Статус. Почему мы объединяемся, конкурируем и уничтожаем друг друга - [101]
Новые левые также весьма преуспели в институционализации своей игры и иллюзорной реальности благодаря быстро растущей индустрии обеспечения многообразия, равенства и инклюзии. Во многих университетах существует для этих целей разветвленный бюрократический аппарат, распоряжающийся многомиллионными бюджетами. В Мичиганском университете годовой зарплатный фонд таких сотрудников превышает 11 миллионов долларов, а среди ста занятых на полный рабочий день человек 25 зарабатывают более 100 тысяч долларов в год. В Йеле количество сотрудников и представителей студенческих организаций, обеспечивающих многообразие, равенство и инклюзию, превышает 150 человек. Исследование 669 американских университетов выявило, что в трети из них преподавательский состав обязан проходить соответствующее обучение.
И так обстоят дела не только в университетах. В 2019 году New York Times писала, что индустрия обеспечения многообразия, равенства и инклюзии «процветает, создавая все новые карьерные направления и должности». По данным одного из американских бюро по трудоустройству, количество объявлений по поводу соответствующих вакансий возросло с 2017 по 2018 год на 18 %, а с 2018 по 2019 год подскочило вверх еще на 25 %. Опрос среди 234 компаний, входящих в рейтинг S&P 500, показал, что за последние три года 63 % из них назначили или повысили в должности специалистов по обеспечению многообразия, равенства и инклюзии. Университеты, включая Йельский, Корнеллский и Джорджтаунский, начали предлагать соответствующие образовательные программы с выдачей дипломов. Регистрационный сбор за участие в некоторых конференциях по многообразию, равенству и инклюзии составляет 2400 долларов, а корпорация Google потратила на соответствующие программы в 2014 году 114 миллионов долларов и еще 150 миллионов – в 2015-м. Согласно оценкам, американские компании тратят на тренинги по вопросам многообразия, равенства и инклюзии восемь миллиардов долларов ежегодно. Куда же идут все эти деньги? По просочившимся в СМИ данным, с 2006 по 2020 год только один такой консультант выставил федеральным органам США, в том числе Министерству юстиции и Генеральной прокуратуре, счет более чем на пять миллионов долларов за свои тренинги, в 2011 году тот же консультант получил от NASA полмиллиона долларов за семинары по «вопросам власти и привилегий в связи с сексуальной идентичностью».
Благотворительная организация Time’s Up, созданная в результате деятельности движения #MeToo, собрала за первый год существования 3,6 миллиона долларов и потратила 1,4 миллиона на зарплаты персонала – в том числе 342 тысячи долларов на генерального директора, 295 тысяч долларов на директора по маркетингу и 255 тысяч долларов на финансового директора, – и только 312 тысяч долларов было перечислено в фонд помощи жертвам сексуального насилия. Все это позволяет предположить, что новые левые стали влиятельным массовым движением, раздающим призы в виде высокого статуса и его символов, включая благосостояние, для тех, кто играет достаточно хорошо. Тысячи возможностей заработка зависят теперь от активной веры в доктрины новых левых, несметное количество игроков зарабатывают себе высокий статус, участвуя в играх журналистики, книгоиздательства, политики и соцсетей. Эта игра крайне успешна, поскольку усвоила трюк, впервые использованный адептами монотеистических религий. Христиане придумали ад, создав тем самым тревогу по поводу спасения, а затем представили свою игру как единственный способ избежать вечных мучений. Аналогичным образом новые левые активисты угрожают всем адом, полностью переписав условия, на которых могут предъявляться обвинения в нетерпимости, снизив планку таким образом, что один только белый цвет кожи или мужской пол становятся признаками вины. Привнеся эсхатологическое напряжение, новые левые затем представляют присоединение к ним как единственную возможность получить индульгенцию. Угрозы ада можно избежать только с помощью хорошо заметной, фанатичной и очень правильной игры.
Напряженные игры добродетели навевают враждебные иллюзии. Эти игры происходят внутри воображаемых территорий, продуваемых ветрами токсичной морали. Их игроки мнят себя героями, сражающимися с гротескными силами несправедливости. Эти комиксы по мотивам реальности опасны потому, что низводят врагов до одномерных образов карикатурных злодеев. В то время как воспитательная риторика новых левых рисует врагов из белых (особенно белых мужчин), новые правые демонизируют этнические меньшинства, которым, по их мнению, образованной элитой несправедливо присвоен высокий статус. Доцент факультета политологии и государственного управления Университета Джорджа Мейсона Джастин Джест обнаружил такие настроения в двух районах проживания белых представителей рабочего класса, Янгстауне в Огайо и Дагенхэме в восточной части Лондона. В обоих районах белые представители рабочего класса чувствовали численное превосходство представителей «меньшинств» и считали себя исключенными из политического процесса жертвами расовых предрассудков. «Многие белые представители рабочего класса воспринимают борьбу за равноправие как потерю личного статуса – как кампанию по унижению белых, а не по возвышению остальных».
