Старец Арсений Пещерник, сподвижник Иосифа Исихаста - [15]

Да, а вот в другой раз, когда вечером мы поднялись туда уставшие и изможденные, как позаботилась о нас наша Добрая Матерь! Войдя в храм, мы почувствовали благоухание двух свежих яблок, прикрепленных к Ее иконе. Старец был посмелее, говорит мне:

— Отец Арсений, эти яблоки мы съедим и протянем четку[70] за того, кто принес их в дар. Он оставил их для нас, потому что мы в нужде.

Они были настолько сладкими, что мы говорили, что они похожи на райские яблоки. Как только мы их съели, открылся наш ум и мы посмотрели друг на друга.

— Какой нынче месяц, отец Арсений?

А был где-то конец февраля.

— Откуда в это время года взялись такие свежие яблоки?[71]

Мы тотчас пали ниц пред иконой и со слезами благодарили Божию Матерь за этот небесный дар, в котором проявилась Ее нежная материнская любовь. В те времена не существовало даже холодильников, поэтому нет никаких сомнений в том, что это было небесным даром Богородицы».

Отец Герасим (Менаяс) [72]

Мы спрашивали старца Арсения, жили ли с ними другие монахи.

«Многие перебывали у нас, получали пользу от Старца, но не могли выдержать нашей жизни.

Однажды пришел к нам один очень образованный монах. Звали его Менаяс (это известный ученый монах Герасим [Менаяс]). Он находился в очень затруднительном положении, поэтому попросился пожить немного с нами. Старец сказал, что если он будет слушаться, то пускай живет сколько хочет.

Человек этот таскал за собой маленький чемодан. Старец говорит ему:

— Что там внутри?

— Лекарства, Геронда. Поэтому я и пришел к вам: может быть, вы меня вылечите.

— Я вылечу тебя, но с одним условием: если содержимое этого чемодана ты высыпешь с кручи и будешь есть один раз в день то, что едим и мы.

— Но, Геронда, если я выброшу лекарства, то умру. Только за счет них я и держусь. Да и в пище я по причине болезни должен соблюдать диету, есть помалу и часто.

— Очень хорошо, как тебе лучше.

Вечером он говорит ему:

— Ну ладно, чадо, утром ступай с Богом куда-нибудь в другое место.

— Но, Геронда, я пришел к тебе, чтобы ты меня исцелил.

Старец снова:

— Я сказал тебе: для того чтобы ты остался здесь, я хочу от тебя две вещи: чтобы ты выбросил лекарства и ел один раз в день.

— Но, Геронда, так не пойдет.

— Уходи.

— Не могу.

Он и не уходил, и не слушался, пока не сжалился над ним Бог и он не услышал в себе громкий голос: “Почему не слушаешься ты Старца?”.

Тогда он наконец выбросил лекарства и стал есть вместе с нами. На следующий день утром он приходит радостный к Старцу и говорит:

— У меня нет слов, чтобы отблагодарить тебя. Все болезни ушли, и я чувствую себя как ребенок.

У него было семь серьезных заболеваний. Но что же происходит потом? В один день он приходит и говорит:

— Геронда, одна из семи болезней возвратилась назад.

— Я хочу, чтобы ты поисповедовал свои помыслы.

— Вот, Геронда, вчера пришел один помысл неверия и говорит мне: “Он заставил тебя, и ты выбросил лекарства. Если, как человек, ты заболеешь снова, где здесь, в пустыне, ты найдешь такие лекарства?”.

— Вот в этом и дело, — отвечает Старец, — поэтому болезнь и вернулась.

— Вылечи меня, Геронда, и я обещаю, что впредь буду внимателен.

Хватит с тебя, что ты вылечился от шести болезней. Эта у тебя останется, чтобы ты был внимателен и дабы у тебя был и маленький крест».

Ефрем «тучный»

«После отца Янниса-влаха (о котором мы упоминали ранее) жил с нами другой благочестивый юноша, которого мы постригли с именем Ефрем. И поскольку он был немного полноват, мы звали его “Ефрем тучный”. Он был очень хорошим: подвижник и послушливый. Конечно, он немного облегчал мою жизнь, потому что был сильного телосложения. Но, спускаясь на пристань за различными вещами, он услышал сплетни о том, что некоторые послушники получают разрешение и выезжают в мир на несколько дней. Его подзадорили. Он приходит к Старцу и просит отпуск на одну неделю.

В молитве Старец получил явственное уведомление: “Не посылай отца Ефрема в мир, потому что он не вернется”. Но Ефрем настаивал на своем:

— Все уезжают и приезжают. И только мне нельзя?

Старец говорит ему:

— Я сказал раз и другой, и ответственности не несу.

— Нет, Геронда, я вернусь.

Он уехал и не вернулся до сих пор. Доехал до Америки. В конце своей жизни, когда Старец уже вознесся на небо, он как паломник посетил нас в Буразери и проливал перед нами горькие слезы, оплакивая себя как ослушника. Он говорил: “Даже в Америке я часто видел своего Старца. Он обнимал меня и говорил ласково:

— Приезжай, чадо мое, я жду тебя.

И я снова не послушался”[73].

Эти примеры приведены для того, чтобы мы, а в особенности молодежь, не имели дерзкой надежды на себя. Если бы он послушал Старца, то сейчас был бы наследником нашего братства.

Но бывает и хуже. Этот, по крайней мере, остался в рясе. Но я знаю очень многих, которых лукавый обманул, выманил в мир, и в конце концов они запачкали свою схиму грехами или, еще “лучше”, связали себя узами брака».

Два случая чудесного возвращения

«Но были и некоторые исключения, когда монахи возвращались обратно с великим покаянием. Один такой случай произошел с нашим собственным старцем — Ефремом-бочаром. Он, начиная свою монашескую жизнь, и представления не имел, как воевать с “начальствами и властями тьмы”