Стальной шквал - [60]

— Ложитесь спать. После меня пойдет Куусисто. Пусть еще постоит на часах да потрясется от страха. А то уж он забыл, что это такое. Куусисто покраснел. У пего больно ныл подбородок, распухший от удара Ниеминена. Теперь он так боялся Ниеминена, что поспешил сказать, заискивая:

— Яска, не ходи, я пойду.

Но тог если уж решил, так решил:

— Я сказал, пойду, значит, пойду. Твое от тебя не уйдет.

Все пошли в избу спать. Саломэки залез на печь, Хейно и Хейккиля последовали за ним. Хейно тут же заснул, но Саломэки не спал и не давал заснуть Хейккиля. Он все охал и вертелся с боку на бок, вспоминая свою неудачную прогулку.

— Ах, святая Сюльви, какая шикарная девочка! — шептал он. — И угораздило же меня полезть и все испортить! Но я никогда не думал, что у прелестного создания может быть столько силы. Ты слушаешь?

Хейккиля издал невнятное мычание, и Саломэки продолжал:

— Она казалась такой веселой, хотя ей пришлось бросить дом и бежать. Все-таки эти карелы удивительный народ…

Ответом ему был храп, и Саломэки тоже закрыл глаза, стараясь заснуть. Но и сквозь нахлынувшую дремоту ему мерещилась Лилья: «Ах, святая Сюльви, угораздило же меня сделать такую ужасную ошибку! И девушка-то какая! В жизни не видал такой красоты!»

Спавшие на печи вскоре проснулись. Хейно зажег спичку и ахнул — все кругом кишело клопами и тараканами.

— Трам-тарарам, скорее прочь отсюда!

Они выбежали во двор, разделись догола, хотя тут же на них налетели тучи комаров, и принялись неистово трясти белье. В довершение всего они увидели, что кто-то быстро идет к их дому.

— Слушай, это не фельдфебель?

— Он! Ах, матерь божья, наверно, опять нам уходить!

Койвисто вошел во двор и с изумлением смотрел на голых солдат.

— Что это за представление? И, не дожидаясь ответа, приказал: — Будите всех. Мы уходим.

— Куда? На передовую?

— Нет, дальше в тыл. Где Кауппинен? Там он, в избе. Я разбужу.

Хейно вбежал в избу. Сообщение фельдфебеля настолько пришлось ему по душе, что он весело крикнул:

— Подъем! Рюсся окружил дом!

Только тут он понял — рискованно было так шутить.

Слава богу, он первым успел выскочить во двор. Все ринулись вон — только двери затрещали. Нюрхинен вскочил с пулеметом и уже хотел было открыть огонь, но в последний момент разглядел, что кругом свои. Фельдфебель сделал Хейно выговор:

— Чтоб это было в последний раз! Такими вещами не играют. Может случиться, объявите всерьез, а вам не поверят.

— Его надо казнить на месте! — кричал Куусисто, дрожа всем телом. Он был в одних носках и без автомата. И даже рюкзак оставил в избе. Фельдфебель заметил это и сухо сказал:

— Где ваше оружие? Пойдите за ним. Что, если бы в самом деле противник обошел нас? Криком да голыми руками вы бы стали воевать?

Он отвел Кауппинена в сторону и раскрыл планшет.

— Мы отходим до следующей деревни. Там оборудуем крепкие позиции. Смотрите внимательно. — Койвисто показал место на карте и закончил: — Оттуда уже не уйдем, пока не будет распоряжения.

— А если вынудят?

— Отходить нельзя. Это приказ. Новый командир орудия прибудет туда. Младший сержант, бывший эсэсовец, кавалер железного креста. Вопросы есть?

— Чего уж там. Тягач останется у первого орудия?

— Да. Я пришлю его, если потребуется. Держи связь со мной.

— Попытаюсь, конечно, но если попрут…

Кауппинен подошел к своим солдатам:

— Поехали дальше. Бег продолжается…

* * *

Вскоре показалась деревня: несколько домиков прилепилось у подножья песчаного бугра.

— Позицию сделаем там, на горке, — объяснил Кауппинен. — Таким образом, мы хотя бы первое время сможем ночевать в домах. Ты собираешься ночью копать окопы? — спросил Хейно. В руке у него был кусок хлеба, густо намазанный маслом.

— Успеем, наверно, вырыть и утром. Но как мы без тягача втащим туда пушку?

— Ты бы лучше спросил, как мы ее оттуда стащим, если придется драпать.

У домов какой-то военный делал им знаки, чтоб остановились. Когда они подъехали, у борта показалось румяное, по-барски холеное лицо.

— Люди капитана Суокаса?

— Они самые, — ответил Кауппинен. — А вы новый командир орудия?

— Точно.

— Я догадался по ленточке железного креста.

На младшем сержанте было новенькое финское обмундирование с петлицами, на груди сверкала ленточка железного креста. Он говорил подчеркнуто дружеским тоном, но затем голос его вдруг зазвучал повелительно:

— Слезайте все! Мы втащим пушку на высоту и начнем рыть позиции.

— Черта с два мы начнем! — хрипло ответил Хейно. — Мы несколько суток не спали. Утром посмотрим.

Младший сержант сверкнул очами:

— Кажется, было сказано, что я новый командир орудия. Могу и по фамилии представиться, Саарела.

— Будь хоть кто угодно, но я все-таки пойду спать.

Хейно подхватил свой рюкзак и спрыгнул на землю.

Остальные последовали его примеру.

— Пойдем хоть в эту избушку. Если там нет клопов.

У Саарела задергались уголки рта. Кауппинен поспешил вступиться:

— Солдаты устали. Пусть поспят, а утром возьмемся. Мы с вами можем пойти посмотреть позицию.

— Позицию я уже выбрал, — буркнул Саарела, неотрывно глядя на Хейно, который в это время входил на крыльцо дома. Потом набросился на Кауппинена: — Что в а расхлябанность! Сперва надо окопаться, приготовить позиции, а потом — отдых! И вы тоже защищаете эту безответственность! Никакой дисциплины! Не диво, что неприятель продвигается вперед.