— Да… пожалуй, да.
— В таком случае нам удастся напасть на его след, — заявил Джайлз. — Благодарю вас, сэр, за все, что вы нам рассказали.
Джайлз встал, Гвенда последовала его примеру.
— Я вам очень признательна, — в свою очередь поблагодарила она. — Обязательно приезжайте к нам в Хиллсайд.
Выходя из кабинета, она оглянулась и посмотрела на доктора Кеннеди. Стоя у камина, он с озабоченным видом подергивал свои седые усы.
— Он знает что-то, о чем не хочет нам говорить, — сказала Гвенда, садясь в машину. — Что-то здесь не так… О, Джайлз, лучше бы нам всего этого и не начинать.
Они обменялись взглядами, и в сердце каждого из них закрылось одно и то же невысказанное опасение.
— Мисс Марпл была права, — продолжала Гвенда. — Прошлое надо оставить в покое.
— Нас ничто не обязывает идти дальше, — неуверенно поддержал ее Джайлз. — Может быть, нам следует на этом остановиться, дорогая?
Гвенда покачала головой:
— Нет, Джайлз, теперь останавливаться уже нельзя. Иначе мы всю жизнь будем задаваться вопросами и воображать себе невесть что. Нет, нам надо продолжать поиски… Доктор Кеннеди наверняка умолчал о чем-то по доброте душевной, но это меня не устраивает. Нам необходимо выяснить, что произошло в действительности. Даже если… даже если… мой отец… — Она запнулась и замолчала.
Глава 8
Галлюцинации Келвина Халлидея
На следующее утро, когда Джайлз и Гвенда были в саду, из дома вышла миссис Кокер и сказала:
— Извините меня, сэр, вас просит к телефону некий доктор Кеннеди.
Оставив Гвенду и садовника, Джайлз пошел в дом. Было слышно, как он разговаривает по телефону.
— Джайлз Рид слушает.
— Говорит доктор Кеннеди. Я долго думал о нашем вчерашнем разговоре, мистер Рид, и пришел к выводу, что вы с женой должны узнать кое-какие факты. Могу ли я приехать к вам сегодня во второй половине дня?
— Конечно. В котором часу вас ждать?
— К трем. Вас это устраивает?
— Вполне.
Джайлз вышел на террасу и объявил, опережая вопрос жены:
— После обеда доктор Кеннеди будет здесь.
— Это тот самый доктор Кеннеди, который когда-то жил здесь в Уэст-Клиффе? — спросил старый Фостер у Гвенды.
— Думаю, что да. Вы знаете его?
— Его считали самым лучшим здешним врачом, но доктор Лэзенби пользовался большей популярностью, это точно. У него для каждого находилось доброе слово или шутка. Доктор Кеннеди был резок и малость суховат, но дело свое знал.
— Когда он оставил практику?
— О, давно. Лет пятнадцать назад. По причине здоровья, сказывали…
— О! А знали вы сестру доктора Кеннеди? — поинтересовалась Гвенда.
— Сестру? Она тогда еще, надо думать, совсем молоденькая была. Потом уехала в школу, потом за границу, а потом, я слышал, после того как замуж вышла, ненадолго вернулась сюда. Ну а после, кажется, она с кем-то сбежала. Говорили, она малость сумасбродная была. Сам-то я не знаю, я ведь ее никогда не видел. Я тогда в Плимуте работал.
Отойдя с мужем на другой конец террасы, Гвенда спросила:
— Зачем он приезжает?
— В три часа мы это узнаем.
Доктор Кеннеди приехал без опоздания.
— Мне странно вновь оказаться здесь, — сказал он, оглядывая гостиную. Затем без лишних слов перешел к цели своего визита:
— Насколько я понимаю, вы решили во что бы то ни стало отыскать санаторий, где умер Келвин Халлидей, а также навести справки о его болезни и смерти?
— Да, во что бы то ни стало, — подтвердила Гвенда.
— Вы, разумеется, легко можете получить эти сведения. Поэтому я решил, что для вас будет меньшим потрясением, если вы узнаете обо всем от меня. Мне очень жаль, но то, что я вам скажу, Гвенни, будет неприятно узнать. Но что поделать… У вашего отца не было туберкулеза, и лечился он не в санатории, а в психиатрической клинике.
— В психиатрической клинике? Значит… он был сумасшедшим?
По лицу Гвенды разлилась восковая бледность.
— Официально он таковым признан не был. И по моему мнению, его нельзя было назвать сумасшедшим в обычном смысле этого слова. Он находился в состоянии тяжелейшей нервной депрессии, его преследовали навязчивые галлюцинации. Он лег в эту клинику по собственному желанию и, разумеется, мог бы уехать оттуда, если б захотел, в любой момент. Несмотря на лечение, лучше ему не стало, он там и умер.
— Навязчивые галлюцинации? — переспросил Джайлз. — Галлюцинации какого рода?
— Он думал, что задушил свою жену, — сухо ответил доктор Кеннеди.
Гвенда вскрикнула. Джайлз взял ее ледяную руку и сжал в своей.
— Это… это правда? — спросил он.
— Простите? — Доктор Кеннеди взглянул на него. — Нет, конечно же, нет. Он не совершал ничего подобного.
— А… а откуда вы знаете? — растерянно спросила Гвенда.
— Моя милая девочка, ни о чем подобном и речи не заходило. Хелен ушла от него к другому мужчине. Он же страдал психической неуравновешенностью и раньше. Ему снились тревожные сны, он был подвержен болезненным причудам. Ее уход явился последней каплей. Я не специалист по душевным заболеваниям. Но у психиатров имеется на этот счет объяснение: если мужчина считает, что его жене лучше умереть, чем изменить ему, в конечном счете он начинает думать, что она действительно умерла и что это он убил ее собственными руками.
Джайлз и Гвенда обменялись встревоженными взглядами.
