Средний возраст - [179]

Цзи Шэнь держался с большим достоинством. Он явно хотел произвести на этих «новичков» хорошее впечатление — пусть видят, чего он стоит. Когда после обеда он узнал о переменах, которые его ждут, то сразу понял, что, попросившись в аппарат управления, он допустил просчет.

Цзи Шэнь, откровенничая с людьми, любил повторять, что немало пострадал от «банды четырех». На самом же деле все обстояло совсем иначе. Все десять лет он фактически не знал никаких горестей. Он умел держать нос по ветру и еще тогда, когда школы трудового перевоспитания были явлением новым, сумел пристроиться на должность замдиректора такой школы при горкоме партии. Ничего, что здесь собрались гонимые старые ганьбу. Место было безопасное и перспективное. Сколько важных знакомств завязал он в то время! Прежде это были люди, к которым трудно было подступиться, а сейчас они зависели от него. Стоило кому-нибудь из стариков сделать ничтожную поблажку в питании или работе, как они преисполнялись к нему благодарностью. Цзи Шэнь умел быть обходительным и приятным собеседником. Удивительно ли, что люди, на которых обрушились удары судьбы, проникались к нему симпатией? Сейчас многие из них вновь заняли свои посты, и Цзи Шэнь стал для них «своим человеком».

Два года тому назад Цзи Шэнь решил перейти на работу в энергоуправление. И как промежуточную ступень он избрал должность директора завода. Для себя он решил, что пробудет директором года два, не больше, а за это время приобретет опыт руководящего работника и главное — титул директора крупного предприятия. После этого двери энергоуправления распахнутся для него сами. Стать ответственным работником, разъезжающим по загранкомандировкам, было его самой заветной мечтой.

Вся деятельность Цзи Шэня на заводе сводилась к проведению различных кампаний, выдвижению лозунгов и «первоочередных» задач. Была у Цзи Шэня еще одна слабость: читая газеты, он всегда пытался разглядеть нечто скрытое между строк. Официальным документам и постановлениям он не слишком доверял, а предпочитал руководствоваться слухами, догадками, предположениями. За какое бы дело он ни брался, в первую очередь его заботила собственная выгода.

Хо Дадао видел этого человека насквозь, но подступиться к нему было не так-то просто — слишком влиятельные люди стояли у него за спиной.

Почувствовав, что его позиции пошатнулись, Цзи Шэнь сделал главную ставку на «большую битву», то есть на аврал. Так он рассчитывал поправить дела на заводе. А как только удастся заделать брешь, он уйдет с завода. Вторую ставку он делал на Си Ванбэя. Надо как можно скорее сместить его с должности замдиректора и представить все так, что во всем виноват Цяо Гуанпу. Пусть-ка эти два старых врага сцепятся. Если Цяо Гуанпу не удастся выправить дела на заводе, это только докажет, что он, Цзи Шэнь, был совсем неплохим руководителем.

Членам парткома был ясен смысл ночного визита Цяо Гуанпу и Ши Ганя на завод. Теперь никто не заботился о предстоящей «большой битве» которая и раньше не очень-то их интересовала. Цзи Шэню оставалось только закрыть заседание И он уже откашлялся, чтобы произнести заключительные слова, как неожиданно дверь распахнулась, и в комнату стремительно вошел начальник управления Хо Дадао. Его появление крайне удивило собравшихся.

Без всяких церемоний Хо Дадао коротко спросил, что обсуждает партком, а затем объявил о назначении нового директора. Под конец он добавил:

— Поскольку главный инженер вашего завода Линь давно болеет, исполняющим его обязанности назначается Тун Чжэнь. Заодно прошу ввести ее в состав парткома.

Это назначение было полной неожиданностью для Тун Чжэнь. Ну почему Цяо Гуанпу не подготовил ее к этому?!

Цзи Шэнь выглядел совсем подавленным — он не ожидал, что события будут развиваться столь молниеносно.

— Хорошо, завтра я передам дела новому директору, — с кислой улыбочкой выдавил он из себя. — Я только хотел бы уточнить, согласны ли товарищи Цяо Гуанпу и Ши Гань с решениями, принятыми на сегодняшнем заседании парткома?

Ши Гань промолчал и отвел взгляд, а Цяо Гуанпу поднялся и решительно произнес:

— Что касается отстранения от должности Си Ванбэя, то не берусь судить. Я не посвящен в подробности этого вопроса. — Его взгляд встретился с напряженным взглядом Си Ванбэя, который сидел в дальнем углу комнаты. — Относительно второго вопроса я имею собственное мнение и хотел бы высказать его. Нужны ли нам «большие битвы»? Много ли от них пользы? Говорят, у тебя слабое сердце, Цзи Шэнь? Сможешь ли ты бегом подняться с первого на седьмой этаж нашего управления?

Цзи Шэнь, не понимая, к чему клонит Цяо Гуанпу, лишь неопределенно пожал плечами.

— Наш завод, — продолжал Цяо Гуанпу, — похож на такого же человека с больным сердцем. И «большая битва», как беготня по лестницам, может привести к смертельному исходу. Мы не подготовлены к авралу. Проводить его — значит транжирить сырьевые ресурсы, людские силы, оборудование. В конце концов это обернется повышенным браком. «Большие битвы» — не метод ведения производства.

Слова Цяо Гуанпу заставили всех встрепенуться. Многие и так гадали, зачем Цзи Шэнь накануне прихода нового директора затеял аврал. Сейчас они окончательно были сбиты с толку. Сам Цзи Шэнь холодно улыбался. Глядя на Цяо Гуанпу, он закурил сигарету и как будто вознамерился что-то сказать, но Цяо Гуанпу перевел разговор на другое: