Стальные псы - [4]

— По описанию — что-то не совсем законное, — прищурился я.

— Вовсе нет. Речь ведь всего лишь о виртуальном игровом мире. Ты ведь слышал об Артаре?

А вот тут мне, похоже, не удалось совладать с эмоциями, потому что хлыщ довольно рассмеялся, видя мою реакцию.

— Ну, конечно, ты слышал. Ведь именно в нем все дело. Оборудование для выхода в эйдетическую сеть стоит недешево. Абонемент в Артар — тоже. Причем вряд ли деньги на все это ты можешь попросить у родителей. Вот ты и пытаешься раздобыть их сам, всеми доступными средствами.

— Откуда вы… — начал было я, но тут же осекся. Ну, уж это выяснить было несложно, достаточно посмотреть мои посты в соцсетях.

— То есть вы мне предлагаете работу… в Артаре?!

— Именно. Эйдос-модем мы предоставим. И абонемент на первый месяц тоже оплатим, если нужно.

— А в чем подвох?

— Да ни в чем. Условие одно — ты вступаешь в наш клан и работаешь на нас. Как минимум до тех пор, пока не отработаешь вложенные в тебя деньги.

— А если не отработаю?

— Думаю, все будет хорошо. Старт в Артаре тяжеловат, но ты вроде способный малый. Да и мы поможем. Мы заинтересованы в том, чтобы ты побыстрее втянулся.

— Ну, а все-таки? У меня это… иногда не очень получается вливаться в коллектив. Характер такой дурацкий.

— Нам, если честно, плевать на твой характер. Главное, чтобы ты делал свое дело. Мы готовы дать тебе шанс, Стас. Просто постарайся не просрать его. Главное — учти, что особо церемониться с тобой никто не будет. Не думаешь же ты, что ты у нас единственный такой рекрут?

— Что-то вроде испытательного срока дадите, что ли?

— Вот именно. У тебя будет неделя на то, чтобы проявить себя. Облажаешься — просто отдадим модем другому.

— Да что там можно успеть за неделю-то? Я же буду совсем нубом, не успею толком прокачаться.

— Игровые сессии в Эйдосе — от 12 до 20 часов субъективного времени. Так что неделя — это около сотни часов геймплея. Вполне достаточно, чтобы доказать, что ты можешь быть нам полезен. Ну, и вообще, что у тебя кишка не тонка для Артара.

— В смысле?

— Поймешь, когда окажешься там, — усмехнулся он.

Он выложил на стол маленький прямоугольник из плотного картона. Визитка. Реальная, не электронная. Надо же, кто-то до сих пор их использует?

Визитка простая, без дизайнерских изысков — лишь логотип «Обсидиана» и несколько строчек. Терехов Леонид Владимирович. Начальник службы безопасности. И номер для связи.

— Ладно, заболтались мы с тобой, Стас. Подробности можно обсудить позже, и уж точно не здесь. Если, конечно, тебе это интересно.

Интересно ли это мне?! Да я чувствовал себя как тот очкарик из старых книжек, который получил письмо с приглашением в школу магии. Но лицо-то надо держать. Так что я, изо всех сил стараясь оставаться внешне спокойным, небрежно кивнул:

— Я подумаю.

— Подумай.

Терехов, посчитав, что разговор закончен, направился к двери. Но перед самым выходом чуть задержался и, обернувшись через плечо, с усмешкой добавил:

— Кстати, шефу очень нравится этот аквариум. Так что зря ты так. Стоимость замены стекла тоже включим в твой счет.

Он, похоже, нисколько не сомневается, что я приму их предложение. Моя дурацкая поперечная натура на это реагировала поднимающейся изнутри волной раздражения и протеста, но я на корню задавил этот порыв. Черт его знает, что там у богатеньких за причуды. Но для меня это действительно шанс. Шанс оказаться в игре уже сейчас, а не через три-четыре месяца — только к тому времени я рассчитывал накопить на Эйдос-модем. Стоит он, как хороший автомобиль.

— Не вопрос, Леонид Владимирович.

Терехов удовлетворенно кивнул.

— Тогда до встречи в Артаре, Мангуст.

Глава 2. Калибровка

Первые образцы нейрокомпьютерных интерфейсов появились еще в 20 веке, а в начале 21-го в продажу поступали уже более-менее доступные простым пользователям модели. То же самое и с устройствами дополненной реальности.

Но это все было не то. Либо специализированные устройства для инвалидов, либо просто неудобные и неоправданно дорогие игрушки.

Настоящий прорыв случился в конце 20-х годов. Началось массовое использование квантовых процессоров нового поколения — в десятки раз меньше предшественников, но в те же десятки раз мощнее. Но главное — был преодолен «языковой барьер» между человеческим мозгом и компьютером. Люди научились имитировать сигналы, полностью идентичные тем, что мозг воспринимает от органов чувств.

Дальше — дело техники.

Массовые и относительно недорогие НКИ появились буквально через пару лет. Никаких внешних устройств — под кожу владельцу на висках вшиваются небольшие пластинки. В этих имплантах размером с монету — вычислительные мощности, сравнимые с суперкомпьютерами начала 21 века, плюс сетевая карта с пропускной способностью в десятки гигабит в секунду. И все это соединено напрямую с височными долями мозга тончайшими электродами из специального полимера, не вызывающего отторжения в тканях и со временем врастающего в нейронную сеть владельца.

Никаких дисплеев — вся визуальная информация, которую нужно предоставить владельцу, формируется прямо в его зрительных центрах. Этакие рукотворные галлюцинации — в полном HD и 3D. С помощью НКИ можно, например, вызвать экран на всю стену, в любом месте, где захочешь.