Старинные эстонские народные сказки - [47]

— Этот увалень только и делает, что по ночам сторожит могилу, а днем спит. Нам никогда от него пользы не будет, так зачем же нам его кормить? Лучше кормить свинью, ту хоть к рождеству заколоть можно.

Старший из братьев сказал:

— Давай прогоним его из дому, пускай кормится под чужими окнами!

Но второй брат считал, что этого делать не следует, так как о них самих может пойти дурная молва: люди зажиточные, а родного брата послали попрошайничать.

— Лучше будем отдавать ему объедки с нашего стола, — сказал второй брат. — Досыта не наестся, но и с голоду не помрет.

Тем временем мудрец уже выплавил стеклянную гору, и король велел повсюду оповестить народ, что каждому юноше разрешается свататься к королевской дочери. Но выйдет она замуж лишь за того, кто верхом на коне или пеший сумеет взобраться на вершину стеклянной горы.

Король устроил большой пир. Всем желающим разрешалось там пить и есть, сколько кому хотелось. Пир длился три дня, и каждый день для угощения резали по сто быков и по семьсот свиней и варили по пятьсот бочек пива. Вешала с колбасами стояли сплошными стенами, хлебы из пшеничной муки и сладкие пироги были нагромождены, словно стога сена.

Спящую королевну отнесли в гробу на самую вершину стеклянной горы. Со всех концов съезжались гости, одни — чтобы пройти испытание, другие — чтобы развлечься редким зрелищем. Блестящая гора сияла, словно второе солнышко, и ее было видно за много верст.

Наши старые знакомые — старшие братья заказали себе красивую праздничную одежду и отправились на пир. Младшему пришлось остаться дома, чтобы не срамить братьев своим нищенским видом. Но едва старшие братья скрылись из виду, как младший пошел на могилу отца, проделал все так, как ему было велело, и проговорил:

— Дорогой отец, прошу вознаграждения за первую ночь!

И в тот же миг, как он произнес свою просьбу, перед ним появилась медная лошадь с медной уздечкой, а на седле лежала сверкающая медная одежда, начиная с головного убора и кончая обувью, и все оказалось юноше как раз впору, словно было сделано по мерке.

Около полудня медный всадник на медном коне прискакал к стеклянной горе, где толпились уже сотни и тысячи людей. Пока никому еще не удалось подняться хотя бы на несколько шагов по скользкой горе. Медный всадник промчался сквозь толпу и поднялся по стеклянной горе на одну треть ее высоты, словно под ним была обыкновенная земля. Спустившись, он поклонился королю и мгновенно скрылся из виду. Но многие утверждали, будто спящая королевна шевельнула рукой, когда медный всадник поднимался на гору.

Вернувшись домой, старшие братья только и говорили, что о подвиге медного всадника и силе его медного коня. Младший брат молча прислушивался к их беседе, но ничем не выдал, что он и был тот самый всадник.

На другое утро братья ушли с восходом солнца, чтобы не опоздать на празднества. Около полудня младший брат отправился на могилу отца. Он проделал все, что было велело, и сказал:

— Дорогой отец, прошу вознаграждения за вторую ночь!

Не успел он высказать свою просьбу, как перед ним очутился серебряный конь с серебряной уздечкой и таким же седлом. На седле лежала красивейшая, блестящая серебряная одежда, головной убор и обувь, причем все было юноше как раз впору, точно сшито по мерке.

В полдень серебряный всадник на серебряном коне прискакал к стеклянной горе, где толпились сотни и тысячи людей. Пока никому еще не удалось подняться по скользкой горе хотя бы на несколько шагов. Серебряный всадник промчался сквозь толпу, поднялся по склону горы почти до половины ее высоты, точно под копытами его коня была простая земля, затем повернул обратно, приветствовал короля и быстро скрылся. На этот раз люди видели ясно, как спящая королевна при приближении серебряного всадника шевельнула головой.

Братья прибыли домой к вечеру. У них только и речи было, что о дивном подвиге серебряного всадника и силе его коня. В конце концов братья решили, что чудесный всадник, наверное, не простой смертный и что все это — только видение, созданное колдовством. Младший брат молча прислушивался к их словам, но ничем не показал, что он и был тот самый всадник.

Утром старшие братья снова ушли с восходом солнца. В этот день народу собралось еще больше, потому что именно сегодня истекал назначенный мудрецом срок — семь лет и семь дней, и королевна, по его предсказанию, должна была проснуться.

Около полудня младший брат пошел на могилу отца. Он проделал все, как ему было велело, и сказал:

— Дорогой отец, прошу вознаграждения за третью ночь!

Тотчас же, как только он произнес эти слова, перед ним появился золотой конь с золотой уздечкой и золотым седлом, а на седле лежала великолепная золотая одежда, начиная с головного убора и кончая обувью. Все пришлось юноше как раз впору, точно было сшито по мерке.

В полдень золотой всадник на золотом коне прискакал к стеклянной горе. Здесь толпились сотни и тысячи людей, но никто из них не в силах был подняться на гору хотя бы на несколько шагов. Ни медный, ни серебряный всадник не оставили на горе ни малейшего следа, и она была такой же скользкой, как и раньше. Золотой всадник промчался сквозь толпу, поднялся по стеклянной горе до самой вершины с такой легкостью, точно под копытами его коня была обыкновенная земля.