Старший брат царя. Книга 2 - [56]
Наломав в бурдюк сотов, Сургун приладил вырубленную доску обратно, накрыл ее корой и перевязал заранее приготовленным лыком. Вокруг разоренного пчелиного жилья, привлеченные запахом разлитого меда, вились множество мух, ос, шмелей и пчел, среди них, наверное, были и те, которые уцелели от огня.
Юрша, конечно, слышал, как бортники добывали мед. Теперь, оказавшись участником сборов — он держал бурдюк, в него складывали соты — невольно сравнил себя с разбойником, который не только грабит труженика, но и безжалостно убивает его. Однако, взглянув на сосредоточенного и довольного Сургуна, Юрша оставил эти мысли при себе.
Затем Сургун направился к осине с обломанной вершиной. Здесь дупло было на значительной высоте. Пчелы, не чувствуя угрозы, продолжали трудиться. По команде старика Кузька белкой взобрался на осину и на верхнем крепком сучке закрепил веревочную лестницу. По ней-то и поднялся Сургун. Теперь действовал по-другому: осмотрел дупло, легонько обстучал его, не вызывая беспокойства пчел. Закрыл вход в дупло лукошком и закрепил его лыком, а щели заткнул пучками травы. Потом, немного спустившись вниз, вскрыл дупло, как и на дубе. Однако вырубленную доску снимать не стал, а только приподнял снизу и заставил Кузьку держать смолистый дымный факел около образовавшейся щели. Напуганные пчелы набились в лукошко, в огне факела их погибла небольшая часть. Сургун отнял доску, принялся выламывать соты и складывать их в бурдюк, повешенный рядом. Помощники, пристроившись на суку, отгоняли кружившихся пчел дымными факелами.
На этот раз Сургун взял только часть сотов, примерно половину оставил в дупле. Заделав вырубленный люк, он сдвинул лукошко так, чтобы пчелы могли свободно перебираться в улей. Спустившись на землю и убрав наполненные сотами бурдюки в кусты, он предложил пойти к озеру. Его здорово покусали пчелы, досталось и Кузьке и Юрше. Нужно было умыться и натереться настоем гвоздики, который имел с собой Сургун.
— Отмывайтесь, чтобы пчелиным ядом не пахло, на него пчела летит, погибшей подруге помочь спешит. А гвоздичный дух им не по нраву.
Прервав поучение, Юрша спросил Сургуна:
— Почему ты пчел на дубу не сохранил, как на осине?
— Тут на осине семья сильная, меда ей оставил в достатке, легко перезимует. А на дубу семья слабая была, хоть медом богатая. Если б я потревожил ее, она зиму не пережила бы.
До вечера осмотрели еще два дупла. Одно не тронули, а из другого выкурили пчел и взяли много меда... Сургун радовался:
— Мед тут лечебный, липник кругом. На будущий год, живы будем, весной десяток колод поставлю, медом и медовухой все ватажки обеспечу.
Эта первая ночь на пасечной луговине запомнилась навсегда... Заснув, Юрша увидел себя в Москве, в тронном зале. Кругом бояре и думные дьяки. Присмотрелся — под высокими шапками бояр знакомые лица Гурьяна, Демьяна, Неждана, Сургуна... А он сам в царственном одеянии шествует по ковровой дорожке к трону. Оступившись на тронной ступеньке, встрепенулся и проснулся... Шалаш. У входа — потухающий костер и ставшие привычными уханье и мыканье ночных птиц в лесу и на озере.
Юрша перекрестился: «Господи! К чему б такой сон?! Никогда даже в помыслах не было ничего подобного. И вот на тебе! Наваждение? — И тут же сонмище вопросов: — Может, давно пора подумать? Чего хочешь? Как жить дальше? Всю оставшуюся жизнь мыкать у ватажников? Ждать, когда атаманы выгонят или, того хуже, — расправятся как с неугодным...» И ни одного ответа на эти мучительные вопросы.
Залитый луной вход в шалаш загородила фигура Сургуна. Старик, оказывается, тоже не спал, он принес охапку лапника и веток с зелеными листьями, присел возле костра и принялся подкладывать в огонь веточки, а чтоб побольше надымить, сбивал вспыхнувшие языки пламени. Юрша поднялся и подсел к костру. Старик, увлеченный своим делом, казалось, не заметил его. Дым поднимался тугим жгутом и разрезался пополам: половина завихрялась внутрь шалаша и шевелилась вверху темным облаком, другая — вырывалась наружу и поднималась пепельным столбом к полной луне.
Сургун сказал будто про себя:
— Ночью спать — во здоровье, а много думать, мало спать — во вред себе. — И, повернувшись к Юрше, сочувственно спросил: — Иль комарье грызет?
— К комарам привык... Сон увидел, вот и проснулся... — И неожиданно для себя под внимательным взглядом Сургуна рассказал все, даже о не дающих покоя вопросах.
Сургун то ли спросил, то ли согласился:
— Что ж, может, вещий сон? Все от тебя зависит, князь.
— От меня?! А совет атаманов? Там, говорят, походя вешают неугодных.
— Бывает, и вешают. Но только большим делом людей в руках держать можно. Да и погибать не страшно, ежели себя правым считаешь.
Юрша задумчиво возразил:
— Делом, говоришь?.. Однако ж любое дело считают правым, другие — наоборот. Тот, кто будет вешать, уверен, что его действо — правое. И те и другие проливают кровь за одно и то ж.
— А все же большинство отдает живот за того, кому крест целовали, не ведая о сути дела.
— Так в том ничего худого нет. Атаман иль там воевода ведет, а ватажники или ратники должны стоять за того, кто ведет. А вот что ты скажешь о воеводе, кой не ведает, против кого идет сам и куда ведет людей? А, князь, чего ж молчишь?
Писатель Николай Васильевич Кондратьев (1911 — 2006) родился в деревне Горловка Рязанской губернии в семье служащих. Работал топографом в Киргизии, затем, получив диплом Рязанского учительского института, преподавал в сельской школе. Участник Великой Отечественной войны. Награжден орденами Красной Звезды, Отечественной войны, медалями «За боевые заслуги», «За победу над Германией» и др. После войны окончил Военную академию связи, работал сотрудником военного института. Член СП России. Печатался с 1932 г. Публиковал прозу в коллективных сборниках.
В романе выдающегося польского писателя Ярослава Ивашкевича «Красные щиты» дана широкая панорама средневековой Европы и Востока эпохи крестовых походов XII века. В повести «Мать Иоанна от Ангелов» писатель обращается к XVII веку, сюжет повести почерпнут из исторических хроник.
Олег Николаевич Михайлов – русский писатель, литературовед. Родился в 1932 г. в Москве, окончил филологический факультет МГУ. Мастер художественно-документального жанра; автор книг «Суворов» (1973), «Державин» (1976), «Генерал Ермолов» (1983), «Забытый император» (1996) и др. В центре его внимания – русская литература первой трети XX в., современная проза. Книги: «Иван Алексеевич Бунин» (1967), «Герой жизни – герой литературы» (1969), «Юрий Бондарев» (1976), «Литература русского зарубежья» (1995) и др. Доктор филологических наук.В данном томе представлен исторический роман «Кутузов», в котором повествуется о жизни и деятельности одного из величайших русских полководцев, светлейшего князя Михаила Илларионовича Кутузова, фельдмаршала, героя Отечественной войны 1812 г., чья жизнь стала образцом служения Отечеству.В первый том вошли книга первая, а также первая и вторая (гл.
Британия. VII век. Идут жестокие войны за власть и земли. Человеческая жизнь не стоит и ломаного гроша.Когда от руки неизвестного убийцы погиб брат, Беобранд поклялся отомстить. Он отправился на поиски кровного врага. Беобранд видит варварство и жестокость воинов, которых он считал друзьями, и благородные поступки врагов. В кровопролитных боях он превращается из фермерского мальчишки в бесстрашного воина. Меч в его руке – грозное оружие. Но сможет ли Беобранд разрубить узы рода, связывающие его с убийцей брата?
В 3-й том Собрания сочинений Ванды Василевской вошли первые две книги трилогии «Песнь над водами». Роман «Пламя на болотах» рассказывает о жизни украинских крестьян Полесья в панской Польше в период между двумя мировыми войнами. Роман «Звезды в озере», начинающийся картинами развала польского государства в сентябре 1939 года, продолжает рассказ о судьбах о судьбах героев первого произведения трилогии.Содержание:Песнь над водами - Часть I. Пламя на болотах (роман). - Часть II. Звезды в озере (роман).
Книга Елены Семёновой «Честь – никому» – художественно-документальный роман-эпопея в трёх томах, повествование о Белом движении, о судьбах русских людей в страшные годы гражданской войны. Автор вводит читателя во все узловые события гражданской войны: Кубанский Ледяной поход, бои Каппеля за Поволжье, взятие и оставление генералом Врангелем Царицына, деятельность адмирала Колчака в Сибири, поход на Москву, Великий Сибирский Ледяной поход, эвакуация Новороссийска, бои Русской армии в Крыму и её Исход… Роман раскрывает противоречия, препятствовавшие успеху Белой борьбы, показывает внутренние причины поражения антибольшевистских сил.
После романа «Кочубей» Аркадий Первенцев под влиянием творческого опыта Михаила Шолохова обратился к масштабным событиям Гражданской войны на Кубани. В предвоенные годы он работал над большим романом «Над Кубанью», в трех книгах.Роман «Над Кубанью» посвящён теме становления Советской власти на юге России, на Кубани и Дону. В нем отражена борьба малоимущих казаков и трудящейся бедноты против врагов революции, белогвардейщины и интервенции.Автор прослеживает судьбы многих людей, судьбы противоречивые, сложные, драматические.
Теодор Мундт (1808–1861) — немецкий писатель, критик, автор исследований по эстетике и теории литературы; муж писательницы Луизы Мюльбах. Получил образование в Берлинском университете. Позже был профессором истории литературы в Бреславле и Берлине. Участник литературного движения «Молодая Германия». Книга «Мадонна. Беседы со святой», написанная им в 1835 г. под влиянием идей сен-симонистов об «эмансипации плоти», подвергалась цензурным преследованиям. В конце 1830-х — начале 1840-х гг. Мундт капитулирует в своих воззрениях и примиряется с правительством.
Павел Петрович Свиньин (1788–1839) был одним из самых разносторонних представителей своего времени: писатель, историк, художник, редактор и издатель журнала «Отечественные записки». Находясь на дипломатической работе, он побывал во многих странах мира, немало поездил и по России. Свиньин избрал уникальную роль художника-писателя: местности, где он путешествовал, описывал не только пером, но и зарисовывал, называя свои поездки «живописными путешествиями». Этнографические очерки Свиньина вышли после его смерти, под заглавием «Картины России и быт разноплеменных ее народов».
Во времена Ивана Грозного над Россией нависла гибельная опасность татарского вторжения. Крымский хан долго готовил большое нашествие, собирая союзников по всей Великой Степи. Русским полкам предстояло выйти навстречу врагу и встать насмерть, как во времена битвы на поле Куликовом.
Поздней осенью 1263 года князь Александр возвращается из поездки в Орду. На полпути к дому он чувствует странное недомогание, которое понемногу растёт. Александр начинает понимать, что, возможно, отравлен. Двое его верных друзей – старший дружинник Сава и крещённый в православную веру немецкий рыцарь Эрих – решают немедленно ехать в ставку ордынского хана Менгу-Тимура, чтобы выяснить, чем могли отравить Александра и есть ли противоядие.