Среди врагов и друзей - [102]

— В первую очередь огонь по пулеметным расчетам, — распорядился Русин.

Командиры отрядов разошлись по подразделениям, а Русин еще долго стоял на возвышенности. Вдали виднелись родные закарпатские полонины, горы, реки. Всю свою молодую жизнь провел Василий Русин в этом чудесном крае. Здесь он рос, учился в гимназии и еще совсем юным принимал участие в борьбе против венгерско-фашистской оккупации Закарпатья.

Голова была полна забот о предстоящей боевой операции, но воспоминания о тех годах сами возникали в памяти. Вспоминалось, как руководил организацией молодежи в Сваляве, как вместе с членами этой организации Фегером, Токарем, Решетарем и другими распространял среди населения листовки. Тогда он был учеником седьмого класса гимназии. Особенно запомнилась Василию Русину одна из майских ночей 1939 года.

Перед тем он однажды слушал радио из Москвы. Советская страна готовилась к первомайским праздникам, диктор говорил об успехах социалистического строительства, затем зазвучали чудесные советские песни. Пришли Токарь, Решетарь и другие товарищи, и Русин с волнением рассказал им обо всем, что слышал. Решение пришло как-то само собой: достали красный лак и, выехав на велосипедах на шоссе Свалява — Поляна, стали рисовать на указателях дорог коммунистические лозунги: «Да здравствует СССР!», «Да здравствует коммунизм!», «Да здравствует 1 Мая!» А когда закончили на этой дороге, переехали на шоссе Свалява — Быстрый… До самого рассвета работали они в каком-то радостном, лихорадочном исступлении: пусть видят оккупанты, что закарпатские трудящиеся не покорились им, что они заодно со своими братьями на Востоке!

Вспомнилось еще, как в августе 1939 года вместе с членами этой организации он выпустил и распространил среди населения фотооткрытку, изображающую дружбу тружеников Закарпатья с народами Советского Союза, как распространял листовки и вел агитацию против фашистско-венгерских оккупантов. Начались преследования, скрываться становилось все тяжелее. И вот настал день, когда ему вместе с товарищами — Фегером и Шандором — пришлось бежать в Советский Союз. Они благополучно перешли границу и явились к советским властям, рассказав о том, чем занимались и почему бежали из Закарпатья. С того времени Русин жил в Советском Союзе, а когда началась Отечественная война, принял участие в борьбе против фашистских полчищ в составе чехословацкой бригады генерала Свободы. Вместе с советскими войсками, сначала командиром взвода, а затем роты, участвовал в боях за Киев, Белую Церковь, Жашков и другие населенные пункты. Но мысль о земляках не давала покоя. Как поскорее поднять их на борьбу?

В 1944 году он попросился в штаб партизанского движения Украины и в этом же году вылетел с парашютным десантом в тыл противника — в свое родное Закарпатье. И вот он снова на родной земле. Теперь его отряд разросся в соединение. Мечтам и воспоминаниям не было пределов, но надо было действовать.

К нему подошел начальник штаба Стендер.

— Командный состав отрядов по вашему приказанию явился для инструктажа!

Незаметно подкрался вечер. В темно-синем небе зажглись крупные холодные звезды, всплыла луна…

Партизанский отряд Ильи Печкана ползком пробирался к каменному забору. По флангам продвигали станковые пулеметы. Отряду было приказано захватить первую линию траншей с южной стороны, уничтожить пулеметные и артиллерийские расчеты.

С других сторон подходили остальные отряды. Ими непосредственно командовал командир соединения. Вокруг было тихо. Каратели не подозревали о нападении на свой штаб. Их артиллерия была наведена на партизанский лагерь, куда на облаву ушло больше половины солдат.

— Приготовиться! — передал по цепи Русин.

Партизаны отряда Печкана ударили по пулеметным и артиллерийским точкам. Одним рывком ворвались они во вражеские траншеи. Спасательный круг траншей превратился для карателей в огненную петлю, все теснее сжимавшуюся вокруг их горла. Фашисты выскакивали из укрытий, спасаясь бегством, но их настигал шквальный огонь партизан.

Большая группа фашистов скрылась в помещении школы, успев подтянуть туда несколько пулеметов, минометы и одну пушку. Они открыли сильный огонь из окон, с чердака, заставив партизан прижаться к земле и залечь в только что отбитых траншеях. Но тут по окнам и чердаку школы полоснули партизанские автоматы и пулеметы отряда Николая Логойды, уничтожив артиллерийский и несколько пулеметных расчетов. Уцелевшие фашисты укрылись в помещении, продолжая огонь; с западной стороны школы, из-за ограды, отстреливалось целое вражеское подразделение.

Командир отряда Логойда с несколькими автоматчиками был уже на школьном дворе за сараем. Он израсходовал все гранаты, бросая их в засевших с западной стороны фашистов, но выбить их оттуда никак не удавалось. Обратно возвратиться тоже не было возможности, да и гранат не было.

Это заметили партизаны Горновенко и Турик. Взяв ящик с гранатами, они направились к Логойде. Каратели открыли по ним огонь, пули визжали над головами, но каким-то чудом смельчакам удалось достичь цели.

Вдруг с западной стороны послышались сильные взрывы. В воздух полетели куски дерева, ветки. Каждый взрыв усиливался эхом, земля дрожала. Казалось, по вражеским траншеям ведет огонь артиллерия. Прошел еще один миг, и возле самой обороны с криком «ура» пошли в атаку партизаны отряда Луки Святыни. Это они забросали фашистов противотанковыми гранатами. Послышались крики. Из ямы выскочил фашистский офицер с поднятыми руками.