Стальной человек - [2]

Поул повернулся к нему.

— Не знаю, Стил, — откровенно сказал он. — Ему нужен ремонт, тебе это известно. Пружина мгновенной реакции в его левой руке рвалась столько раз, что теперь она состоит из отдельных кусочков. Слева у него нет надежной защиты. Левая сторона головы разбита, глазная линза треснула. Ножные кабели износились и ослабли, и подтянуть их невозможно. Даже гироскоп у него может каждую минуту выйти из строя.

Поул отвернулся и, скорчив гримасу, снова уставился на платформу.

— Не говоря уже о том, что у нас не осталось ни капли масла, — добавил он.

— Ну масло-то мы раздобудем! — сказал Келли с наигранной бодростью.

— Да, но после боя, после боя! — огрызнулся Поул. — А ведь смазка нужна ему до боя! Скрип его суставов будет слышен не только на ринге, а во всем зале! Он скрипит как паровой экскаватор. Если он продержится два раунда, это будет чудом! И вполне вероятно, что нас обмажут дегтем, вываляют в перьях и вынесут из города на шесте.

— Не думаю, что дойдет до этого, — с тревогой произнес Келли, проглотив комок в горле.

— Не думаю, не думаю! — передразнил его Поул. — Будет еще хуже, вот посмотришь! Стоит зрителям увидеть нашего «Боевого Максо» из Филадельфии, как они поднимут такой крик, только держись! Если нам удастся улизнуть, получив пятьсот долларов, мы сможем считать себя счастливчиками.

— Но контракт уже подписан, — твердо сказал Келли, — теперь им нельзя идти на попятную. Копия лежт у меня в кармане, вот здесь. — Келли похлопал себя по карману.

— В контракте речь идет о «Боевом Максо», — возразил Поул, — в нем ни слова об этой… этой паровой лопате.

— Максо справится, — сказал Келли, убеждая скорее самого себя. — Он совсем не так безнадежен, как ты думаешь.

— Не так безнадежен? В борьбе против Б-7?

— Это только экспериментальный образец, — напомнил ему Келли. — Во многом несовершенный.

Поул отвернулся и снова уставился в окно.

— Боевой Максо, — проговорил он, — Максо — на один раунд! Сенсация — боевой экскаватор на ринге!

— Заткнись! — внезапно рявкнул Келли, покраснев как рак. — Ты все время говоришь о нем как о куче металлолома, больше ни на что не годной. Не забудь, что он выступал на ринге двенадцать лет и будет еще выступать не один год! Положим, ему нужна смазка. И пустяковый ремонт. Ну и что? За пятьсот зелененьких мы ему сможем купить целую ванну машинного масла. И новую пружину для левой руки. И новые кабели для ног. И все остальное. Только бы получить эти пять сотен! Господи!

Он откинулся на спинку сиденья, еле переводя дух после длинной речи в такую жару, и начал вытирать щеки мокрым носовым платком. Внезапно он повернулся и взглянул на сидящего рядом Максо, затем нежно похлопал робота по бедру. От тяжелого прикосновения его руки сталь под брезентом загудела.

— Ты с ним справишься, — сказал Келли своему боксеру.

Поезд мчался по раскаленной от солнца прерии. Все окна в вагоне были открыты, но ветер, врываясь, только обдавал невыносимым жаром.

Келли сидел, склонившись над газетой. Мокрая рубаха облипала его широкую грудь. Поул тоже снял пиджак и сидел, уставившись незрячим взглядом на проносящуюся мимо пустыню, Максо, по-прежнему покрытый брезентовым чехлом, сидел привалившись к стенке вагона и ритмично покачивался в такт движению поезда.

Келли сложил газету.

— Ни единого слова! — с негодованием воскликнул он.

— А ты что думал? — сказал Поул, не оборачиваясь. — Района Мэйнарда эти газеты не касаются.

— Максо — это тебе не какая-нибудь железка из Мэйнарда. Когда-то он был знаменитым боксером. — Келли пожал могучими плечами. — Я думал, что они помнят его.

— Помнят? Из-за двух схваток в «Мэдисон сквер гардене» три года назад? — спросил Поул.

— Нет, парень, не три года назад, — возразил Келли.

— Ну как же так? Это было в семьдесят седьмом, — сказал Поул, — а сейчас тысяча девятьсот восьмидесятый. Меня всегда учили, что восемьдесят отнять семьдесят семь будет три.

— Он выступал в «Гардене» в конце семьдесят седьмого, перед самым рождеством. Разве ты не помнишь? Это было как раз перед тем, как Мардж…

Келли не окончил фразы. Он опустил голову и уставился на газету, будто увидел в ней фотографию Мардж, снятую в тот день, когда жена оставила его.

— Не все ли равно? — пожал плечами Поул. — Кого из двух тысяч боксеров страны помнят по сей день? В газеты попадают только чемпионы и новые модели. — Поул перевел взгляд на покрытого брезентом Максо. — Я слышал, что «Моулинг корпорейшн» выпускает в этом году модель Б-9, - сказал он.

— Вот как? — спросил Келли без всякого интереса, оторвавшись на мгновение от газеты.

— Пружины супер-реакции в обеих руках — и в ногах тоже. Сделан целиком из сплавов алюминия и стали. Тройной гироскоп. Тройная проводка. Вот, наверно, хороша штучка!

Келли опустил газету на колени и пробормотал:

— Я думал, что его запомнят. Ведь это было совсем недавно…

Внезапно черты его лица смягчились, и он улыбнулся.

— Да, мне никогда не забыть того вечера, — сказал он, погружаясь в воспоминания. — Никто и не подозревал, что произойдет. Все ставили на Каменного Димзи, Димзи-Скалу, как его называли. Три к одному на Димзи, Каменного Димзи — четвертого в списке лучших полутяжеловесов мира. Он обещал больше всех. — Келли улыбнулся и глубоко вздохнул. — И как мы его обработали! — сказал он. — Я до сих пор помню этот левый встречный — бэнг! Прямо в челюсть! И непобедимый Димзи-Скала рухнул на пол как — как… как скала, да-да! — Снова счастливая улыбка озарила лицо Келли. — Да, парень, что это был за вечер, — прошептал он, — что за вечер!