Среди дикарей и пиратов - [19]

Наконец, после долгого времени, как казалось нам, Гарри показался на поверхности воды и, услышав наши крики, быстро поплыл к берегу. Мы протянули ему руки, и я вздохнул свободнее, когда он вышел на сухую землю.

Одним мгновением позже — и Гарри погиб бы, потому что акула с такой яростью бросилась за своей добычей, что чуть было не разбила себе нос о берег. Испуганная нашими криками и раковинами, которые продолжали лететь в нее, она внезапно повернула назад, сильно ударив хвостом и обдав нас брызгами воды.

Гарри отнесся ко всему этому очень хладнокровно.

— Не в первый раз акула кидается на меня, — сказал он, — но со мной обыкновенно бывал товарищ, который бросался на нее с ножом. Приготовься я заранее, я сделал бы то же самое.

— Я рад, что ты не сделал этого опыта, Гарри, — заметил я. — Это урок нам — не бросаться в воду зря; я очень рад, что ты спасся.

— И я также, — ответил он. — Ну, теперь у нас столько устриц, сколько мы в состоянии снести, с прибавкой кокосовых орехов. Поэтому мы можем соединиться с нашими друзьями и позавтракать.

— Надеюсь, что Тамаку удалось развести огонь, — сказал Том. — Устрицы и кокосовые орехи довольно вкусны, но я не люблю сырых яиц, и мне особенно хочется жареной утки.

Подходя к бухте, мы увидели облако дыма, подымавшееся с песчаной отмели, и нашли Тамаку усердно раздувавшим зажженный им огонь. Мы спросили его, почему он выбрал это место.

— Потому что если бы я развел огонь на твердой земле, то у нас костер вышел бы настолько большим, что вряд ли это было бы приятно, — ответил он.

Я видел, что он прав: трава скоро вспыхнула бы, и огонь, распространившись, мог зажечь и лес. Таким образом в жарких странах и в особенности в Австралии выгорают целые леса.

Подошел Попо с бочонком воды и сказал, что скоро придет мистер Медж. Желая сделать ему сюрприз, мы ощипали двух уток и стали жарить их на вертеле и сварили яйца. Он медленно шел к нам, но, увидав огонь, с удивлением поднял руку и ускорил шаги.

— Ну, ребята, вы приготовили настоящий пир, — вскрикнул он, садясь на берегу. — Я не ожидал увидеть столько вкусных вещей; и рад сказать, что нашел ручей со свежей, холодной водой, он падает с горы в глубокий бассейн; я не выдержал и выкупался в бассейне, что советую сделать и вам.

Мы были слишком голодны, чтобы дождаться, когда поспеют утки, и начали закусывать яйцами и устрицами, запивая молоком из кокосовых орехов. К тому времени как мы несколько утолили голод, поспели и утки, приготовленные под надзором Тамаку. Их нашли превосходными, и все согласились, что никакой олдермен[1] не завтракал лучше.

— А что мы будем теперь делать? — спросил я.

— Насчет пищи нам нечего беспокоиться; прежде всего нужно пройти на другую сторону острова (мне кажется, это недалеко) и устроить наблюдательный пункт, откуда можно давать сигнал в случае появления какого-нибудь корабля, — ответил Медж. — Вы, Тилльярд, вероятно, захотите докончить вашу кузницу; мы надеемся, что вы будете поддерживать огонь на случай появления какого-либо судна.

— Я берусь за это, сэр, — ответил Тилльярд, — но мне нужен помощник; хорошо было бы, если бы со мной остался кто-нибудь. И лучше — один из молодых джентльменов: они больше поймут меня, чем Попо или Тамаку. Не останетесь ли вы со мной, мистер Рэйнер?

— Я только что хотел предложить вам, — ответил я, — хотя мне хотелось бы исследовать остров.

Мне хотелось быть полезным, и, кроме того, любопытно было видеть, что сделает Дик. Он очень благодарил меня. Остальные простились с нами и отправились в путь, взяв, вместо оружия, толстые палки и запасы уток, яиц, дичи и кокосовых орехов. Нам оставили провизии на два дня.

Как только они ушли, Тилльярд и я принялись за работу над кузницей. Он уже почти совсем сделал меха с помощью досок, взятых со дна лодок, и куска парусины, найденного им на носу. Инструмент был очень грубого устройства, но должен был пригодиться. Мы нашли, что из лодки можно было вынуть несколько кусков железа; с помощью острого коралла нам удалось сделать это.

Наконец в кузнице показался огонь и с помощью мехов запылал очень сильно. Все наши инструменты были сделаны из кораллов: два длинных куска служили щипцами, третий — молотком. Расплавив железо, Дик выковал из него длинную полосу и, положив на массу коралла, служившую наковальней, сильными ударами ножа разрезал полосу на маленькие куски. Из этих кусков Дик наделал много маленьких гвоздей с большими головками, если и не очень красивых по форме, то вполне пригодных к делу.

Мы нашли на соснах смолу, не растворявшуюся в воде; смешав ее с жиром, который мы, к счастью, нашли в лодке, мы сделали густую мазь и покрыли ей парусину. Мы сразу принялись за дело; гвозди оказались вполне годными; к счастью, у меня в кармане оказались шило и пилка, которой я отточил гвозди. Работа была окончена гораздо скорее, чем я ожидал, и Тилльярд объявил, что в пробоину не попадет ни капли воды.

— Мне хотелось бы попробовать, — сказал я, когда мы вбили последний гвоздь.

— Имейте терпение, мистер Рэйнер, — ответил Дик. — Мы попробуем, когда настанет прилив.

Однако, несмотря на все наши усилия, мы не могли сдвинуть лодку. Приходилось ждать товарищей. Мы вошли в лодку и тщательно обыскали ее; в уголку, в шкафчике, я нашел большой крючок, употреблявшийся для ловли акул, макрелей и других громадных рыб. Кроме того, мы отыскали клубок веревок и несколько обрывков каната.