Стальные Волки. Право на существование - [46]

– Что случилось?

– Учебная группа попала под метеоритный дождь, транспорт поврежден, есть пострадавшие. – Он притих на несколько секунд, а потом тихо произнес: – Михаил, Вероника серьезно ранена, она без сознания.

Сердце заколотилось в груди с бешеной скоростью, а в голове всплыла картина огненного неба и падающего обломка корабля пришельцев, а затем перед глазами появилось лицо Вероники, с ее смешинками в глазах и обворожительной улыбкой. Нет, на этот раз я никого не потеряю.

– Где они?

– Я сейчас скину тебе координаты. Мы выслали транспорт, а группа, чтобы не терять времени, идет навстречу своим ходом.

Как только пришло оповещение о принятии пакета данных, развернул перед собой изображение Луны, затем она провернулась и резко приблизилась. На поверхности отобразилась координатная сетка и обозначение ключевых ориентиров, появившаяся выноска указала местоположение группы и скорость ее движения. Один отрезок указал расстояние до базы, а второй до предполагаемого места встречи с транспортом. Для меня самая важная информация, – ориентировочное время прибытия в медотсек, и оно меня не порадовало. На изображении мигало «два с половиной часа» – слишком долго.

Я замер на мгновение, обдумывая ситуацию, а затем отдалил изображение Луны и вывел текущую траекторию орбиты Левиафана. Через минуту расчетов я убедился, что прав в своих догадках.

Когда свернул изображение, то увидел, как все смотрят на меня, и я буквально секунду осматривался в недоумении, но потом понял, что полностью не погружался в свой виртуальный мир, а использовал дополненную реальность, и поэтому все наблюдали, как я размахиваю руками. Ладно, некогда посыпать голову пеплом, нужно действовать, и я обратился к Нечаеву.

– Господин контр-адмирал, мой человек в опасности, и ему требуется помощь, поэтому прошу вас занять один из ложементов, мы сейчас совершим экстренный маневр. – И уже подключившись к сети корабля, скомандовал: – По местам стоять! Приготовиться к экстренному маневру!

Население колонии было не слишком большим и состояло в основном из специалистов, и от каждого зависело благополучие всей колонии, за каждого попавшего в беду колониста боролись, не жалея ресурсов. Поэтому никто не нашел противоречий в использовании целого фрегата для спасения человека, тем более что собственником данного корабля являлась компания РОС, принадлежащая мне. Но команда корабля состояла из военных космического флота, и мои приказы вызвали секундное замешательство, так как на фрегате присутствовал контр-адмирал, но тот, не задавая вопросов, направился к ложементу.

Зазвучали базеры тревоги, и по всему кораблю замельтешили курсанты, спеша занять свои места по боевому расписанию. Так как я не был капитаном Левиафана, направился вслед за адмиралом, но мне и не нужна виртуальная капсула, итак все вижу. Когда капитан занял свое место в центральной капсуле, соединился с ним на командном канале.

– Капитан, держи параметры маневра.

– Принял. Начинаем через тридцать секунд.

Звук тревоги стих, а Левиафан вздрогнул. Будучи подключенным к корабельной сети, наблюдал, как захваты стыковочного узла разошлись и на корпусе корабля заработали двигатели малой тяги, отводя фрегат на безопасное расстояние. Вращающаяся секция начала замедляться, пока полностью не остановилась. Это была одна из инструкций, так как в бою эффектом маховика она мешала маневрам, да и возрастала вероятность повреждений.

– Начинаем, – предупредил капитан.

На носу корабля запустились маневровые двигатели, реактивная струя которых была направлена вниз, а на корме вверх. Левиафан сперва медленно, а затем все быстрее начал совершать кувырок, разворачиваясь кормой против движения по орбите. Мостик находился недалеко от центра вращения, поэтому мы испытывали небольшую перегрузку, но ложементы развернулись, так что мы с Нечаевым оказались обращены спиной наружу от оси вращения. А вот ребята, которые располагались дальше, в машинном отделении, ощущали перегрузку до трех “g”.

Развернувшись почти на триста шестьдесят градусов, противоположно направленные маневровые двигатели погасили вращение. В этот момент ложементы развернуло в сторону по инерции, и перегрузка резко увеличилась, но так же быстро сошла на нет, когда вращение остановилось. Через мгновение с одной стороны корпуса запустились двигатели коррекции, и фрегат начал подныривать под станцию. Когда расстояние, между кораблем и портом превысило километр, капитан отдал приказ вывести реакторы на полную мощность, после чего из магнитных сопел маршевых двигателей вырвались струи раскаленной плазмы, начиная маневр торможения.

* * *

Перегрузка сдавливала грудную клетку и не позволяла нормально дышать, все тело болело, а корпус челнока нещадно трясло, но я терпел, стиснув зубы. Только пилоту, казалось, все нипочем.

– Внимание, до касания одна минута.

Я сверился со своими данными и убедился, что мы должны сесть в метрах пятистах от группы Маркиной.

Предложенный мною маневр удался, как я и планировал. На максимальной тяге двигателей Левиафан снизил перигей своей орбиты до тридцати километров. Когда двигатели отключились и оставалось только ждать сближения с Луной, я вместе с пилотом из числа курсантов перешел в челнок. На высоте около пятидесяти километров мы отделились от фрегата и начали самостоятельный спуск к поверхности. Так как Левиафан снизил свою орбиту с десяти тысяч километров, то орбита оказалась сильно вытянутой, поэтому в нижней точке скорость получилась довольно высокой, и ее пришлось сбрасывать, испытывая нешуточные перегрузки.