Старая Русса в истории России - [34]
Стрелецкое войско оставалось нетронутым. В Старой Руссе стрельцы по-прежнему составляли гарнизон, полицейскую и пожарную команды. Они жили в остроге и близлежащей слободе в своих домах. В военное время шли в поход. Имели постоянное жалованье, получали сукно на платье и столь необходимую соль. Последняя льгота в то время в силу дороговизны продукта была довольно привлекательной. Зазывая на военную службу детей и родственников дворян, им также обещали, кроме денежного довольствия, питания и платья, обязательное снабжение жен и матерей безденежно солью... И единственным источником таковой на северо-западе была Русса.
Между тем “схватка” с богатыми стрельцами не шла ни в какое сравнение с расхищением земель Старой Руссы беломестцами, кои наступали со всех сторон, врывались внутрь жилого массива, грозили полной гибелью черной посадской общине. На этой почве борьба, то затихая, то разгораясь, уже длилась десятилетия. И правительство время от времени принимало меры для защиты посадского населения вплоть до Соборного уложения 1649 г.
В Старой Руссе “Уложение” и соответствующий указ Алексея Михайловича проводил в жизнь воевода Афанасий Кузьмич Чоглоков. Были переписаны 1005 дворов шести новгородских и пяти старорусских монастырей, святой Софии и восьми местных церквей, сады, огороды посадских людей на землях духовных феодалов. Целый ремесленный город и значительная соляная промышленность перестали оплачивать церковную ренту и впредь платили налоги только в государеву казну.
Однако такой крупный и влиятельный монастырь, как Юрьев, хлопотал перед царем об оставлении за ним 33 варничных мест. Рушане противились и послали в Москву челобитчиков с протестом. Дошло до суда, который решил дело в пользу новгородских монахов. Правда, через тридцать лет за ним уже числился всего один двор “у соляных промыслов”. Одна варница к тому времени оставалась и у Хутынского монастыря. Более прочными оказались позиции старорусских монастырей. Но даже самому крупному из них, Спасскому, удалось сохранить за собой всего девять дворов.
1650 г.“Весной вода велика вельми”. Начало июня засушливое, потом сильный дождь “всякие сухие места исполнил”. А летом “бысть велия засуха и не бысть дождев”. Голодный год.
В городе стояли войска, державшие карантин в связи с чумой в торговавших с ним районах. Поэтому Руссу не затронули восстания во Пскове и Новгороде. Но западная половина уезда была охвачена крестьянским движением против усиливавшегося крепостничества. Отряды шишей в волостях имели постоянные базы, поддерживали связь с мятежными псковичами.
1652 г. Однако заставы карантинной линии не смогли остановить эпидемию: в городе и уезде погибло около 50 тысяч человек.
1654 г. Чума вновь опустошила Руссу, во многих дворах не осталось ни одного жителя. Но лишь ушла непрошеная гостья и “Русса поставляла, — писал в “Сказании о Московии” Яков Рейтенфельс, — в изобилии разного рода рыбу и поваренную соль”.
Город рос и развивался, несмотря на страшные бедствия, на домогательства внешних и внутренних ворогов, алчущих его богатств. Однако не успели рушане освободиться от многовековой эксплуатации местных духовных феодалов, как появился новый грозный враг — Иверский монастырь, основанный патриархом Никоном на одном из островов Валдайского озера в 1653 г.
Учитывая известную роль Никона в истории Старой Руссы, кратко охарактеризуем его. Родился он в семье мордовского крестьянина. В 19 лет стал священником в своем с. Вельдеманово. 30-ти лет постригся в монахи, через восемь — он уже игумен одного из монастырей. Своей энергией и смелостью обратил на себя внимание царя Алексея, был переведен в Москву, затем в 1648 г. — митрополитом в Новгород. В 1652 г. возведен в сан патриарха.
В Руссе и южном Приильменье с давних времен существовало церковное землевладение по жалованным грамотам еще киевских князей. Иван III Резко сократил его. Однако уже первый царь новой династии — Михаил Федорович — дал грамоту монастырю Спаса Преображения на владение подгородной слободой Выстрикиной.
Через патриарха Никона иверцы добились приписки к ним Спасо-Преображенского монастыря с его 160 деревнями, землями и угодьями. Аппетит разгорался, и они получили “во веки неподвижно” 11 погостов Старорусского уезда, то есть еще 270 деревень с крестьянами, “лесные угодья, рыбные и звериные ловли, бобровые гоны”.
И без того тяжелое положение крестьян еще более ухудшилось. Монастырь, помимо оброка, требовал плотников, каменщиков, косцов, рыбаков, бесчисленное количество подвод для перевозки соли, припасов дров. В Новгород за известью в 1665 г. были посланы чуть ли не поголовно все крестьяне Околорусья — 700 подвод. В Воскресенский монастырь под Москвой в каменщики были направлены каждый четвертый или пятый работник из одного многосемейного тягла. И если крестьяне были освобождены от “ямской гоньбы”, то по-прежнему несли солдатчину, починку дорог, мостов и другие государственные повинности.
Крестьяне посылали челобитчиков к Никону, но патриарх был глух к мольбам “своих сирот”. Хуже того, глава церкви христовой приказал за ослушание “бить их кнутом нещадно и скованными посылать в Воскресенский монастырь”. И все же, несмотря на наказания, крестьяне Околорусья отказывались сплавлять лес и возить дрова к солеварням. Для сбора оброка монастырским властям приходилось посылать не только своих приказчиков и рассыльщиков, но даже стрельцов.
Константин Михайлович Базили, популярный в русских литературных кругах 30-х годов XIX в. автор «Очерков Константинополя», видный дипломат, друг Н. В. Гоголя, пожалуй, меньше всего известен своими трудами о Сирии (вслед за автором мы употребляем здесь историческое понятие «Сирия», имея в виду современные территории Ливана и Сирии). А между тем работы Базили о Сирии оставили значительный след в науке. Его книга «Сирия и Палестина под турецким правительством» была одним из первых в мировой литературе трудов по Новой истории Сирии, Ливана и Палестины.
В изданиях, посвященных истории Великой Отечественной войны, мало и неохотно рассказывается о битве советских войск под старинным русским городом Ржевом. Между тем под Ржевом полегло более двух миллионов человек – больше, чем под Сталинградом или в иных сражениях великой войны. Вину за такие огромные потери многие возлагали на Верховного главнокомандующего Сталина, обвиняя его в неумелом руководстве армией и стратегических просчетах.Однако время делает свою работу. Открытие архивов КГБ-ФСБ дало возможность понять и оценить триединый стратегический замысел советского командования: операции «Монастырь», «Уран», «Марс».
История, как известно, не терпит сослагательного наклонения. Однако любой историк в своих исследованиях обращается к альтернативной истории, когда дает оценку описываемым персонажам или событиям, реконструирует последствия исторических решений, поступков, событий, образующих альтернативу произошедшему в реальности. Тем не менее, всерьез заниматься альтернативной историей рискуют немногие серьезные историки.И все же, отечественная история предлагает богатейший материал для альтернативных исследований, ведь даже само возникновение нашего государства на бедных и холодных равнинах северо-востока Европы, да еще и с центром в ничем не примечательном городке, выглядит результатом невероятного нагромождения случайностей.
Из этой книги читатель узнает, что реальная жизнь кельтских народов не менее интересна, чем мифы, которыми она обросла. А также о том, что настоящие друиды имели очень мало общего с тем образом, который сложился в массовом сознании, что в кельтских монастырях создавались выдающиеся произведения искусства, что кельты — это не один народ, а немалое число племен, объединенных общим названием, и их потомки живут сейчас в разных странах Европы, говорят на разных, хотя и в чем-то похожих языках и вряд ли ощущают свое родство с прародиной, расположенной на территории современных Австрии, Чехии и Словакии…Книга кельтолога Анны Мурадовой, кандидата филологических наук и научного сотрудника Института языкознания РАН, основана на строгих научных фактах, но при этом читается как приключенческий роман.
В преддверии Курской битвы перед ВВС Красной Армии были поставлены задачи по завоеванию полного господства в воздухе, изгнанию люфтваффе с поля боя и оказанию эффективного содействия наземным войскам в разгроме врага. Итог ожесточенных двухмесячных боев, казалось бы, однозначно свидетельствовал: поставленные перед «сталинскими соколами» цели были достигнуты, небо над Огненной Дугой осталось за советской авиацией. Однако подлинная цена этой победы, соотношение реальных потерь противоборствующих сторон долгое время оставались за рамками официальных исследований.Как дорого обошлась нам победа? Какова роль люфтваффе в срыве попытки Красной Армии окружить орловскую и харьковскую группировки вермахта? Стало ли сражение над Курской дугой переломным моментом в ходе воздушного противостояния на советско-германском фронте? На эти и на многие другие вопросы вы найдете ответы на страницах этой книги.
Издание завершает публикацию всех важнейших зарубежных материалов XVII в. о восстании С. Разина, остававшихся еще не опубликованными. (Первый выпуск — «Записки иностранцев о восстании С. Разина». Л., «Наука», 1968). В сборник вошли: брошюра о восстании, изданная в Лондоне в начале 1671 г., диссертация о Разине, защищенная и изданная в Германии в 1674 г., отклики на восстание западноевропейской прессы 1670–1671 гг. и записки Кемпфера о персидском походе Разина.Материалы комментированы и сопровождены источниковедческими статьями.Издание рассчитано на широкий круг читателей: учителей, студентов аспирантов, научных работников.