Старший брат царя. Книга 2 - [57]
— Соображаю: почему ты вокруг ходишь, прямо не спросишь? Выкладывай. Какое слово от меня услыхать хочешь?
— Хочу. Ты ведаешь, князь, что Гурьян и присные хотят видеть в тебе большого воеводу сил Кудеярова братства...
Юрша перебил:
— И эти силы должны идти на Москву? Верно? А я — по ковровой дорожке к трону, вы — в боярство?!
— Погоди, я не все сказал. Я не знаю того, что хотят видеть атаманы. Намедни ты узрел стрелецкую охрану и готов был побежать за ней... Не спорь, твоя душа мне вот как известна! И еще: тебя привезли сюда насильно, сам бы ты многажды подумал сначала. Теперь ты учишь ребят воинскому мастерству. Ничего не скажешь — здорово учишь, но постоянно думаешь: кого твои выученики бить будут? Прости меня, князь, но ты — на росстани и не знаешь, какую дорогу выбрать!
Юрша, тяжело вздохнув, ответил:
— Ума тебе не занимать-стать, Сургун. И все ж ты несправедлив ко мне. Верно, я пришел к Кудеяру не добровольно, его ребята спасли меня от верной смерти. Но остался я тут по своей воле. Назвался Кудеяром и буду им, пока братство хочет этого. Теперь о главном. Говоришь: стою на росстани. Нет, старче, я уже выбрал дорогу и тронул коня, хотя знаю — путь нелегкий. Волею моих наставников я стал ратником, кое-что усвоил в этом многотрудном деле и скажу тебе и всем: с нашим воинством, даже с очень большим, мы не справимся с полками царя Ивана. Для победы надо учить не полусотни, а тысячи, и учить должны люди, которые с детства держат меч в руках, а у нас таковых нет. Значит, нужно искать их, привлекать. Сделать так, чтоб опальные дворяне от Ивана не в Литву бежали, а к нам. Возможно, Кудеяру придется идти на поклон к литовским рейтарам, нанимать их в учителя, они вои умелые и за деньги с кем угодно сцепятся. Вот они, дворяне, да и многие из наших атаманов должны будут учить воев воевать, а воевод — воеводить, это тоже не так просто. И еще, самое главное, на Руси все должны знать, что кудеяровцы — не разбойники, вор — не друг кудеяровцам. Вот тогда можно будет идти на большое дело... Я так мыслю, дорогой Сургун.
Долго молчали. Потом Сургун, покачав головой, сказал:
— Не ночной это разговор, Юрий Васильич. Вернемся к нему днем и в ином месте. А теперь надо спать, завтра большой день, меда нужно много брать. Покойной ночи, князь. — И зашуршал сеном на своем ложе.
А Юрша вышел из шалаша. Роса и свет луны покрыли серебром и траву и кусты. Тени от деревьев легли на это серебро искусной чернью. Яркую дорожку проложила полная луна и по озеру. Лягушки вовсю старались перекричать друг друга. Но вот большая рыбина гулко ударила хвостом по воде, побежала волна, ломая лунную дорожку. Качнувшись на волне, настороженно притихли лягушки, и стало слышно шуршание камыша, потревоженного волной. Но угасла волна, выровнялась лунная дорожка, и взорвалось кваканье с еще большей силой.
Смотрел Юрша на подлунное озеро, а в голове одни за другими возникали сомнения: «Как это так: ни думал, ни гадал, а затеял разговор о подготовке большого дела?! А стоило все это говорить Сургуну? Понял ли он?.. Конечно, понял. Старик в душу заглянул. Верно: на росстани ты, Юр Васильич, и только-только тронул коня. А почему сейчас? Вещий сон тому виной?
— И холодок побежал по спине, в дрожь ударило: — А не есть ли это указание свыше?!» — Перекрестился Юрша.
По озеру над водой бегут клубы тумана... Нет, то не туман, а прозрачные души утопленников... «Впрочем, откуда тут столько утопленников, — сам себя опроверг Юрша. — Вот я, кажись, без воды утопаю! Постой, однако, свет Юрий, не рано ли заупокойную ладишь? Тебе еще и тридцати нет, больше полжизни впереди. Ведь и взаправду можно за собой народ потянуть!..»
С этими мыслями он заснул...
Еще три дня на поляне и в округе они собирали мед. Заполнили привезенные бочонки, бурдюки. Крепко завязали их, вымыли, чтобы медом не пахло, и тронулись в обратный путь, уже по другой дороге. Сургун объяснил, что нужно заехать на заимку, повидать знакомых.
Чем дальше продвигались на полночь, тем гуще и непроходимее становился лес. Последние верст десять они ехали по ручью. Было заметно, что это торный путь — коряги из русла ручья вытащены на берег, упавшие лесины развернуты, сучья кое-где порублены — верховой мог проехать свободно.
Заимка находилась в верховьях ручья, который начинался в каменистой балке со множеством родников. Подъезжая, они увидели на берегу балки огромную кучу репы. Около нее — четырех баб и седого старика. Им навстречу бросилась с лаем собака. Бабы, испугавшись, скрылись в кустах, но вскоре, узнав Сургуна, вышли из укрытия.
Пока развьючивали и расседлывали коней, Юрша присмотрелся к заимке. По берегу балки между деревьями виднелись десятка два больших и малых землянок, не меньше как на сотню жителей. Однако вокруг никого не было видно, кроме тех, что встретили их. Они расспрашивали Сургуна о своих знакомых из Тихого Кута. В свою очередь, тот задал вопрос, удививший Юршу:
— Отец, боярин-то где?
— Где ж ему быть, у себя стрелы пускает.
— Скоро придет?
— К ночи, не раньше.
— Тогда мы к нему пойдем. Кто проводит?
— Дарью возьми, она знает.
Писатель Николай Васильевич Кондратьев (1911 — 2006) родился в деревне Горловка Рязанской губернии в семье служащих. Работал топографом в Киргизии, затем, получив диплом Рязанского учительского института, преподавал в сельской школе. Участник Великой Отечественной войны. Награжден орденами Красной Звезды, Отечественной войны, медалями «За боевые заслуги», «За победу над Германией» и др. После войны окончил Военную академию связи, работал сотрудником военного института. Член СП России. Печатался с 1932 г. Публиковал прозу в коллективных сборниках.
Книга Елены Семёновой «Честь – никому» – художественно-документальный роман-эпопея в трёх томах, повествование о Белом движении, о судьбах русских людей в страшные годы гражданской войны. Автор вводит читателя во все узловые события гражданской войны: Кубанский Ледяной поход, бои Каппеля за Поволжье, взятие и оставление генералом Врангелем Царицына, деятельность адмирала Колчака в Сибири, поход на Москву, Великий Сибирский Ледяной поход, эвакуация Новороссийска, бои Русской армии в Крыму и её Исход… Роман раскрывает противоречия, препятствовавшие успеху Белой борьбы, показывает внутренние причины поражения антибольшевистских сил.
1758 год, в разгаре Семилетняя война. Россия выдвинула свои войска против прусского короля Фридриха II.Трагические обстоятельства вынуждают Артемия, приемного сына князя Проскурова, поступить на военную службу в пехотный полк. Солдаты считают молодого сержанта отчаянным храбрецом и вовсе не подозревают, что сыном князя движет одна мечта – погибнуть на поле брани.Таинственный граф Сен-Жермен, легко курсирующий от двора ко двору по всей Европе и входящий в круг близких людей принцессы Ангальт-Цербстской, берет Артемия под свое покровительство.
Огромное войско под предводительством великого князя Литовского вторгается в Московскую землю. «Мор, глад, чума, война!» – гудит набат. Волею судеб воины и родичи, Пересвет и Ослябя оказываются во враждующих армиях.Дмитрий Донской и Сергий Радонежский, хитроумный Ольгерд и темник Мамай – герои романа, описывающего яркий по накалу страстей и напряженности духовной жизни период русской истории.
Софья Макарова (1834–1887) — русская писательница и педагог, автор нескольких исторических повестей и около тридцати сборников рассказов для детей. Ее роман «Грозная туча» (1886) последний раз был издан в Санкт-Петербурге в 1912 году (7-е издание) к 100-летию Бородинской битвы.Роман посвящен судьбоносным событиям и тяжелым испытаниям, выпавшим на долю России в 1812 году, когда грозной тучей нависла над Отечеством армия Наполеона. Оригинально задуманная и изящно воплощенная автором в образы система героев позволяет читателю взглянуть на ту далекую войну с двух сторон — французской и русской.
После романа «Кочубей» Аркадий Первенцев под влиянием творческого опыта Михаила Шолохова обратился к масштабным событиям Гражданской войны на Кубани. В предвоенные годы он работал над большим романом «Над Кубанью», в трех книгах.Роман «Над Кубанью» посвящён теме становления Советской власти на юге России, на Кубани и Дону. В нем отражена борьба малоимущих казаков и трудящейся бедноты против врагов революции, белогвардейщины и интервенции.Автор прослеживает судьбы многих людей, судьбы противоречивые, сложные, драматические.
Таинственный и поворотный четырнадцатый век…Между Англией и Францией завязывается династическая война, которой предстоит стать самой долгой в истории — столетней. Народные восстания — Жакерия и движение «чомпи» — потрясают основы феодального уклада. Ширящееся антипапское движение подтачивает вековые устои католицизма. Таков исторический фон книги Еремея Парнова «Под ливнем багряным», в центре которой образ Уота Тайлера, вождя английского народа, восставшего против феодального миропорядка. «Когда Адам копал землю, а Ева пряла, кто был дворянином?» — паролем свободы звучит лозунг повстанцев.Имя Е.
Теодор Мундт (1808–1861) — немецкий писатель, критик, автор исследований по эстетике и теории литературы; муж писательницы Луизы Мюльбах. Получил образование в Берлинском университете. Позже был профессором истории литературы в Бреславле и Берлине. Участник литературного движения «Молодая Германия». Книга «Мадонна. Беседы со святой», написанная им в 1835 г. под влиянием идей сен-симонистов об «эмансипации плоти», подвергалась цензурным преследованиям. В конце 1830-х — начале 1840-х гг. Мундт капитулирует в своих воззрениях и примиряется с правительством.
Павел Петрович Свиньин (1788–1839) был одним из самых разносторонних представителей своего времени: писатель, историк, художник, редактор и издатель журнала «Отечественные записки». Находясь на дипломатической работе, он побывал во многих странах мира, немало поездил и по России. Свиньин избрал уникальную роль художника-писателя: местности, где он путешествовал, описывал не только пером, но и зарисовывал, называя свои поездки «живописными путешествиями». Этнографические очерки Свиньина вышли после его смерти, под заглавием «Картины России и быт разноплеменных ее народов».
Во времена Ивана Грозного над Россией нависла гибельная опасность татарского вторжения. Крымский хан долго готовил большое нашествие, собирая союзников по всей Великой Степи. Русским полкам предстояло выйти навстречу врагу и встать насмерть, как во времена битвы на поле Куликовом.
Поздней осенью 1263 года князь Александр возвращается из поездки в Орду. На полпути к дому он чувствует странное недомогание, которое понемногу растёт. Александр начинает понимать, что, возможно, отравлен. Двое его верных друзей – старший дружинник Сава и крещённый в православную веру немецкий рыцарь Эрих – решают немедленно ехать в ставку ордынского хана Менгу-Тимура, чтобы выяснить, чем могли отравить Александра и есть ли противоядие.