Старина и новь Магриба - [73]

Очевидно, помимо этих различий, о которых пишут журналисты и рассказывают гиды, есть и другие. Нам пришлось беседовать в Мекнесе с двумя молодыми служащими отеля «Риф». Оба они были берберами и считали родным языком ташелхит. Однако один из них сказал:

— Я — шлех, а мой товарищ — суси (то есть уроженец населенной теми же шлехами долины Сус. — В. А.).

Все это лишний раз говорит о том, что берберская проблема еще недостаточно изучена и связана во многом с непреодоленностью старых племенных барьеров и региональной замкнутости, которые постепенно разрушаются, но еще не разрушились.

Арабы Марокко — не менее сложная этническая общность, чем берберы. Это потомки не только пришедших в Магриб несколькими волнами в VII–XI вв. арабских племен (главным образом осевших на побережье Атлантики племен маакиль), но и части арабизировавшихся берберов, полностью забывших свой язык, андалусских мавров, принявших ислам европейских пленников. Кроме того, среди арабов и берберов Марокко почти всюду живут и говорят на их диалектах темнокожие потомки абидов (бывших рабов) «черной гвардии» Мулая Исмаила, которых к концу его жизни было около 150 тыс. Пестрота этнического состава марокканских арабов дополняется наличием выходцев почти из всех стран арабского мира, в равное время по тем или иным причинам эмигрировавших в Марокко. Нам, «в частности, приходилось сталкиваться с коренными марокканцами, ведущими свое происхождение от пришельцев из Ливана и Алжира.

Поэтому арабы Марокко стараются подчеркивать то, что их объединяет друг с другом, а также с берберами. Это в первую очередь арабский язык, которым владеет абсолютное большинство жителей страны независимо от происхождения, и религия ислама. Любопытно было говорить об этом с Нашитом. Он склонен считать арабский язык всемирным средством общения мусульман и вполне серьезно задавал, — например, такие вопросы: «А в России говорят по-арабски? А мусульмане там есть? Так на каком же языке они говорят?» Для мусульманина, верящего, что Коран был ниспослан пророку на арабском языке, все эти вопросы не столь уж наивны, как кажется сначала. К тому же Нашит был твердо убежден, что «мусульмане хорошие люди, потому что они боятся Аллаха». В его глазах христиане и коммунисты, разницу между которыми он ощущал довольно смутно, проигрывали именно потому, что не боялись Аллаха. Не случайно Нашита, «е читающего газет, но слушающего радио, из всех международных проблем интересовал больше всего вопрос о захваченных израильтянами святынях ислама в Иерусалиме.

Интересно было также сравнивать Нашита с Мухаммедом, который не задавал наивных вопросов и (вежливо избегал задевающих собеседника тем. Но если речь заходила об арабском языке в Марокко и о проблеме его разделения на литературный и народно-разговорный, то он обязательно замечал:

— У нас в этом отношении дело обстоит благополучнее, чем в других арабских странах. Разговорный арабский у нас единый для всей страны, особенно в городах, где говорят, как в Рабате и Касабланке.

Между тем известно и из работ ученых-лингвистов, и со слов других марокканцев (в частности, впоследствии знакомившего нас с Касабланкой гида Мустафы), что в стране около 13 различных говоров, арабских и берберских, что по-арабски в Рабате говорят не так, как в Фесе. Жители столицы лишь за последнее время стали приобретать особенности произношения, ранее свойственные Танжеру и прочим северным городам. Что же касается Касабланки и городов юга, то там арабский язык восходит к говорам бедуинских племен и отличается от диалектов других городов.

Единению всех марокканцев тем не менее способствуют и распространение арабского языка среди берберов (прежде всего в городах), и усилившееся за последние годы внимание к берберской культуре. Самобытность берберов признавалась и раньше — в особенностях крестьянской одежды, народных танцев и песен, фольклора и легенд, ремесел и ковроделия. Ныне сделан новый шаг: культура и язык берберов начинают серьезно изучаться. Предполагается, как заявил недавно король Хасан II, создание Института берберского языка. Уже упоминавшийся Газзаль еще в Рабате сказал нам, что недавно стал выходить литературный журнал «Тамазигт» на берберском языке, но на арабской графике ввиду отсутствия у берберов своей письменности.

Разумеется, это только начало. Журнал «Тамазигт» наряду с литературными произведениями печатает также материалы по языкознанию и по другим вопросам культуры. Речь идет о том, чтобы от простого упоминания о берберской специфике перейти к ее глубокому пониманию. Вместе с тем распространение образования среди берберов будет способствовать изживанию ими черт племенной замкнутости и обособленности. Ныне нередко берберская молодежь после обучения в школе говорит на более литературном арабском языке, нежели молодые арабы, для которых арабский — это прежде всего родной диалект их местности. В результате среди Деятелей арабоязычной культуры марокканской нации растет и несомненно будет расти доля берберов, что еще более сблизит оба народа, подчеркнув общность их культурного достояния.