Срочно в номер - [19]

Голос инспектора звучал невыразительно.

- Женщина, возраст - примерно тридцать пять лет. Жестокость, выходящая за все границы. Пока мы не нашли орудия убийства. Поиски продолжаются.

- Вы знаете, кто она, инспектор?

- Да. Мы сообщим об этом позже.

- Когда совершено убийство?

- Женщина мертва около двух часов.

- С ней сделали то же, что и с остальными?

- Да.

- Отрезали ногу и голову?

Инспектор помедлил:

- И руки.

- Есть какие-нибудь улики... зацепки?

Полиция, уклончиво ответил инспектор, продолжит расследование.

Некоторые репортеры разбрелись в поисках телефона. Другие остались и внимательно разглядывали окрестности. Фотографы снимали мост, щиты вдоль дороги, мужчину, нашедшего труп. Сверху на мосту собрались жители окрестных домов. Ларкин поговорил с некоторыми из них. Кроме полицейской сирены они ничего не видели и не слышали. Потратив впустую десяток минут, он вернулся к Картеру.

Суперинтендант стоял на полоске травы и пытался разжечь трубку. Когда Ларкин проходил мимо, тот буркнул, вероятно, своей трубке:

- Почему все женщины такие невозможные дуры?

- Не знаю, - Ларкин подошел к нему. - А она была такой?

Суперинтендант мрачно пыхнул дымом:

- Представьте себе, что вы - женщина. Вы бы стали в одиночку бродить впотьмах?

- Если бы у меня не осталось другого выбора... Скажите, суперинтендант, это намек? Нам следует предупредить читателей?

- Предупредите, но ведь люди не обратят на это внимания. Можете также написать, что мы нуждаемся в их помощи. Не важно, что, нам нужна любая информация.

- Вы имеете в виду, любая зацепка?

- Все. Полезная она или нет - решаем мы.

Карандаш Ларкина застрочил по бумаге: "Все решать будем мы."

- То есть, если миссис Джонс заметит, что её сын по вечерам подолгу отсутствует без видимой причины... Все в этом роде?

Хатчет долго смотрел на него поверх трубки:

- По возможности.

Ларкин захлопнул блокнот:

- Сделаем. Мы напечатаем это большими буквами.

- Это меня очень порадует.

- К сожалению, наш следующий выпуск выйдет только послезавтра, заметил Ларкин.

- Я попросил о том же центральную прессу.

- Но пока наша газета не выйдет...

- Помощь, которая нам нужна, - сказал Хатчет, - мы ожидаем от "Ревю". Люди читают большие газеты в поисках сенсации, но когда дело идет о репортажах, они обращаются к вам.

Хатчета кто-то позвал. Прождав ещё минут пять неизвестно чего, Ларкин снова отправился на поиски Картера. Он нашел того рядом с Хупером, который предложил подвезти их домой.

- Не имеет смысла здесь торчать, - сказал Картер. - Завтра продолжим. У вас найдется место для Джима?

- Ему больше нравится ходить пешком, - язвительно заметил Хупер.

- На этот раз я с удовольствием приму предложение.

По дороге он заговорил с Грегори, чтобы узнать про человека, который обратился к нему за зажигалкой. Грегори сказал, что сейчас его показания проверяют, и позднее скажут точно.

Хупер сел за руль.

- Первый по-настоящему стоящий материал за последние десять лет, - он зевнул, погруженный в сомнения, - и чем лучше он будет, тем меньше им буду нужен я. Никто не станет читать наши писульки.

- Ужасно, - подтвердил Ларкин с заднего сиденья.

- Я к этому уже привык. Я напишу книгу:"Агония репортера". Лидер по нераскупаемости месяца. Переиздание в 2000 году, - Неожиданно Хупер засмеялся.

Они въехали на улицу, где жил Картер. Ларкин сказал:

- Отсюда мне уже недалеко. Спасибо.

- Ах, да. Я совсем забыл. Вам нужно движение.

Картер и Ларкин посмотрели вслед удаляющемуся автомобилю.

- Заскочите ко мне?

- Спасибо, слишком поздно.

- Я был бы очень рад.

Улица была необычно ярко освещена. Это не относилось к домам: в лишенных деревьев асфальтовых и бетонных пустынных дворах они производили особенно гнетущее впечатление. Когда они вошли в дом, шаги отдались эхом на лестнице. Картер прошел в кухню.

- Кофе?

Ларкин сидел за кухонным столом и разглядывал кухонную утварь, висевшую на стене.

- С удовольствием. А вы живете близко к редакции.

- Это точно, - казалось, в первый раз за все это время Картер просветлел. - Правда, нам может понадобиться больший дом, - он насыпал растворимого кофе из баночки, - и машина. Сейчас она есть практически у каждого.

- Вы смотрите на это точно как и я. Я не особенно слежу за техническими новинками.

- Я тоже. Не умею обращаться с машинами, да и никогда не умел.

Пол кухни задрожал - это кто-то спускался по лестнице. Картер скорчил Ларкину рожу. Ларкин встал. Личико вошедшей женщины было милым, но изможденным.

- Мне показалось, я услышала твой голос.

- Это Джим Ларкин, про которого я тебе рассказывал.

- Джим, - она улыбнулась. - Вы так поздно работали?

- Мы разбудили вас. Мне очень жаль.

- Ах, я уже привыкла к распорядку дня Лесли. Было что-нибудь волнующее?

Картер налил в чашки кипяток и молоко, не забыв и про сахар. Он протянул одну чашку Ларкину и сказал:

- Да, думаю, для кого-то это было очень волнующим.

- Только не ещё одно убийство! - жена вошла в кухню, с ужасом слушая Картера, коротко обрисовывавшего ей ситуацию. Ларкин разглядывал её и думал про себя, что она была ему симпатична с первого взгляда. Прямые волосы свисали на худощавое лицо, нос был слишком велик, но все это забывалось, стоило обратить внимание на её глаза. Они смотрели спокойно, мягко и тепло.