Среди врагов и друзей - [17]

Ян Чубон сидел под «душем» и от злости скрипел зубами. Гаспар Имрих чуть не нажал на спусковой крючок, чтобы всадить в брюхо фашисту автоматную очередь. Но Чубон так глянул на него, что у Имриха невольно обмякла рука.

— Могло быть хуже, — сдерживая смех, тихо сказал Чубон, когда немец ушел.

— Да, если бы не капюшон маскхалата, — согласился Имрих, по-своему поняв приятеля.

— Надо побыстрее уходить, а то время подошло такое, что немцы начнут выходить на свежий воздух один за другим.

— А куда? — спросил Имрих.

— Видишь калитку по ту сторону двора?

— Вижу.

— Вот туда и пойдем.

Партизаны, прижимаясь к забору, направились к калитке — она была открыта и точно манила к себе. Чубон неслышно скользнул сквозь нее на улицу и… чуть не свалил сидящего на скамье немецкого солдата.

Дула автоматов в одно мгновение были направлены на немца, но он продолжал спать, склонясь к своей винтовке.

Чубон дернул Имриха за рукав и кивнул головой на угол дома.

— Может, допросим?

— Командир нам этого не поручал, — прошептал Имрих.

— Но если мы его не расспросим, мы не будем знать, куда немцы передвигают войска.

— Ну, что ж… давай.

Партизаны подкрались к немцу, и в тот самый момент, когда Чубон вырвал у спящего винтовку, Имрих воткнул в рот носовой платок.

— Тихо! Если хочешь жить, делай все, что мы тебе прикажем, — сказал над самым его ухом по-немецки Чубон.

Немецкий солдат, мыча, пытался вырвать свои руки, но пальцы Имриха, точно клещи, сжимали его кисти, а холодное лезвие ножа коснулось горла.

— Иди во двор! — приказал немцу Чубон.

В углу виднелась какая-то постройка и стог сена. Туда и повели захваченного солдата партизаны.

— Кто вы? — спросил немец, стуча зубами, когда у него изо рта вытащили кляп.

— Мы партизаны. Выполняй все, что прикажем, иначе смерть!

И Гаспар Имрих слегка уколол острием кинжала горло немца. Тот в ужасе отклонил голову и наткнулся на острие ножа Чубона.

— Я все скажу, господа партизаны, только не убивайте, — леденея от ужаса, пролепетал он.

— Как называется твоя часть?

— 255-й полк самоходной артиллерии.

— Много вас в этом местечке? И откуда прибыли?

— Два батальона самоходных пушек и один батальон полевой артиллерии. Прибыли из Франции. Я вижу, вы мне не верите… Но я говорю правду! А вслед за нами движется еще несколько полков артиллерии и много танков…

Вдруг на улице мерно заскрипели шаги патрулей. Немец судорожно открыл рот и хотел крикнуть, но Чубон ударом автомата проломил ему череп, и он свалился под ноги. Для верности Имрих тоже приложил свою руку.

Когда утихли шаги патрулей, партизаны забрали винтовку и боеприпасы убитого солдата.

— Хорошенько обшарь его карманы, — сказал Имриху Чубон.

— Зачем? Мы же не грабители.

— Твой котелок долго закипает, — многозначительно постучал по лбу Чубон. — Документы надо забрать. Все забрать до последней табачной крошки! А еще разведчиком вызвался быть…

Имрих стал молча копаться в карманах убитого.

— А эти дрянные сигареты брать?

— Обязательно! По ним тоже многое можно узнать.

— Ладно! Может, и парочку самоходок захватить?

— Ну, ты брось шутки, я старший разведки, — прошипел уже со злостью Чубон.

— Ну, пошли, Шерлок Холмс, — миролюбиво сказал Имрих.

Чубон улыбнулся и молча похлопал друга по плечу. Труп солдата бросили за стогом сена.

— В этом доме живет гардист, паршивая собака. Пусть он и расхлебывается за этого вояку.

На улице было тихо. Партизаны осторожно пробрались к переулку и пошли вниз к реке Кисуце.

По льду они перешли на противоположный берег и направились к условленному месту встречи. Мы издали узнали партизан, заметив высокую фигуру Чубона.

Разведчики подробно доложили о виденном в местечке Сташков.

— Вот документы того солдата, — протянул мне Гаспар завернутые в грязный носовой платок бумаги и карманные вещи.

Документы подтверждали принадлежность солдата к 255-му полку. Большой интерес представляли письма, полученные им из Германии.

— Задания о захвате «языка» вы не получали, и то, что вы сделали, является самоуправством и нарушением присяги, — строго сказал я молодым партизанам. — Чтобы это было в последний раз. Наша задача — взорвать мост через Кисуцу. Эта дорога имеет большое стратегическое значение: по ней каждый день немецкое командование подбрасывает подкрепление на фронт. Сегодня вы сами в этом убедились.

Имрих и Чубон были смущены и дали слово никогда больше не нарушать боевого приказа. Постигшая их неудача и мои слова произвели на них угнетающее впечатление. А это никак не способствовало сплочению людей и подъему их боевого духа.

Я решил провести операцию лично во главе небольшой группы.

— Собрать заряды, — приказал я партизанам.

Подрывник Андрей Гронец взял куски тола и сложил их в два заряда.

На эту боевую операцию я взял Гронца не случайно. Он был искусным минером и отважным воином. Гронец попал в словацкую армию еще до нападения фашистской Германии на Советский Союз. Предательское правительство Бенеша склонило свои колени перед гитлеровскими захватчиками, и воинская часть, в которой служил Гронец, была передана вооруженным силам рейха и подчинена его командованию. Однако Гронец не пожелал быть предателем и сразу же перешел на сторону Красной Армии. Весь 1942 и 1943 годы он сражался в ее рядах против фашистов.