Стальной шквал - [57]

— Правильно. Пусть прикрывают, пока не будет другого приказа. Ну, пока!

Койвисто ничего не ответил, а только смотрел угрюмо вслед удаляющемуся капитану. Потом он быстро отошел за кусты, встал на колени, сложил руки перед грудью ладонями и стал молиться. Он молил бога спасти эту страну, дать людям силы, чтобы выстоять и мужественно пройти свой путь до конца.

— А если ты призовешь кого-нибудь из пас, позови меня! Пощади молодых! Проведи их невредимыми через все испытания.

Фельдфебель встал. Все вокруг как-то странно переменилось. Потом он понял: на шоссе было совершенно тихо. Он поспешил к орудию.

— Ребята, теперь гляди в оба. Расставить посты. Дозоры вперед.

Сам он пошел на предполье с пистолетом в руке. Где-то вскрикнула ночная птица. Потом раздался леденящий душу хохот совы.

Куусисто вскочил. Теперь не было слышно ни звука. И от этого становилось не по себе. Куусисто привстал, вслушиваясь. Он не мог выдержать этой пугающей тишины. «Остались ли еще свои там, впереди?» — подумал он. И губы сами забормотали:

— Они окружают нас, окружают.

— Тише ты! Пригнись, не маячь! — прикрикнул на него Ниеминен. — Слушайте, — продолжал Куусисто. — Что-то хрустнуло!..

Ниеминен в один прыжок подскочил к нему и двинул кулаком. Куусисто отлетел в кусты, только ветки затрещали. Ниеминен вернулся и лег на свое место.

— Чертов паникер. Теперь он, по крайней мере, хоть немного помолчит.

* * *

На складе боеприпасов дивизиона тоже переживали напряженные минуты. Уже белел рассвет, а обещанного капитаном грузовика все не было. Хейккиля, Нюрхинен и Вайнио лежали на покатой дерновой крыше склада и все смотрели на дорогу. От Раяйоки в сторону фронта то и дело проходили небольшие группы солдат.

— Ну, теперь, видно, начнем обороняться по-настоящему, — сказал Вайнио. — Дадим отпор как следует. Сунем ему кость в глотку, чтоб подавился. Тут ведь уже все-таки Финляндия.

— Думаешь, отсюда бежать не придется? — сказал Хейккиля и бросил презрительный взгляд на размахивающего руками верзилу. Вайнио был старше на несколько лет и поэтому считал, что Хейккиля не способен правильно оценивать обстановку.

— Я сказал, кость в горло! Сейчас подойдет подкрепление. Но, конечно, если мы будем драпать, высунув язык до самого пояса, как вчера, то тогда уж нам ничто не поможет.

Хейккиля хотел было съязвить, что, мол, мы еще посмотрим и у тебя тоже, наверное, пятки зачешутся, но сдержался — Вайнио не казался трусом.

Нюрхинен дремал. Его ничто в жизни не интересовало, кроме карточной игры. Собственно, о нем никто ничего не знал, он даже не говорил, откуда родом. Когда кто-то поинтересовался, он ответил довольно грубо:

— Откуда и все мы, грешные.

Во время бомбежки и артобстрела Нюрхинен проявил просто невероятную храбрость и только все время бормотал какие-то мрачные присказки:

— Смерть такого рода для нас слаще меда… Колокол погребальный лучше музыки бальной… Смерть разборчивая невеста, для меня у нее нету места….

Он словно заигрывал со смертью.

Но теперь он мгновенно проснулся и вскочил, когда Хейккиля крикнул:

— Самолеты летят! Глядите, сколько… Точно комары!

Над горизонтом действительно показались бесчисленные точки, которые быстро увеличивались. Они были уже совсем близко, когда долетел грохочущий звук артиллерийского залпа.

— В укрытие! — закричал Хейккиля и скатился с крыши в траншею перед входом в склад боеприпасов. Следом за ним и другие попрыгали туда же. Гром громыхал, и молнии сверкали в небе и на земле. Начинался новый боевой день. Они сгрудились у двери снарядного погреба и тщетно пытались справиться со страхом, который все больше разрастался и одолевал их. Они уже готовы были выскочить из своего укрытия и броситься врассыпную, как вдруг к ним в траншею свалился еще кто-то. Все как будто онемели, и прошло некоторое время, прежде чем Хейккиля смог наконец выговорить:

— Яска, ч-черт!..

Ниеминен едва мог перевести дух, потому что ему пришлось бежать под обстрелом через открытое поле. Но вот к нему наконец вернулся голос:

— Что вы тут высиживаете! Койвисто кроет вас на чем свет стоит — снарядов-то нет и нет!

Хейккиля не успел ответить, в траншею попрыгали еще несколько человек. Это были прибежавшие откуда-то с дороги пехотинцы. Стало тесно.

— Отворите же, черт побери, дверь! Спрячемся в блиндаж!

— Туда не влезешь! — заорал в ответ Хейккиля. — Это склад, там полно снарядов и противотанковых гранат!

Пехотинцы бросились наутек и исчезли еще быстрее, чем появились, хотя огненная метель бушевала по-прежнему.

— Бежим и мы! — крикнул Ниеминен. — В этом укрытии не поздоровится!

Штурмовики пролетели, и Ниеминен выглянул наружу.

Вскоре он завопил:

— Идет грузовик! Елки-палки, ну и жмет!

Грузовик действительно несся как на крыльях. Он с ходу развернулся перед складом, и водитель выскочил из кабины.

— Давайте грузить, живо! Противник уже там, на бугре!

— Где же ты пропадал? — горячился Ниеминен. — Погибнем из-за тебя!

— Шина лопнула. А потом пришлось отвозить раненых. Давай поднажмем, ребята!

Началась лихорадочная погрузка. Снаряды были, тяжелые. Больше двух за раз не понесешь. Тут уж сил не жалели, работали не щадя себя. Смерть стояла рядом и командовала, страх придавал силы. Машина была нагружена лишь наполовину, но водитель уже сел за руль.