Среди падающих стен - [12]
И для боевой организации это была тревожная ночь. Во всех подразделениях объявлено чрезвычайное положение. До полуночи все должны бодрствовать и оставаться на местах. Но и после полуночи не наступило никаких новых указаний и чрезвычайное положение осталось в силе. В час ночи наше командование получило новые донесения и сразу мобилизовало все подразделения. Нас собрали и объявили, что считанные часы остались до последнего боя с врагом. Все бойцы разошлись по своим местам, были назначены связные и наблюдатели, которые должны докладывать связным обо всем, что происходит на улицах и на позициях.
Затем бойцов отпустили ненадолго, чтобы они закончили свои личные дела: каждый получил вещмешок с бельем, продуктами, перевязочными материалами. Кроме имевшегося уже у бойцов оружия, они получали гранаты, бутылки с зажигательной смесью и другое снаряжение.
Мы начали лихорадочно готовиться к бою: строили баррикады, укрепляли позиции. Бойцы использовали для создания позиции каждое место, казавшееся удобным. Там, где готовились встретить врага, мы оставляли запасные ходы, другие позиции баррикадировали и укрепляли так, чтобы сделать их недоступными для врага, между позициями прокладывали потайные ходы для связи на случай необходимости.
Около трех часов ночи все уже были в боевой готовности. Каждый боец стоял на своем месте, ожидая врага. Только небольшие группы патрулировали на дворах и улицах, торопя евреев спуститься в бункеры.
В пять утра на территории гетто, кроме членов боевых организаций, не было ни живой души. Все находились под землей и, затаив дыхание, ждали дальнейших событий. Наши ребята на постах замерли в ожидании.
И час настал.
ЧАС НАСТАЛ
Понедельник, 19 апреля 1943 года. Канун Пасхи. Стоял прекрасный весенний день. Щедрое солнце заливало ярким светом каждый уголок погруженного в тьму варшавского гетто. Последний день... А природа пробуждает страстное желание жить! Если бы небо было окутано черными тучами и бушующий ливень заливал бы все вокруг, может быть, легче было бы примириться со смертью. Но природа словно заключила союз с врагом и дразнит нас своей лаской и красотой, как раз тогда, когда мы находимся на волоске от смерти.
Боевое подразделение Дрора, в котором я находился, стояло на улице Налевки, 33. Мое место с несколькими ребятами было на балконе второго этажа дома на углу Налевки-Генша. Отсюда мы первыми могли видеть немецкие части, входящие в гетто.
Другие два наших поста были во дворе у окон подвального помещения. С утра потянулись к гетто колонны пехоты и кавалерии, части эсэсовцев и украинцев в полном снаряжении, как будто они готовились воевать с регулярной армией. Появились бронемашины и танки. Они двигались с "арийской" стороны улицы Налевки в сторону улицы Генша вдоль каменной стены к воротам гетто на углу Генша-Заменгоф.
Глядя на врагов, идущих против нас, я понял, как слабы мы. Что значили мы по сравнению с этой хорошо вооруженной армией, с танками, с бронемашинами; мы с нашими револьверами, или, в лучшем случае, ружьями. Но такова наша судьба: надо держаться и выстоять.
В шесть часов утра гетто было полностью окружено. Первые немецкие отряды уже вступили в гетто и шагают по направлению к Налевкам, приближаясь к перекрестку Налевки-Генша-Францисканская.
Не дожидаясь, пока враг откроет огонь, мы со всех наших позиций начали стрелять, бросать гранаты и самодельные бомбы. "Продукция" собственного производства не подвела, она взрывалась, как положено и выполняла свою работу точно: немцы оставили на улицах гетто немало убитых и раненых.
Мы вступили в бой первыми. Стрельба и взрывы бомб были сигналом для всех наших групп: восстание началось!
Немцы, конечно, знали, что готовится восстание, но они не представляли себе, каковы будут его размеры. По опыту 18 января они знали, что у нас есть только пистолеты, теперь они были поражены наличием у нас и другого огнестрельного оружия, особенно бомб. Мы начали атаку, и инициатива некоторое время находилась в наших руках. Врагу пришлось обороняться.
Теперь немцы рассредоточили свои части, делали перебежки небольшими группами, прижимаясь к стенам. Своих убитых и раненых, валявшихся на мостовой, они боялись подбирать.
"Ферфлюхте!" (проклятые) - донесся до нас крик офицера СС, приказывающего своим искавшим укрытия солдатам подобрать убитых и раненых, несмотря на нашу стрельбу, но сам он оставался под балконом.
После первых минут потрясения немцы открыли по нам огонь. Находясь под открытым небом, они были хорошей мишенью для наших пуль, а нас скрывали и защищали стены гетто.
Все три части нашей группы упорно сражаются. Все - в движении. Иаков Губерман, высокий, толстый силач, непрерывно стреляет с балкона дома, Файвл Шварцштейн пристроился у окна верхнего этажа и строчит из автомата. Авраам Дрейер и Моше Рубин руководят атакой с двух других позиций во дворе у черного хода со стороны Генша-Кута (Майзельс), Захарья, командир группы Дрор, перебегает от позиции к позиции, подбадривая ребят. Связные пробиваются от одних позиций к другим с донесениями. Взрывы вражеских мин и автоматные очереди оглушают...
Русского писателя Александра Грина (1880–1932) называют «рыцарем мечты». О том, что в человеке живет неистребимая потребность в мечте и воплощении этой мечты повествуют его лучшие произведения – «Алые паруса», «Бегущая по волнам», «Блистающий мир». Александр Гриневский (это настоящая фамилия писателя) долго искал себя: был матросом на пароходе, лесорубом, золотоискателем, театральным переписчиком, служил в армии, занимался революционной деятельностью. Был сослан, но бежал и, возвратившись в Петербург под чужим именем, занялся литературной деятельностью.
«Жизнь моя, очень подвижная и разнообразная, как благодаря случайностям, так и вследствие врожденного желания постоянно видеть все новое и новое, протекла среди таких различных обстановок и такого множества разнообразных людей, что отрывки из моих воспоминаний могут заинтересовать читателя…».
Творчество Исаака Бабеля притягивает пристальное внимание не одного поколения специалистов. Лаконичные фразы произведений, за которыми стоят часы, а порой и дни титанической работы автора, их эмоциональность и драматизм до сих пор тревожат сердца и умы читателей. В своей уникальной работе исследователь Давид Розенсон рассматривает феномен личности Бабеля и его альтер-эго Лютова. Где заканчивается бабелевский дневник двадцатых годов и начинаются рассказы его персонажа Кирилла Лютова? Автобиографично ли творчество писателя? Как проявляется в его мировоззрении и работах еврейская тема, ее образность и символика? Кроме того, впервые на русском языке здесь представлен и проанализирован материал по следующим темам: как воспринимали Бабеля его современники в Палестине; что писала о нем в 20-х—30-х годах XX века ивритоязычная пресса; какое влияние оказал Исаак Бабель на современную израильскую литературу.
Туве Янссон — не только мама Муми-тролля, но и автор множества картин и иллюстраций, повестей и рассказов, песен и сценариев. Ее книги читают во всем мире, более чем на сорока языках. Туула Карьялайнен провела огромную исследовательскую работу и написала удивительную, прекрасно иллюстрированную биографию, в которой длинная и яркая жизнь Туве Янссон вплетена в историю XX века. Проведя огромную исследовательскую работу, Туула Карьялайнен написала большую и очень интересную книгу обо всем и обо всех, кого Туве Янссон любила в своей жизни.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В ноябре 1917 года солдаты избрали Александра Тодорского командиром корпуса. Через год, находясь на партийной и советской работе в родном Весьегонске, он написал книгу «Год – с винтовкой и плугом», получившую высокую оценку В. И. Ленина. Яркой страницей в биографию Тодорского вошла гражданская война. Вступив в 1919 году добровольцем в Красную Армию, он участвует в разгроме деникинцев на Дону, командует бригадой, разбившей антисоветские банды в Азербайджане, помогает положить конец дашнакской авантюре в Армении и выступлениям басмачей в Фергане.