Ставки на любовь - [23]

Появилась официантка с их заказом. Он подождал, пока она не уйдет, прежде чем продолжить.

– Отец бросил нас, когда Сьюзи была еще малышкой. Мне в то время было четырнадцать.

Элис отрезала хлеба и положила себе на тарелку немного картошки.

– А что с мамой?

Гарри понравилось, что она смотрит на еду, а не буравит его дотошным взглядом, и смело продолжил:

– Она, конечно, тоже участвовала в воспитании дочери. Правда, отчасти. – После стольких лет обиды на мать у него просто язык не поворачивался сказать о ней что-нибудь хорошее. – Мать страдала резкими перепадами настроения. Тяжелые периоды, когда она доходила до того, что не могла встать с кровати, сменялись временами, когда она становилась душой любой вечеринки и пропадала из дому. Бывало, даже на несколько дней.

Элис сочувственно посмотрела на него.

– Да уж, нестабильное поведение плохо сказывается на маленьком ребенке. У нее проблемы со здоровьем?

– Оглядываясь назад, думаю, да. Хотя, вероятно, можно было бы держать под контролем свои выходки. Но она бы никогда не признала, что у нее проблема, и уж тем более не стала обращаться к врачу. В итоге отец кого-то себе нашел и исчез.

–  А ты?

–  Сьюзи на десять лет младше меня. В общем, получилось так, что я полностью взял на себя заботу о ней. Водил в школу, забирал обратно, готовил еду. Следил, чтобы она не оставалась дома одна.

Элис тепло посмотрела на него.

–  Да ты лучший старший брат, которого только можно пожелать.

–  Нет. – Он на мгновение взглянул на потолок, чувствуя укол вины; будь у него выбор, он бы повел себя по-другому. – Прошу, не говори так, словно на тебя это произвело впечатление. Случалось, я был зол на Сьюзи и обвинял ее в том, что она постоянно в чем-то нуждалась. Особенно когда мне было около девятнадцати, а ей примерно восемь. С ней тогда было особенно трудно, она превратилась в жутко упрямую девчонку. Мне приходилось сидеть дома с ней, а самому хотелось гулять с друзьями. Я терпеть не мог такие моменты. Так что даже не говори о моем бескорыстии. Это не так. Отец быстренько смотался. Иногда я жалею, что не поступил так же.

Гарри в удивлении бросил взгляд на стол. Рука Элис сжала его ладонь.

–  Как бы то ни было, ты оставался. Это самое главное. Не важно, нравилось тебе это или нет, но ты брал на себя ответственность. Вместо того чтобы сокрушаться, ты должен гордиться собой. У каждого из нас существуют периоды, когда все складывается не так, как нам того хотелось.

–  Семейные узы. Много лет назад я решил, что это не для меня. Меня никогда не покидала мысль: когда Сьюзи станет настолько взрослой, что сможет сама о себе позаботиться, я обрету долгожданную свободу. Никто больше не посмеет меня удерживать, связывать и ограничивать. Единственный человек, о ко тором я беспокоюсь, – я сам.

Гарри без особого желания взял с тарелки несколько ломтиков картошки. Элис молча наблюдала за ним.

–  А как у тебя?

–  Меня никогда не связывали подобные отношения в семье.

Самое забавное, она всегда об этом мечтала. Хотелось быть нужной своей семье, даже в какой-то степени незаменимой. Правда, она никогда не думала об обратной стороне ответственности, которую ощутил на себе Гарри. Да к тому же у нее не было ни брата, ни сестры. По крайней мере, ни с кем не приходилось сидеть.

–  Моя семья… – Элис замолчала, подбирая нужные слова. На губах застыла недосказанная фраза. – В общем, они очень независимые. Я редко с ними вижусь.

–  Они живут в Лондоне?

–  Нет. Отец обитает в Кенте, а мама – на южном побережье.

–  Они разошлись?

–  Да, когда мне было тринадцать. – Она печально улыбнулась. – Я все еще вижу их вместе. У них все сложилось не так, как у твоих родителей.

Элис переходила от одного к другому, словно какая-то вещь. Чувствовала себя никому не нужной. Ей казалось, каждый хотел скорее избавиться от нее, а не взять к себе.

– Мне правда очень жаль, – искренне проговорил он.

Элис покачала головой.

– Это лишнее. Много воды утекло с тех пор, да и закончилось все довольно быстро. Родители не любили раздувать трагедии. Отец ушел сразу, как только появились первые трудности, мама, казалось, была этому только рада. Меня не устраивал такой порядок вещей. Когда тебе тринадцать, ты хочешь, чтобы они сошлись и попробовали снова. Однако на деле это не привело бы ни к чему хорошему. Никто не был бы счастлив.

– А сейчас они счастливы?

Элис тут же подумала о матери, любительнице коротких романов, и Алехандро, парне двадцати с небольшим лет, ее новым увлечении. Поскольку она жила далеко от матери, ей не приходилось знакомиться с вереницей неприятнейших мужчин, которые, казалось, совершенно не подходили маме. В этом она уважала отца, не понимая, однако, почему он не захотел наладить отношений с ней и мамой. Элис широко улыбнулась.

– Моя мама – свободная душа. Кажется, вполне счастлива. Отец быстро себе кого-то нашел, снова женился и обзавелся еще одним ребенком. Дочерью. – Элис даже бровью не повела, произнося последнее слово. Она не подросток, чтобы чувствовать, что кто-то занял твое место в сердце родителя. Став взрослой, она считала подобные мысли детским лепетом и построила свою жизнь по такому принципу, что уважение и расположение нужно завоевать, над отношениями долго и упорно работать, ничего не приходит даром.