Стальной шквал - [55]

Куусисто задрожал всем телом, даже коленки заходили. Вид капитана не предвещал ничего хорошего. «Он может сам расстрелять меня тут же на месте!»

— Господин капитан, — забормотал он, но Суокас взорвался:

— Молчать! Как вы смеете перебивать командира! Смотрите, на кого вы похожи! Вас надо отдать под трибунал и расстрелять за дезертирство перед строем!.. Но я вас прощаю, с условием, что вы немедленно вернетесь к своему орудию. И будете при нем. Ну, что еще? Вы не знаете, где ваше орудие? Я этого тоже не знаю. Ищите и найдите его!

Шофер капитана, подошедший в эту минуту, сказал: — Оно, наверно, на прежнем месте или ближе сюда — по этой дороге. Так что иди, пока не наткнешься.

Снова раздался свист. Теперь и капитан бросился на землю, снаряды стали рваться совсем близко. Осколки зацокали по стене дома и по крыльцу.

Когда все стихло, капитан скомандовал: «Встать!» — видя, что Куусисто словно прирос к земле и никак не может от нее оторваться.

— Отправляйтесь сию минуту. И скажите фельдфебелю Койвисто, что снарядный погреб надо опорожнить. Поторопитесь!

Куусисто побежал. В душе он уже прощался с жизнью. С передовой доносился неумолкающий гул канонады, а сзади рвались бомбы и били скорострельные пушки самолетов.

Слезы навернулись на глаза Куусисто. «Это неминуемый конец!»

* * *

Вечерело. В воздухе толклись тучи комаров. Массированный артобстрел прекратился. На шоссе творилось что-то невообразимое. Кони, полевые кухни, минометы, пушки все, без чего не обходится на войне армия, медленно ползло по дороге, останавливалось, сталкивало?]? друг с другом и со скрипом и скрежетом, понукаемое криками и бранью, двигалось дальше. Шло общее отступление по фронту. Все шоссе, насколько хватало глаз было запружено людьми и снаряжением. Сзади оставались прикрывающие части, которые должны были обеспечить «планомерную смену позиций».

Солдаты ничего не знали о планах. Усталые и все еще охваченные страхом, они лишь старались унести ноги прочь из этого пекла и боялись, как бы не началось все сначала. Многие не имели даже представления о своих частях. Ибо части эти были либо разбиты, либо вовсе уничтожены.

— Черт побери, если бы сейчас налетели ИЛы, ужас, что бы они тут натворили! — сказал Ниеминен, глядя на проходившие мимо войска. — Что же это такое, нет ни малейшего порядка!

Это спрямление линий, — ответил Хейно. Рот у него был как всегда полон, на этот раз он ел мясные консервы. Они все набрали консервов в рюкзаки. Снабженец у дороги раздавал проходящим: «Берите, сколько хотите. А то все равно они здесь останутся, дальше везти не на чем».

Их пушка стояла на новой позиции. Надо было задержать продвижение противника и обеспечить отход своих войск. Боялись, что противник может двинуть по дороге танки. Тягач-транспортер оставили за ближайшим бугром. Он был исправен, хотя и сильно изрешечен осколками. Целые сутки они находились под непрерывным артобстрелом и теперь ждали, что вот-вот из-за горы начнут атаку танки.

На следующее утро русские начали генеральное наступление. Противотанковый расчет принял их вначале за своих: столько было поднято пыли и дыма, что человеческие фигуры едва проглядывались. Ниеминен долго настраивал бинокль и вдруг закричал:

— О, господи, это же русские!

— Eщe чего! — недоверчиво усмехнулся фельдфебель и взял у него бинокль. — Оттуда же еще свои должны сперва…

И сразу вскочил.

— Быстро тягач сюда. А то тут и останемся!

Пушку прицепили к тягачу и помчались. А снаряды забыли. Фельдфебель вспомнил об этом только потом, когда были уже далеко. Он приказал остановиться и послал #туда людей. Но они вскоре вернулись ни с чем.

— Туда, не подойти. Они уже заняли нашу землянку. Юсси Леппэнен ранен.

— Тяжело?

— Наверно, не очень, потому что бежал как олень. Небось он уже в Тампере.

За противотанковым рвом опять заняли позицию. Фельдфебель послал Хейккиля к капитану доложить обстановку и попросить снарядов. Хейккиля пошел и пропал. Ни его, ни снарядов. Зато неожиданно явился пропавший Куусисто. Он долго сидел в кустах у дороги, приглядывался и наконец, заметив, что это своя пушка, поспешил объявиться.

— Господин фельдфебель! Капитан приказал снарядов не жалеть!

И тут впервые Койвисто вышел из себя: — Где вы прятались? Хейно и Саломэки давно уже прибыли!

Куусисто собирался было повторить историю, сочиненную для капитана, но лишь улыбнулся неловко и сказал:

— Господин фельдфебель, я не заметил, когда транспортер ушел.

— А где находится кузня, вы заметили? — В голосе фельдфебеля прозвучала издевка. Но, понимая, что ругаться бесполезно, он только махнул рукой, затем вызвал двоих солдат и приказал: — Раздобудьте снаряды где угодно и тащите сюда хоть на руках!

Но потом, когда послышался могучий рокот моторов бесчисленного множества танков и финская пехота начала поспешно отступать, им опять пришлось сниматься и отходить, не выстрелив ни разу. У них остался один единственный бронебойный снаряд, которым они зарядили пушку перед отходом с первоначальной позиции. Фельдфебель был просто в отчаянии. Наконец он принял решение:

— Ниеминен и Саломэки, пойдете со мной. Постараемся достать снарядов. Остальные держитесь тут, пока сможете. Если же придется отойти, остановитесь у следующей деревни.