Старый Петербург: Адмиралтейский остров: Сад трудящихся - [55]

избрал своею резиденциею один из многочисленных зубных врачей С.-Петербурга — «Нижеподписавшийся зубной врач из Берлина сим извещает почтенную публику, что он лечит всякого рода зубные и в деснах болезни. Средствами его предохраняются десны от цынготной боли, а зубы от гнилости, воспаления и других опасных последствий. Он также ровняет зубы, чистит, наполняет их золотом, так что в оные не может проникнуть воздух, укрепляет шатающиеся, выдергивает испорченные, вставляет новые передние, коренные и целые ряды зубов, хотя бы даже и ни одного бы не было не из кости, но приготовленные в чужих краях из самой крепкой массы и имеющие весьма искусно шлифованную тонкую эмаль. Сухие мозоли на ногах и врастание в тело ногтей вырезывает без боли. Давид Валленштейн у Полицейского моста дом Котомина, к коему вход с Невского подле кондитерской лавки». В следующем же году этот же зубной врач и мозольный оператор[344] «имел честь уведомить почтенную публику, что недавно получил из чужих краев хорошую, прочную и весьма натуральную массу, употребляемую для вставления новых зубов, а также партию прекрасных белых и здоровых натуральных человеческих зубов, надеясь, что они будут соответствовать желанию каждого не только потому, что они красивы, натуральны, но и потому, что они прочны». Далее зубной врач расхваливал свое искусство: «Я вставляю также как по одному зубу, так и целыми рядами, даже если у кого ни одного зуба нет во рту, заменяя совершенно оный недостаток и укрепляю зубы таким образом, что от того нимало не повреждаются подле стоящие, но и те, которые несколько шатаются, утверждаются вновь вставленными и могут еще долгое время служить. Все потребное от моего искусства постараюсь я, сколько возможно лучше и прочнее на самых выгодных условиях».

Очевидно, этот врач приехал в счастливую минуту, так как он пришелся по вкусу петербургским обывателям и навсегда обосновался здесь и, кажется, прожил всю свою жизнь на одной и той же квартире. Об этом враче написал несколько строк в своей «Северной Пчеле» Ф. Булгарин. Начал свою заметку Ф. Булгарин по обыкновению издалека[345]: «У испанцев есть пословица: «не пускайся в путь с злым человеком и с больным зубом. Зубная боль в дороге и походе беда! Если умный и осторожный человек осматривает перед путешествием экипаж, все ли винты на месте и исправны ли рессоры, то гораздо умнее и осторожнее поступит тот, который запломбирует или вырвет испорченный зуб перед путешествием!» После такого вступления, которое должно было, по мнению Ф. Булгарина, заинтересовать читателя, следовало указание, что «в Петербурге есть столько зубных врачей, сколько здоровых зубов у жителей столицы». Указав на громадное количество зубных врачей, Булгарин восклицал: «всем этим господам мы свидетельствуем свое почтение, не оскорбляем их ни словом ни намеком и рекомендуем зубного врача Давида Валлентштейн (отец), живущего у Полицейского моста в доме Котомина». Оказывается, что для такой рекомендации у Ф. Булгарина были веские основания: «г. Валленштейн уже более двадцати лет печется о зубах всех лиц, составляющих редакцию «Северной Пчелы», с их чадами и домочадцами», и, подчеркивал Ф. Булгарин, «кажется, нельзя сказать, чтоб редакция «Северной Пчелы» была беззубая. На зубок (курсив подлинника, кроме того, была сноска следующего содержания: в просторечии взять или правильнее поднять кого-либо на зубок значит осмеять) мы никого не берем, а раскусим, что следует раскусить!»

Как характерна эта выписка для прошлого русской жизни! Не забудем, что эти строки появились на столбцах самой распространенной и большой политической газеты того времени. После такого намека на достоинства «Северной Пчелы» шло описание достоинства и самого Валленштейна: «г. Валленштейн весьма скуп на чужие зубы и говорит: вырвать легко, но вырастить зуба нельзя; а потому вырывает в крайней необходимости. Пломбирует он удивительно золотом и разными массами и вставляет весьма ловко искусственные зубы превосходной парижской работы, которые заменяют естественные с тою разницей, что не вросли в челюсть, хотя держатся столь крепко, как натуральные».

После такого восхваления Ф. Булгарин заканчивал свою заметку обычною для него фразою: «Говорим истину, побуждаемые чувством признательности к г. Валленштейну и по непоколебимому нашему правилу извещать наших читателей о всем полезном».

Эти сведения о Валленштейне позволяют нам привести справку вообще о зубных врачах и зубной болезни в старом Петербурге, тем более, что эта справка отличается многими колоритными подробностями, оживляющими былую жизнь былой столицы.

«Прошлого 722 года Июня 19 дня в Колтовской по дороге на Васильевский остров был задержан дозором отставной солдат Иван Красков с плахой дров» — его заподозрили в воровстве этих дров. А когда его стали обыскивать, то нашли при нем платок. Развязали платок, из пего посыпались травы, корешки, сделанные из дерева жеребейки и какие-то непотребные письма.

Разобрали прежде сего эти письма, оказалось, что они «до тайной канцелярии не косны, еретичества и важного непотребства не содержат, а всего на всего заговорные, а призываемо в них имя Божие всуе и содержат они только кощунство и обман».