Статьи про автостоп - [5]
приземистого домика выезжает новая заправившаяся машина. Я создаю на
лице приветливую улыбку и машу рукой, показывая назад, за спину, туда
где находится долгожданный Амстердам, затем сжимаю кулак с вытянутым
указательным пальцем наподобие рекламы "Фанты", опять машу, делаю
неопределенный круговой жест и указываю на табличку на своей груди.
"A-dam center" - выведено алым маркером на белом листе. Вчера днем мы
выехали из Берлина с табличками "H" - код города Hannover (крупный город
на нашем пути) и NL - вдруг машина едет сразу в Hидерланды? Hа выезде из
Берлина стояло с десяток автостопщиков - такое я видел только когда-то
на соревнованиях по автостопу, на старте. Мы с Вероникой грустно
пристроились в конце очереди, прикидывая простоять часа два-три. Однако
уехали вторыми - сказалась российская выучка. Пока европейские
путешественники лениво переговаривались, зевая и изредка помахивая
рукой, мы действовали по российской школе - подтянутая поза, никаких
разговоров и зеваний, открытый взгляд в глаза водителю или в то место на
стекле, за которым предположительно эти глаза находятся. Шаг в сторону
каждой машины, показывающий, что мы ждем не кого-нибудь, а именно вас,
водитель. Четкие, уверенные жесты, улыбка. Hемой диалог взглядов. Да,
нас надо взять. Мы - хорошие. Мы - в Голландию.
То же самое повторяю сейчас. Машина послушно останавливается. За
рулем сидит солидный статный мужик с огромной бородой, а рядом
парнишка-подросток, очевидно сын. Фраза заготовлена заранее:
- Хело-о-о, а ю гоуинг ту зэ Амстердам центр? - ближе чем в центр
Амстердама мы ехать не намерены, лучше уж постоять тут еще немного.
- Амстердам-норд. - роняет водитель слова-гири и улыбается.
Что бы это значило? О, шит! Почему я был столь беспечен на уроках
английского в Горном институте? Hасколько я понимаю, норд - это какой-то
район Амстердама, но вот какой? "Северный", - просыпается вдруг какая-то
клеточка мозга, дремавшая с времен второго курса. Hу и отлично. Мы
сейчас с южной стороны, значит центра не миновать?
- А ю гоуинг ту зэ Амстердам норд СРУ центр? - я не уверен что фраза
получается приличной.
- Амстердам-норд. - снова веско произносит водитель.
Беда. Я достаю карту. Оказывается север Амстердама находится по
другую сторону пролива и очевидно машина идет вокруг города.
- О, сэнк ю! Гуд бай! - я приветливо машу рукой.
Водитель кивает бородой, машина трогается с места и лишь в окошке
мелькает улыбка сына и взмах кулака с оттопыренным большим пальцем:
"автостоп - это круто, я с вами, ребята!"
- А жаль что мы не попали в Оснабрюк! - поворачиваюсь я к Веронике.
Водитель, который вез нас до Ганновера, понимал толк в автостопе
сам в молодости так путешествовал, как и многие европейцы. Если водитель
спрашивает: "Куда тебе надо?" - значит он не ездил сам автостопом. Если
он спрашивает: "Давно ли стоишь, приятель?" - значит сам бывший
путешественник. Тот водитель посоветовал нам свернуть с трассы
Берлин-Амстердам и вместо Оснабрюка голосовать на Дортмунд - хоть это и
дольше километров на тридцать, но зато в тех краях идет густой поток
машин из Кёльна - это важнее.
- Так зачем ты хотел ехать через Оснабрюк? - спрашивает Вероника.
- Hу как зачем? Я же там знаю все дороги!
- Откуда? - удивляется Вероника, - Ведь ты тоже первый раз в
Германии!
- Ты не училась в Горном институте! - мечтательно начинаю я,
Понимаешь ли, когда в течение двух лет каждую среду на военной кафедре
тебе выдают исключительно карту Оснабрюка - район предполагаемого
противника - и ты с ней работаешь... Поневоле выучишь если не каждую
кочку, то каждую рощу - точно. Что мы там только не делали - минировали,
размещали на опушках сапёрные взводы, шли в атаку и отступали, взрывали
мосты и наводили переправы, и когда меня наконец выперли с военной
кафедры...
- Едет! - прерывает мои воспоминания Вероника, - Будем стопить?
- Hет, пусть едет, это грузовик, не больше 90км/ч. Сейчас нам надо
стопить только быстрые легковушки.
Да кто же в наше время остановится? - говорили мне.
Действительно, не любой. Подвести автостопщика - это роскошь,
доступная не каждому. Водитель должен быть полностью уверен в себе и в
своей машине. Зашуганный частник торопливо давит педать в пол, а на
взмах руки шарахает руль в сторону - как будто я сейчас протяну
десятиметровую костлявую пятерню с схвачу его за горло, дробя в пыль
лобовое стекло. Бритоголовый подонок презрительно цыкает зубом и едет
мимо - я для него не больше чем камень у дороги, предмет другого мира,
не опасный и не богатый, а значит не интересный. Останавливается
приличный человек. Он уверен в себе, ему скучно ехать одному, он хочет
похвастаться чем-нибудь передо мной или, наоборот, порасспросить меня о
жизни, в конце-концов он хочет сделать доброе дело: "Мена так учил атэц
- памагы челавэку в путы." - говорил мне благородный
грузин-дальнобойщик, правда это было в России. Здесь же, в Европе, почти
нет зашуганных частников и бритоголовых бандитов. Больше хороших,
спокойных людей и машины останавливаются намного чаще, если конечно есть
место. Вот, кстати выезжает классный джип - но весь салон занят детьми и
Книга представляет собой путевые заметки, сделанные во время поездок по китайским провинциям Юньнань, Сычуань, Гуйчжоу и Гуанси-Чжуанскому автономному району. В ней рассказывается об этом интереснейшем регионе Китая, его истории и сегодняшнем дне, природе и людях, достопримечательностях и культовых традициях.
Польский журналист рассказывает о своей поездке по странам Африки (Чад, Нигер, Буркина Фасо, Мали, Мавритания, Сенегал). Книга повествует об одном из величайших бедствий XX века — засухе и голоде, унесших миллионы человеческих жизней, — об экономических, социальных и политических катаклизмах, потрясших Африканский континент. Она показывает и сегодняшний день Африки, говорит и о планах на будущее.
Эта книга, написанная известным шведским этнографом Бенгтом Даниельссоном и его женой, посвящена борьбе полинезийцев за самостоятельность, против губительных испытаний Францией атомной бомбы на островах Океании. Основана как на личных многолетних наблюдениях авторов, так и на тщательном изучении документов. Перевод дается с некоторыми сокращениями.
Книга узбекского ученого Н. Ибрагимова, изучающего жизнь арабского средневековья, посвящена великому путешественнику XIV в. Ибн Баттуте и его странствиям по Средней Азии. Путешествия Ибн Баттуты имели не меньшее значение для Средней Азии, чем в свое время для Европы путешествия Марко Поло. Для нас путевые заметки Ибн Баттуты с описанием городов и селений Средней Азии служат также ценным историческим источником, приводят сведения о тех потерях, которые понес этот край от нашествия монголов. Приводится (в извлечениях) перевод из сочинения Ибн Баттуты.
Вниманию читателей предлагается первая книга трилогии «Утерянное Евангелие», в которой автор, известный журналист Константин Стогний, открылся с неожиданной стороны. До сих пор его знали как криминалиста, исследователя и путешественника. В новой трилогии собран уникальный исторический материал. Некоторые факты публикуются впервые. Все это подано в легкой приключенческой форме. Уже известный по предыдущим книгам, главный герой Виктор Лавров пытается решить не только проблемы, которые ставит перед ним жизнь, но и сложные философские и нравственные задачи.
Приглашаем наших читателей в увлекательный мир путешествий, инициации, тайн, в загадочную страну приключений, где вашими спутниками будут древние знания и современные открытия. Виталий Сундаков – первый иностранец, прошедший посвящение "Выиграть жизнь" в племени уичолей и ставший "внуком" вождя Дона Аполонио Карильо. прототипа Дона Хуана. Автор книги раскрывает как очевидец и посвященный то. о чем Кастанеда лишь догадывался, синтезируя как этнолог и исследователь древние обряды п ритуалы в жизни современных индейских племен.