Старинные эстонские народные сказки - [26]

Король хотел было продолжать, но тут у дочки наконец развязался язык, до этой минуты скованный злобой, и из ее милого ротика слова полились, точно вода на мельничное колесо. Королю не удалось больше ничего сказать. А так как речь принцессы никто не мог бы повторить слово в слово, то я коротко перескажу ее.

Принцесса твердо заявила, что если отец задумал насильно выдать ее замуж, то лучше ей тогда расстаться с жизнью. Никакая сила в мире не принудит ее стать женой человека, который случайно одержал над ней победу с помощью слуги.

Под конец, когда язычок у дочки начал уставать и королю удалось вставить несколько слов, он попытался действовать и угрозой, и лаской, но все было напрасно.

— По мне отдайте ему хоть полкоролевства, лишь бы от него откупиться! — вскричала принцесса. — Но в жены он меня никогда не получит.

Королевич сильно опечалился, когда Длинноухий передал ему этот разговор. Но тут вдруг вмешался Дуболом.

— Не горюйте, — сказал он. — Свет не клином сошелся, как думает эта принцесса. Найдутся девушки и покрасивее и пообходительнее ее! Король же пусть заплатит вам неустойку: попросите разрешения взять из его казны столько золота, сколько человек может снести в мешке. А дочка пускай себе сохнет! Скоро на нее никто и смотреть не захочет, не то что к ней свататься.

Королевичу этот совет пришелся по душе. Отправившись на другое утро к королю и услышав от него то же, что вчера узнал от Длинноухого, юноша сказал:

— Ну что ж, я отказываюсь от сватовства, но за это обещайте мне из своей казны столько золота, сколько под силу унести в мешке одному человеку.

Король не стал спорить и даже обрадовался, что так дешево отделался: потребуй жених в уплату полкоролевства, король вынужден был бы отдать его, а тут дело обошлось мешочком золота. «Я думал, юноша этот похитрее, — размышлял король. — Ему и невдомек, какое золото тяжелое, самому сильному человеку много его не унести».

На том они и расстались, оба довольные уговором.

В харчевне Дуболом сказал королевичу:

— Пошлите слуг в город и прикажите им скупить всю парусину, какая найдется в лавках. Потом позовите пятьдесят портных и велите им сшить из этой парусины, сложенной вшестеро, мешок такой длины и ширины, как позволит ткань. В этом мешке я и унесу королевскую неустойку.

Королевич так и сделал. Он пообещал портным, если те к утру сошьют мешок, большую награду. Говорят, стоит только хозяйке начать жарить мясо в печи, как игла в руках у портного так и запляшет; а уж как подгоняла мастеров обещанная награда — и говорить нечего. Портные всю ночь напролет сидели за шитьем, и у каждого была лишь одна забота — как бы уберечь свои глаза от иглы соседа, чтоб тот их в спешке не выколол.

Утром портные закончили работу, прошив почти все швы мешка по два раза. Мастера получили обещанную плату и наградные в придачу, так что, проработав одну ночь, могли теперь пировать в трактире три дня подряд. Дуболом вскинул пустой мешок на спину и отправился к хранителю королевской кладовой за золотом.

Королевский казначей, увидев огромный мешок, сказал с насмешкой:

— Ты, братец, не туда попал: собрался, видно, за мякиной. Для денег такой мешок не годится.

— Ничего, в большом мешке целее будет, а возьму я столько, сколько смогу унести, — ответил Дуболом.

Разговаривая таким образом, они дошли до кладовой. Когда двери были отперты и стало видно бочки с золотом, казначей спросил в шутку:

— Как ты полагаешь, хватит тут золота, чтобы наполнить твой мешок?

— Увидим, — ответил Дуболом. — Разве можно что-нибудь сказать заранее? Мой хозяин, едучи сюда, думал вернуться домой с молодой женой, а оказывается, ему только и награды будет, что мешочек золота. Ну что ж, деньги иной раз лучше злой жены.

В ответ на это казначей насмешливо сказал:

— Жаль, что ты не взял с собой лопаты, дело пошло бы быстрее. А наполнять мешок, да еще такой большой, горстями — это очень скучно.

— Мой покойный отец говаривал в шутку: «Коли нет кружки, пей прямо из кадушки», — ответил Дуболом.

Сказав так, он поднял первую бочку с золотом, словно это была корзиночка с легчайшим пухом, и, попросив подержать мешок, высыпал в него звенящие монеты. На казначея напал страх, а когда то же самое случилось со второй и с третьей бочкой золота, он побледнел, как стена. Вскоре все бочки были опорожнены, а мешок не наполнился и до половины.

— Разве у вашего короля нет больше золота? — спросил Дуболом.

— Золото есть еще в ящиках, но оно в слитках, — ответил казначей.

— Тащите-ка их сюда, — молвил Дуболом и опорожнил ящики так же, как и бочки. Когда все углы и закоулки были очищены, слуга взвалил мешок на спину и отправился к харчевне.

Казначею больше незачем было запирать замки и засовы, и он пустился бежать, словно ему саранча забралась в штаны, — так он спешил рассказать королю о несчастье. Старый король тоже испугался и велел тотчас же позвать к себе дочь.

— Видишь, какая беда случилась из-за твоего упрямства! — вскричал он. — Вся казна моя пропала, королевич разорил меня, я беден как церковная мышь! Какой я теперь король? Правитель без денег — как без рук. Даже с врагом теперь не повоюешь! Воины, как услышат, что мне нечем платить им жалованье, мигом разбегутся в разные стороны.