Среди дикарей и пиратов - [17]

Мы с жадностью смотрели на него. Я подбежал к дереву, чтобы ловить орехи.

— Отойди в сторону, а то я могу разбить тебе голову, — крикнул Гарри.

Он скоро долез до верхушки дерева, сорвал два больших пучка плодов и спустился на землю.

— Они могли разбиться, и тогда у нас не было бы молока, — заметил он.

Пока мы старались разбить орехи, Гарри сбегал на берег и принес острый кусочек коралла, с помощью которого проделал дырку в одном из кокосовых орехов.

— Вот, выпей, — сказал он, протягивая мне орех. — Это будет полезно тебе.

Какое вкусное молоко! Напившись, я отдал орех Томми, а между тем Гарри открыл другой орех. Мы настояли, чтобы он первый напился из него. Третьего хватило на всех нас. Потом мы открыли и внутреннюю скорлупу; содержимого хватило нам всем на завтрак. Остальное мы отнесли нашим товарищам, которые очень обрадовались, когда проснулись и нашли готовый завтрак.

Ураган прошел, и море ярко сверкало в лучах солнца. Мы спросили Меджа, думает ли он скоро вернуться на остров, где стоял наш корвет.

— Многое против этого, — ответил он. — Во-первых, нужно исправить лодку, а, я думаю, это будет нелегкая штука; затем, у нас только два весла, нет ни пищи, ни воды; если подымется ветер, то нам понадобится три-четыре дня, чтобы пройти тот путь, что мы прошли в сутки. Поэтому прежде чем отправиться, нам нужно починить лодку, сделать по крайней мере две пары весел и запастись провизией и водой. Нельзя удовольствоваться только кокосовыми орехами; надо добыть рыбы или дичи, а на это уйдет день-другой. Потом нужно подумать, следует ли искать корвет на старом месте; может быть, он вышел из гавани и ищет нас. Судя по виду той местности, мы не найдем там пищи, и если не найдем там нашего судна, то попадем в еще худшую беду, чем здесь.

Остальные согласились с мнением Меджа; мы пошли на берег и внимательно осмотрели лодку. Пострадала обшивка на правой стороне и часть носа. Удивительно, как она могла еще дойти до берега. Может быть, потому, что мы с Гарри бессознательно поставили ноги на доски и помешали воде хлынуть в лодку, а Том на носу навалился на спущенный парус, с отчаянием цепляясь за переднюю скамейку.

Без гвоздей, без каких-либо инструментов, кроме складных ножей, мы вряд ли могли поправить лодку настолько, чтобы она могла выдержать путешествие, которое предстояло нам сделать, чтобы добраться до корвета. Мы в недоумении смотрели друг на друга.

— Безопаснее всего было бы остаться здесь в надежде, что корвет заглянет со временем сюда, ища нас, — сказал Медж. — Они знают, что если мы спаслись, то должны быть принесены в этом направлении; и я не думаю, чтобы наш командир покинул нас, пока не произведет поисков во всех направлениях. Если же почему-либо «Героиня» не появится, можно надеяться, что мимо пройдет какое-нибудь китобойное или другое судно и увидит наши сигналы. Надо сторожить с обеих сторон острова; может быть, мы будем счастливы здесь, но все же не следует превращаться в робинзонов.

— Ну, это приятнее, чем стоять на карауле, — заметил Том.

— Нужно подумать и о друзьях на родине, — сказал я. — Они будут оплакивать нас, если до Англии дойдет известие о нашем исчезновении. К тому же мне хочется дать знать капитану Гудсону и его жене, что мы нашли их сына.

— Верно, Годфрей, — сказал Медж. — Рад видеть, что ты заботишься о других, и не думаю, чтобы Том желал причинить горе своей семье, которая, полагаю, тревожится о нем более, чем он воображает.

— Я не подумал о них, — сказал Том. — Будьте спокойны: если я увижу парус, то уж сделаю все, чтобы дать знать о нашем пребывании здесь.

Итак, мысль о немедленном отправлении была отложена, и мы решили прежде всего исследовать остров и посмотреть, какую пищу можно найти тут. Мы не сомневались, что найдем другие плоды, кроме кокосовых орехов, добудем, может быть, устриц или других моллюсков, а может быть, и рыбу, хотя для этого надо было приготовить крючки, лесу или сети.

Пока Медж, Том и я обсуждали эти вопросы, Тилльярд продолжал осматривать лодку.

— Я думаю, мистер Медж, если бы нам удалось достать маленьких гвоздей, мы могли бы заткнуть пробоины парусиной и починить лодку так, что она могла бы выйти в море, — сказал он.

— Самое трудное это «если бы», — сказал Медж. — Откуда мы возьмем гвоздей?

— Из рукояток наших складных ножей, — ответил Дик. — Я немного кузнец и думаю, что, если бы мне удалось сделать меха, я скоро соорудил бы кузницу и выковал бы несколько дюжин гвоздей.

— Еще «если бы», — заметил Медж.

— Да, сэр; но это можно устроить, если мне удастся поймать тюленя или какое-нибудь иное толстокожее животное.

— Опять «если», — сказал Медж.

— Ну, сэр, может быть, я обойдусь и без кожи. Попробую употребить в дело кусок парусины; сделаю его непроницаемым для воздуха с помощью жира, или воска, или чего-нибудь в этом роде. Не обещаю, что это удастся мне, но употреблю все усилия.

— Это все, чего мы можем ожидать от вас, — сказал Медж.

Предложение Тилльярда возбудило в нас некоторую надежду. Прежде всего нам нужно было отправиться на поиски пищи и воды, хотя кокосовое молоко утоляло нашу жажду. Каждый из нас сделал себе по длинной остроконечной палке; палка эта, конечно, не могла принести нам пользы в случае встречи с враждебными туземцами, но мы могли убить ей зверей, которые попались бы на дороге; она могла помочь нам переходить трудные места и пробиваться сквозь заросли.