Средневековые легенды и западноевропейские литературы - [81]
Более изобретательно и подробно изображаются в поэмах предатели и трусы, вообще противники главного героя из лагеря франков. Все они – носители зла, скопище пороков, подлинная опасность для Франции и империи. Это либо мрачные личности, сеющие повсюду распри и преступления, либо, напротив, комические персонажи, жалкие и смешные. Показательно, что Гильом расправляется с ними решительно и жестоко – своим знаменитым ударом кулака, который ломает шеи.
К антагонистам Гильома принадлежат и монахи Анианского монастыря. Их конфликт с героем – яркое отражение антимонашеских настроений, получивших большое распространение в самых широких кругах средневекового общества. Упреки Гильома, обращенные к монахам, – повторение той критики монашества, которая содержалась и в уравнительных еретических учениях эпохи, и в идеологии новых нищенствующих монашеских орденов, возникших в эпоху Крестовых походов. Для Гильома монахи Анианы – воплощение безделия, праздности, бесполезности, а следовательно, и нарушения основных моральных норм. Ведь эта праздность неотделима от жадности, чревоугодия, а затем – и злых дел и побуждений. Сцены в Анианском монастыре в «Монашестве Гильома» можно отнести к образцам средневековой антиклерикальной сатиры, получившей столь большое распространение в ряде других жанров литературы того времени.
Король Людовик не принадлежит ни к одному из лагерей. Нельзя сказать, что он находится «вне схватки», но во многом он – над схваткой, как и подобает эпическому монарху. Но схватка-то часто идет из-за него, и он тем самым является в развитии сюжета «жесты» медиатором, сталкивая противостоящие партии. Это особенно очевидно в таких поэмах цикла, как «Песнь о Гильоме», «Коронование Людовика», «Монашество Гильома». Сложные взаимоотношения героя поэм с Людовиком – это лейтмотив всего цикла. Гильом испытывает к королю определенное влечение. Но это не привязанность, не личная симпатия, а вассальная верность, преступить которую для него невозможно. В этой верности – его понимание своего феодального, патриотического и христианского долга. Тем самым образ Людовика постоянно двоится: как личность он может быть слабым, трусливым, неблагодарным, как монарх он находится на недосягаемой высоте. Отсюда и сложность, и двойственность отношения к нему Гильома, который верен Людовику чуть ли не вопреки его желаниям, который спешит на помощь к королю, не ожидая зова, тем самым навязывая ему свою верность и свою подмогу. И Гильом хочет, требует от Людовика благодарности, признания своих заслуг. Это не может не выливаться в споры, в обмен взаимными упреками, в открытые ссоры. Отношение короля к графу Оранжскому не всегда объяснимо с точки зрения обычной человеческой психологии. Так, в «Песни о Гильоме» (и особенно в «Алискансе») Людовик выглядит вздорным самодуром, неприветливо встречая героя в Лане и не сразу соглашаясь оказать ему необходимую помощь. Но такое поведение входит непременной частью в облик такого короля, противопоставляемого в «жесте» Карлу Великому как высшему и недостижимому идеалу. Отметим также, что Людовик обнаруживает и немало положительных черт. Он все-таки отдает Гильому должное – мотив признания королем заслуг героя от поэмы к поэме нарастает. И чем как не признанием этих заслуг, не признанием первенствующей роли всех «Эмеридов» является женитьба Людовика на Бланшефлор и затем выдача замуж королевской дочери за соратника и родственника Гильома Ренуара?
Как центральные персонажи поэм, так и их второстепенные действующие лица описываются в «Жесте Гильома» с широким применением формульного стиля, столь глубоко изученного Жаном Ришнером. Описания эти строятся на повторении стереотипных формулировок, неизменно прилагаемых к изображаемым персонажам. На повторах же выдержаны описания событий, особенно описания сражений и поединков. Было бы уместно поставить вопрос об этикетности всех этих описаний. Видимо, в данном случае можно говорить о борьбе двух тенденций. Одна из них – это стремление к этикетности в построении как характера персонажа, так и его поведения. Другая – это попытка изобразить чрезмерность, необычность героев (и прежде всего Гильома). Повинуясь этой тенденции, герой ведет себя не столько неожиданно, сколько необузданно; так, Гильом может в сердцах убить того, кто, как ему кажется, слишком ему перечит, он может грубо кричать на родную сестру или на мать, может учинить жестокое избиение монахов Анианы, чья вина все-таки не столь огромна. Таким образом, характеры центральных персонажей строятся в поэмах на сознании этикетности их и на постоянном нарушении этой этикетности. Прием этот, как нам представляется, может быть вполне сознательным и обдуманным, отражающим авторский (пусть и анонимный) этап в эволюции эпоса.
