Спящие - [33]

И побежала.

Рация хрипела от крика начальницы, в висках пульсировало, словно голову сдавливал пресс. Сзади, стремительно приближаясь, раздавались шлепки босых ног. Оглянуться Виктория боялась. Она чувствовала, что мышцы напряглись как стальные канаты, а мысли сосредоточились на прямоугольнике выхода. Он, словно ворота рая, на мгновения даже показался мифическим и недостижимым — настолько тяжелым и долгим к нему оказался путь.

Шлепки босых ног раздавались уже настолько близко, что с секунды на секунду Вика ожидала самого страшного — смерти. Наконец она оказалась в холле. За вахтой стоял Руслан. Он сжимал пистолет и неотрывно смотрел в экран.

Сзади послышался хруст ломающихся костей, а затем что-то тяжелое упало на пол. Вика на бегу оглянулась. Евгения Порфирьевна подстерегла очнувшегося великана за углом. И когда тот, наконец, появился, ударом в шею повалила на пол. Для живого человека такой прием оказался бы смертельным. Но не для ожившего мертвеца. В руках у директрисы был пистолет. Ствол нацелился в лоб спящего.

— Лежать, — скомандовала она.

Но спящий сдаваться не собирался. Он попытался схватиться за оружие. Помещение наполнил оглушительный гром выстрела.

— Теперь до Страшного суда не встанет, — сказала начальница.

Помолчала и добавила:

— Только боюсь, что этот день давно наступил.

* * *

Принесли заказ — роллы, апельсиновый сок и японское пиво.

— Не могу прийти сюда и не попить этого пива, — Руслан посмотрел через бокал на свет. — Оно настолько… необычно. Словно из обыкновенной стеклянной бутылки, но при этом чувствуешь, что оно по-настоящему другое.

— Хочешь сказать, изготовлено по тем же рецептам, но одновременно по другим, — поддержала тему разговора Вика.

— Даже это определение не вполне точно, — пригубил напарник пенный напиток. — Попробуй и сама поймешь.

— Думаю, у меня есть еще время попробовать? — выдавила улыбку Виктория, она никак не могла приноровиться к палочкам.

«Сколько не ходи в японские рестораны, но если ты ел с детства ложкой, то палочками есть глупо» — подумала она, зажав их, наконец, как нарисовано на картинке.

Тем не менее, первый ролл никак не хотел подноситься ко рту. Руслан улыбнулся и привычным движением взял палочки. Его ролл не выпадал.

— Вижу, у тебя большой опыт общения с этим, — показала Вика палочки с таким выражением на лице, будто собралась их воткнуть в глотку директору ресторана. — Часто здесь бываешь?

Ресторан находился в исторической части Соминска. Еще не так давно Вика и представить не могла, что будет здесь ужинать. Яну, с его неплохой зарплатой, еда в таком месте показался бы пустой тратой денег. Заработанное он предпочитал пропивать.

Слева на бумажной стене талантливый художник изобразил горы. Сзади они подсвечивались тусклыми лампами, отчего создавалось впечатление домашнего уюта. Над каждым из низеньких столиков нависала лампа, обвитая бумажным абажуром мягко-вишневого цвета.

— Не скажу, что часто здесь бываю, но иногда появляюсь. У меня есть один знакомый башкир, так он просто подвинут на японской культуре. Пересмотрел все аниме, выучил японский, историю Японии знает лучше, чем историю России. Однажды я побывал у него дома, так там вообще настоящая Япония. Представь, заходишь в обычный панельный дом, — Руслан отправил ролл в рот. — Поднимаешься на лифте на пятый этаж. Обычная металлическая дверь. А за ней чудеса! Бумажные стены, полное отсутствие стульев, столов. Ложек с вилками днем с огнем не сыскать. Хотя если честно я и не искал. Мы тогда были настолько пьяны, что я ел прямо руками.

— А пьет японское пиво и сакэ? — Вика продолжала воевать с роллами.

— Он утверждает, что в Японии никогда пиво не делали. Точнее делали, но это не их исконный напиток. Насчет сакэ ты права. Глушит по-черному. Сходить с ним выпить так трудно. Ведь далеко ж не везде ты найдешь сакэ и… Как-то там вино называется. Забыл. А дело в том, что с ним интересно. Но до того момента как он напьется.

— Начинает вести все разговоры про Японию? — попыталась предугадать Вика.

— В том-то и дело, что нет! Начинает придумывать повод для того, чтоб умереть, как полагается самураю.

Вика хмыкнула. Потом вспомнила упрек подруги и постаралась улыбнуться, даже нечто похожее на смешок у нее получилось.

— Ага, мне тоже поначалу было смешно, — приободрился Руслан. — А когда он начал хвататься за все ножи и с каким-то бормотанием подносить к животу, смех пропал.

— Я вот что хотела спросить, — переменила тему коллега. — Евгения Порфирьевна вчера уложила этого здоровяка, как плюшевого мишку. Она специально где-то училась?

— По этому поводу я знаю немного, — напарник отправил в рот последний ролл и вдумчиво пожевал. — Как-то она рассказывала, что в девяностые, когда была молодая, ей не давали проходу. И далеко не всегда это были благовоспитанные люди. Зачастую отморозки. От них отбиваться и приходилось. Рассказывала, что как-то дала какому-то амбалу пощечину, а он в ответ достал пистолет и высадил в нее всю обойму. Выжила она лишь чудом, а после три месяца лежала в больнице, а потом четыре дома лечилась.

— Страшное было время, — у Вики последний ролл развалился на отдельные составляющие, и она бросила палочки на стол. — Мне мама тоже рассказывала много чего ужасного.