— Хватит уже. Выкладывайте, что вам известно о нужных мне рабах.
— Как пожелаете. Итак, дядя, что с рабами, о которых я спрашивал? — спросил работорговец работорговца.
И тогда работорговец вытер… нет, так не пойдет. И тогда зельтбульский работорговец вытер вспотевший лоб.
— С этим делом вышла одна неприятная история. О да.
— В смысле?
— Я тоже приступил к поискам рабов по приказам из Мелромарка. Я правильно понимаю, что речь идет о рабах деревни Рулорона в регионе Сеавет?
— Правильно, — ответила Рафталия.
Регион достался мне от Эклер и все еще назван в честь ее семьи… а вот деревня Рафталии, видимо, называется Рулорона. Впервые слышу.
— И что, есть какие-то сложности?
— Многочисленные. О да.
— Ч-что случилось? — Рафталия побледнела.
У меня тоже появилось нехорошее предчувствие. Точнее, предчувствие того, что нас сейчас втянут во что-то, что мне не понравится.
— Понимаете, дело в том, что в настоящее время покупатели в Зельтбуле готовы платить баснословные деньги за любых рабов, рожденных в Рулороне мелромаркского Сеавета.
— …С какой стати?
Как так произошло, что на нужных мне рабов такой ажиотаж?
Если это судьба, твердо решившая вставлять мне палки в колеса на каждом шагу, то я уже хочу прибить того, кто мне такую судьбу уготовил.
Впрочем… судьба не властна над торговлей. У ажиотажа должна быть причина.
И она в том, что эти рабы пережили волну?
Нет, вряд ли, иначе они стоили бы дорого с самого начала.
— Когда начался ажиотаж?
— Разговоры про Сеавет и Рулорону начались примерно месяц назад. О да.
Месяц… на тот момент я был в мире Кидзуны. Если сделать поправки на разницу в течении времени, получается, все началось после победы над Лингуем.
— …Так это мы во всем виноваты?
Герой Щита возглавил армию альянса, победившую Лингуя, разрушителя королевств.
А правая рука Щита — рабыня Рафталия — родилась в Рулороне.
Конечно, как только Щит пропал без вести, преследуя врага, все внимание мгновенно переключилось на рабов.
Народу не особо известно, кто такая Рафталия, поэтому они ориентировались только на два факта: «выходец из Рулороны» и «получеловек». Возможно, это я уже лишнего додумал, но в принципе все сходится.
— Вы достойны вашей славы, Герой Щита-сама. О да.
— Значит, я угадал?..
— Мы можем лишь предполагать, но считаем такую возможность весьма вероятной.
Черт, вот уж не подумал, что героические свершения мне аукнутся…
— Однако я помню, что все началось с того, что некий купец предложил за них крупную сумму. Постепенно сплетни о Герое-саме приковали всеобщее внимание к рабам из Рулороны, а затем ажиотаж стал самостоятельным. Люди начали скупать за огромные деньги любых полулюдей из Рулороны, причем не всегда на самом деле родившихся там. О да.
Стало быть, сейчас уже бывает не совсем ясно, действительно ли рабы, которыми торгуют на рынке, родились в Рулороне.
Подобное может происходить не только с рабами. Вся эта история вообще напоминает мне принцип, по которому на фондовых рынках раздуваются пузыри.
А они со временем лопаются… японская иена — живой тому пример[2].
В один прекрасный день иена вдруг начала расти в цене.
Все начали ее скупать. От этого рост цены на иену стал ажиотажным.
Кто-то, конечно, продавал, но покупателей было гораздо больше. Вот иена и росла в цене…
И односельчане Рафталии мне сейчас эту иену очень сильно напоминают.
— Но ведь рабов-полулюдей как грязи. Как мошенники еще не сбили цену, торгуя фальшивыми Рулоронцами?
— Очень верное замечание. Именно поэтому от рабов требуют говорить на языке Мелромарка и диалекте Сеавета.
И что мешает обучить рабов и тому, и другому?
Хотя… слова, которые ты слышишь вокруг себя в детстве, въедаются очень крепко.
Скажем, был у меня один знакомый, который говорил на диалекте, но свято верил, что пользуется стандартным языком.
Так что те, кто в этом разбираются, быстро все поймут.
Наверное отчасти поэтому высокая цена и держится.
Все-таки ограничение в одну деревню довольно жесткое.
— О нет… — Рафталия отступила на несколько шагов и чуть не упала в обморок.
Я успел ее придержать.
— …И? Денег, которые я выделил, хватит?
— Если честно, я сомневаюсь. О да.
— Уже скоро начнется тайный аукцион по продаже рабов. Вам следовало бы собственными глазами увидеть его, Герой-сама. О да.
Да что тут происходит, если даже работорговцы не могут их выкупить?
А ведь мне казалось, этим заведением заправляют довольно богатые люди.
— Уа-а-а-а… — протянула Лисия.
— Короче, давайте поглядим.
— Тогда попрошу за мной…
Мы накинули плащи и, следом за работорговцами, вышли на улицы вечернего Зельтбуля.
Мы шли переулками мимо каких-то магазинов и скоро добрались до трактира.
Работорговец обратился к трактирщику:
— Мне бутылочку «Гуднайт Вайнри».
Трактирщик насупил брови и бросил взгляд на нас.
— Желаете к нему чего-нибудь?
— «Луз Виннер Мани», пожалуйста. О да.
Трактирщик открыл перегородку и проводил нас к дальней двери.
За которой мы увидели… лестницу вниз.
Это были некие пароли, что ли?
В конце концов мы пришли в какой-то подземный зал, где нас усадили на места для почетных гостей.
— Сегодня собрание здесь. О да.
— П-понятно…
Тут какая-то арена для нелегальных поединков?.. Выглядит это место так, словно тут сейчас будут оперу исполнять.
