ужасных глухих местах, - строго сказала она.
Пальма ответила:
- В самую тёмную ночь я найду дорогу.
- Кто же тебе её покажет, девочка?
- А кто показывает дорогу землеройке или кроту?
Пальма очень тосковала по степи. Она привыкла к вольному, широкому простору, сладким странным запахам. А теперь как раз пора, когда вереск цветёт и все его маленькие колокольчики полны мёду.
Однажды она попросила старого друга отца сводить её в Бругьеру, но он сказал:
- Мама не разрешила тебе. Не надо её огорчать.
И Пальма оставалась в городе. Томительно тянулись долгие дни. От отца не было никаких известий. Полицейские вваливались в дом, когда им вздумается; они перехватывали письма, которые приходили по почте, шарили в шкафах и сундуках.
- Не ради этого мы сражались с миланцами, - шептал старый волонтёр, - а Гарибальди благодарил нас, свой пятый батальон, вон с того балкона на улице Арнелли.
Пальма навсегда запомнила историю тех времён. Её дедушка и два его сына были убиты в бою, и никто не знал, где их могилы.
Когда приходили жандармы, большие печальные глаза девочки следили за ними с таким презрением и ненавистью, что начальник как-то сказал:
- Придушить бы этого проклятого щенка!
Но у них пока ещё не было разрешения убивать детей. Это не помешало начальнику заметить:
- Уничтожаем же мы выводок гадюк, почему нельзя уничтожить отродье социалиста и антимонархиста?
Однажды мать и девочка прочитали в газетах, что Долабелла бежал из миланской тюрьмы. Много месяцев томился он там. То и дело его вызывали на допросы, но всякий раз отводили обратно в камеру, а день суда всё не назначали.
Пальма молчала, только лицо её просияло. А полицейские, усилившие слежку за их домом, говорили друг другу: «Этот зверёныш знает, где скрывается Долабелла».
Но ни Пальма, ни её мать этого не знали. Во мраке ночи, в своей спальне, они боязливо перешёптывались: «Он даст о себе знать. Может быть, мы увидимся с ним. Если он жив, он ни перед чем не остановится, только бы повидать нас».
А Пальма думала: «Если он в самом деле вырвался на свободу, он придёт в Бругьеру». Уж кто-кто, а отец и она знают, как надёжно можно укрыться в вереске. Разве не находили они под торфом и в песчанике старинные подземелья, подвалы разрушенных крепостей, пещеры исчезнувших народов, логовища зверей? Ведь в этой обширной равнине, спрятавшись в вереске, можно издали увидеть приближающегося врага. Конечно, если отец жив, если он на свободе, он обязательно придёт в свою любимую Бругьеру.
Сцены и характеры из романа «Moths» («Мотыльки») о светской жизни Европы XIX века.Обыкновенная история молодой, умной девушки, попавшей, в силу обстоятельств, в совершенно чуждую ей среду, страдание, борьба, сомнение, столкновение с окружающими лицами, вся нравственная ломка, которую ей при этом пришлось вынести — вот, простая, но всегда интересная тема для романа.Текст издания: «Вeстник Европы», № 6, 1880 в современной орфографии.
Политика Англии, раздоры вигов и тори не тревожили надменную красавицу Цецилию Кастльмен. До тех пор, пока в мятеже за наследные права претендента Джеймса Стюарта не участвовал джентльмен, которому леди подарила вышитый ею платочек…Текст издания: «Русская Мысль», № 10, 1881 (без указания переводчика) в современной орфографии.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В сборнике рассказов и повестей: «Настойчивый характер», «О нашем друге Рауфе», «Секрет Васи Перункова», «Абдуджапар», «Дорогие братья», «Подарок», рассказано о героической работе учащихся ремесленных училищ на фабриках и заводах в годы войны. Художник Евгений Осипович Бургункер.
Приключенческая повесть албанского писателя о юных патриотах Албании, боровшихся за свободу своей страны против итало-немецких фашистов. Главными действующими лицами являются трое подростков. Они помогают своим старшим товарищам-подпольщикам, выполняя ответственные и порой рискованные поручения. Адресована повесть детям среднего школьного возраста.
Всё своё детство я завидовал людям, отправляющимся в путешествия. Я был ещё маленький и не знал, что самое интересное — возвращаться домой, всё узнавать и всё видеть как бы заново. Теперь я это знаю.Эта книжка написана в путешествиях. Она о людях, о птицах, о реках — дальних и близких, о том, что я нашёл в них своего, что мне было дорого всегда. Я хочу, чтобы вы познакомились с ними: и со старым донским бакенщиком Ерофеем Платоновичем, который всю жизнь прожил на посту № 1, первом от моря, да и вообще, наверно, самом первом, потому что охранял Ерофей Платонович самое главное — родную землю; и с сибирским мальчишкой (рассказ «Сосны шумят») — он отправился в лес, чтобы, как всегда, поискать брусники, а нашёл целый мир — рядом, возле своей деревни.
Нелегка жизнь путешественника, но зато как приятно лежать на спине, слышать торопливый говорок речных струй и сознавать, что ты сам себе хозяин. Прямо над тобой бездонное небо, такое просторное и чистое, что кажется, звенит оно, как звенит раковина, поднесенная к уху.Путешественники отличаются от прочих людей тем, что они открывают новые земли. Кроме того, они всегда голодны. Они много едят. Здесь уха пахнет дымом, а дым — ухой! Дырявая палатка с хвойным колючим полом — это твой дом. Так пусть же пойдет дождь, чтобы можно было залезть внутрь и, слушая, как барабанят по полотну капли, наслаждаться тем, что над головой есть крыша: это совсем не тот дождь, что развозит грязь на улицах.
Нелегка жизнь путешественника, но зато как приятно лежать на спине, слышать торопливый говорок речных струй и сознавать, что ты сам себе хозяин. Прямо над тобой бездонное небо, такое просторное и чистое, что кажется, звенит оно, как звенит раковина, поднесенная к уху.Путешественники отличаются от прочих людей тем, что они открывают новые земли. Кроме того, они всегда голодны. Они много едят. Здесь уха пахнет дымом, а дым — ухой! Дырявая палатка с хвойным колючим полом — это твой дом. Так пусть же пойдет дождь, чтобы можно было залезть внутрь и, слушая, как барабанят по полотну капли, наслаждаться тем, что над головой есть крыша: это совсем не тот дождь, что развозит грязь на улицах.
Вильмос и Ильзе Корн – писатели Германской Демократической Республики, авторы многих книг для детей и юношества. Но самое значительное их произведение – роман «Мавр и лондонские грачи». В этом романе авторы живо и увлекательно рассказывают нам о гениальных мыслителях и революционерах – Карле Марксе и Фридрихе Энгельсе, об их великой дружбе, совместной работе и героической борьбе. Книга пользуется большой популярностью у читателей Германской Демократической Республики. Она выдержала несколько изданий и удостоена премии, как одно из лучших художественных произведений для юношества.