Сталинский неонэп (1934—1936 годы) - [157]
Этот упадок неизбежно вызовет резкое падение жизненного уровня рабочих, ответной реакцией которых станут массовые стачки как орудия самообороны. «Расшатка режима найдет, конечно, бурный и хаотический отголосок в деревне и неизбежно перекинется в армию. Социалистическое государство рухнет, уступив место капиталистическому режиму, вернее, капиталистическому хаосу» [908].
Троцкий считал не исключённым, что такой социальный переворот, выделяющий новый имущий класс на развалинах взорванной общественной собственности и планового хозяйства, будет осуществлён самой бюрократией, которая перестанет довольствоваться привилегиями в сфере потребления и попытается оформиться во владельцев или акционеров предприятий и концернов, экономически экспроприирующих государство. Если же такой переворот будет осуществлён открыто буржуазной партией, то «она нашла бы немало готовых слуг среди нынешних бюрократов, администраторов, техников, директоров, партийных секретарей, вообще привилегированных верхов» [909]. Одним из предвестников такой эволюции бюрократии и возможным каналом буржуазной реставрации Троцкий считал восстановление права наследования. Бюрократия «чувствует собственное господство неполным, незавершённым без возможности завещать свои материальные привилегии потомству. Вопрос наследственного права ведёт к вопросу о дальнейшем расширении рамок частной собственности» [910].
Оценивая перспективы развития СССР по пути буржуазной реставрации, Троцкий подчёркивал, что русский капитализм второго издания не сможет стать простым продолжением дореволюционного капитализма. В силу разделения мирового рынка между передовыми капиталистическими странами и гигантски возросшей роли мирового финансового капитала возможен лишь откат России к капитализму с компрадорской буржуазией, насыщенному такими противоречиями, которые исключают возможность его прогрессивного развития. «Русский капитализм мог бы быть теперь только кабально-колониальным капитализмом азиатского образца… Реставрация буржуазной России означала бы для „настоящих“, „серьёзных“ реставраторов не что иное, как возможность колониальной эксплуатации России извне». Поэтому советский режим, «помимо открываемых им социалистических перспектив, есть единственно мыслимый для России в нынешних мировых условиях режим национальной независимости» [911].
Раскрывая призрачность иллюзий об «эволюционном» возврате России к капитализму, Троцкий подчёркивал, что буржуазная контрреволюция «могла бы (если бы могла) достигнуть своей цели не иначе, чем через многолетнюю гражданскую войну и новое разорение страны, поднятой советской властью из развалин» [912]. Столь же призрачной Троцкий считал мысль о возможности установления контрреволюционными силами демократического политического режима. Он подчёркивал, что «только заведомые глупцы способны были бы думать, что капиталистические отношения, т. е. частная собственность на средства производства, считая и землю, могли бы восстановиться в СССР мирным путём и привести к режиму буржуазной демократии. На самом деле капитализм мог бы — если вообще мог бы — возродиться в России только в результате свирепого контрреволюционного переворота, который потребовал бы в десять раз больше жертв, чем Октябрьская революция и гражданская война. В случае низвержения Советов место их мог бы занять только истинно-русский фашизм, перед зверством которого режимы Муссолини и Гитлера показались бы филантропическими учреждениями» [913]. В таком политическом режиме «во всяком случае найдут своё место элементы термидорианства и бонапартизма, т. е. большую или меньшую роль будут играть большевистско-советская бюрократия, гражданская и военная, и в то же время самый режим будет диктатурой сабли над обществом в интересах буржуазии против народа» [914].
О судьбе этих прогнозов Троцкого можно сказать то, что он сам говорил о судьбе прогнозов Энгельса, которые нередко опережали «действительный ход дальнейшего развития». «Мыслимы ли, однако, вообще исторические прогнозы,— замечал в этой связи Троцкий,— которые, по французскому выражению, не сжигали бы некоторые посредствующие этапы? В последнем счёте Энгельс всегда прав. То, что он в письмах Вишневецкой говорит о развитии Англии и Соед. Штатов, полностью подтвердилось только в послевоенную эпоху, 40—50 лет спустя, но зато как подтвердилось!.. Какой нужно иметь медный лоб всем этим Кейнсам, чтоб объявлять прогнозы марксизма опровергнутыми?»
Вадим Захарович Роговин (1937—1998) — советский социолог, философ, историк революционного движения, автор семитомной истории внутрипартийной борьбы в ВКП(б) и Коминтерне в 1922—1940 годах. В этом исследовании впервые в отечественной и мировой науке осмыслен и увязан в единую историческую концепцию развития (совершенно отличающуюся от той, которую нам навязывали в советское время, и той, которую навязывают сейчас) обширнейший фактический материал самого драматического периода нашей истории (с 1922 по 1941 г.).В шестом томе анализируется состояние советского общества после «великой чистки» 1936—1938 годов.
Вадим Захарович Роговин (1937—1998) — советский социолог, философ, историк революционного движения, автор семитомной истории внутрипартийной борьбы в ВКП(б) и Коминтерне в 1922—1940 годах. В этом исследовании впервые в отечественной и мировой науке осмыслен и увязан в единую историческую концепцию развития (совершенно отличающуюся от той, которую нам навязывали в советское время, и той, которую навязывают сейчас) обширнейший фактический материал самого драматического периода нашей истории (с 1922 по 1941 г.).Название четвертого тома говорит само за себя — это самый страшный год в истории России.
Вадим Захарович Роговин (1937—1998) — советский социолог, философ, историк революционного движения, автор семитомной истории внутрипартийной борьбы в ВКП(б) и Коминтерне в 1922—1940 годах. В этом исследовании впервые в отечественной и мировой науке осмыслен и увязан в единую историческую концепцию развития (совершенно отличающуюся от той, которую нам навязывали в советское время, и той, которую навязывают сейчас) обширнейший фактический материал самого драматического периода нашей истории (с 1922 по 1941 г.).В пятом томе освещаются важнейшие политические события в СССР, начиная с июньского пленума ЦК ВКП(б) 1937 года, на котором было сломлено противодействие большому террору внутри Центрального Комитета, и до снятия Ежова с поста народного комиссара внутренних дел.
Вадим Захарович Роговин — российский историк, социолог и публицист, главной темой исследований которого были 1930-е годы в СССР. В книге, которую вы собираетесь прочитать, показано противостояние двух вождей коммунистической партии — И.В. Сталина и Л.Д. Троцкого. Оно не закончилось после высылки Троцкого из СССР в 1929 году, наоборот, стало еще более острым. Троцкий резко выступал против политики Сталина, печатал разоблачающие документы, организовывал сопротивление сталинскому режиму. Не удивительно, что на Троцкого устраивались покушения, очередное из них в 1940 году стало удачным. В своей книге Вадим Роговин не только приводит факты и документы об этой борьбе и самом убийстве, но и подробно анализирует причины конфликта между Сталиным и Троцким.
Вадим Захарович Роговин (1937—1998) — советский социолог, философ, историк революционного движения, автор семитомной истории внутрипартийной борьбы в ВКП(б) и Коминтерне в 1922—1940 годах. В этом исследовании впервые в отечественной и мировой науке осмыслен и увязан в единую историческую концепцию развития (совершенно отличающуюся от той, которую нам навязывали в советское время, и той, которую навязывают сейчас) обширнейший фактический материал самого драматического периода нашей истории (с 1922 по 1941 г.).В первом томе впервые для нашей литературы обстоятельно раскрывается внутрипартийная борьба 1922—1927 годов, ход и смысл которой грубо фальсифицировались в годы сталинизма и застоя.
Вадим Захарович Роговин (1937—1998) — советский социолог, философ, историк революционного движения, автор семитомной истории внутрипартийной борьбы в ВКП(б) и Коминтерне в 1922—1940 годах. В этом исследовании впервые в отечественной и мировой науке осмыслен и увязан в единую историческую концепцию развития (совершенно отличающуюся от той, которую нам навязывали в советское время, и той которую навязывают сейчас) обширнейший фактический материал самого драматического периода нашей истории (с 1922 по 1941 г.).В заключительном томе дается широкая панорама социально-экономического положения в стране накануне войны.
В агитационной брошюре разоблачается Национал-Социалистическая Немецкая Рабочая Партия как политическая партия крупного германского финансового капитала — империалистической буржуазии. Автор выявляет и описывает основные вехи истории фашизма в Германии.
Книга представляет собой результат многолетних исследований автором, одного из сложнейших периодов истории Древнего Рима. В ней рассматриваются те аспекты социально-политического развития Римской империи в III в. н. э., которые являются предметом спора современных антиковедов. На основании свидетельств исторических источников автор показывает роль важнейших политических институтов римлян — сената и армии — в социально-политической жизни римского государства в III в. н. э., пытается решить вопрос о правомочности утверждении антиковедов относительно провинциального сепаратизма в империи в кризисный век ее истории, предлагает новую трактовку ряда теоретических аспектов проблемы кризиса III века в Римской империи.
Книга отечественного ученого-антиковеда, доктора исторических наук, профессора М. Г. Абрамзона является первым в современной историографиии обстоятельным исследованием, посвященным более чем двухсотлетней истории организации римской провинции в одной из областей Малой Азии — Киликии. В период со II в. до н. э. по I в. н. э. эта область играла чрезвычайно важную роль в международных отношениях на Ближнем Востоке и занимала особое место в системе владений Рима. Опираясь на богатый фактологический материал — сведения античной традиции, данные эпиграфики, археологии и особенно нумизматики, — автор подробно реконструирует все перипетии исторических событий, происходивших в Киликии в эпоху «мирового владычества» римлян.
Книга "Под маской англичанина" формально не является произведением самого Себастьяна Хаффнера. Это — запись интервью с ним и статья о нём немецкого литературного критика. Однако для тех, кто заинтересовался его произведениями — и самой личностью — найдется много интересных фактов о его жизни и творчестве. В лондонском изгнании Хаффнер в 1939 году написал "Историю одного немца". Спустя 50 лет молодая журналистка Ютта Круг посетила автора книги, которому было тогда уже за 80, и беседовала с ним о его жизни в Берлине и в изгнании.
В интересной книге М. Брикнера собраны краткие сведения об умирающем и воскресающем спасителе в восточных религиях (Вавилон, Финикия, М. Азия, Греция, Египет, Персия). Брикнер выясняет отношение восточных религий к христианству, проводит аналогии между древними религиями и христианством. Из данных взятых им из истории религий, Брикнер делает соответствующие выводы, что понятие умирающего и воскресающего мессии существовало в восточных религиях задолго до возникновения христианства.
Вадим Захарович Роговин (1937—1998) — советский социолог, философ, историк революционного движения, автор семитомной истории внутрипартийной борьбы в ВКП(б) и Коминтерне в 1922—1940 годах. В этом исследовании впервые в отечественной и мировой науке осмыслен и увязан в единую историческую концепцию развития (совершенно отличающуюся от той, которую нам навязывали в советское время, и той, которую навязывают сейчас) обширнейший фактический материал самого драматического периода нашей истории (с 1922 по 1941 г.).Второй том охватывает период нашей истории за 1928—1933 годы.