Спящая красавица - [43]

– Восемьдесят пять миллионов долларов.

– А доход?

– Соответствующий. Семьдесят восемь процентов магазинов и все рестораны арендованы и открыты, спортивный клуб открыт; планируется проведение соревнований по конькобежному спорту на катке в ближайшие полгода. Мы рассчитываем, что к концу года сто процентов помещений будет занято.

– Что произошло в ходе вашей борьбы с Гринбриар Виллидж? – спросил другой репортер. – Народ там боролся изо всех сил, чтобы не пустить вас туда. Как вам удалось заткнуть им рты?

– Нам это не потребовалось, – кротко ответил Винс. – Они знают, что мы так же заинтересованы в этой общине, как они сами. Вы можете спросить их самих. Я назову фамилии основных руководителей общины; думаю, вы обнаружите, что все мы стали добрыми соседями.

– После того, как был сожжен один из их домов? – спросил репортер.

В комнате стало тихо. Винс посмотрел на репортера долгим взглядом.

– Полагаю, вы говорите о доме Оскара и Эмми Делани?

– Верно. Было время, когда супруги Делани постоянно появлялись в редакциях газет, на телестудиях, на заседаниях городских советов, устраивали марши протеста на улицах, борясь против строительства вашего торгового центра, и они, и их соседи. Пока не сгорел их дом.

Винс кивнул.

– Это было ужасно. Мы им построили новый дом, больше прежнего, обставили его и сделали игровую площадку для детей. Потеря дома была для этой семьи трагедией, но мы смогли помочь им и сделать их таким же объектом восхищения, как и «Четем Плейс», а все это свидетельствует о будущем Колорадо, американской жизнестойкости и хорошей жизни. Оскар и Эмми возглавляют совет общины, который регулирует взаимоотношения торгового центра и соседних кварталов, и мы считаем их добрыми друзьями «Четем Плейс». Таковыми они и являются. – Он встал. – За подробностями отсылаю вас к Рею Белуа, он досконально знает все факты и цифры. Когда вы закончите, просим всех пройти в ресторан, где сервирован обед. Спасибо всем, что пришли; я надеюсь часто видеть вас здесь. Сам я буду здесь бывать. Я могу даже научиться кататься на коньках. Если вы думаете, что только что я «скользил по тонкому льду», то подождите, пока не увидите меня в настоящем деле. Они рассмеялись, восхищаясь его смелостью. Официальное расследование пожара дома Делани осталось незакрытым, но упорно держался слух, что это не было несчастным случаем.

– Вот это парень, – сказал один из репортеров, когда Винс вышел из комнаты. – Создается впечатление, что он всегда добивается, чего хочет.

«Ослы, – презрительно подумал Винс, покидая здание, – руки у вас коротки дотянуться до нас». Он знал, что правильно угадал в свое время: репортеры, как и бизнесмены Денвера, хотели, чтобы город богател от туризма, съездов и от покупателей, привлеченных сюда из всех штатов Скалистых гор, поэтому они закрывали глаза на слухи, если речь шла о благосостоянии. «Все мы такие близкие партнеры», – подумал Винс с усмешкой, пока ехал к своему офису в это утро, он чувствовал глубокое удовлетворение проведенной пресс-конференцией, на которой никогда не потерпел бы поражения.

Когда он вошел в свой кабинет, позвонила секретарша.

– Мистер Чарльз Четем звонит, говорит, что это важно.

Винс недовольно хмыкнул, снял трубку и сказал нетерпеливо:

– Да.

– Извини за беспокойство, – сказал Чарльз, – но я подумал о твоем предложении.

Винс нахмурился.

– О каком предложении?

– Ради Бога, Винс, стать вице-президентом твоей компании. Когда я звонил на прошлой неделе, ты сказал...

– Я помню. Ну? Так когда тебя ждать?

– Я не смогу приехать, Винс, по крайней мере не сейчас. Я нужен папе. Больше некому руководить компанией, пока он находится в Тамараке, а сегодня утром отец сказал, что собирается жить там. Все время. Он уезжает из Чикаго...

– Почему? – спросил Винс.

– Говорит, что там ему больше нравится, чем в Чикаго. Ты ведь знаешь, ему семьдесят; наверное, он устал и хочет отойти от дел. А мне сказал, что удовлетворен тем, как я руковожу компанией. Винс молчал.

– Конечно, отец прав, – сказал Чарльз. – Я веду дело не так, как он, или ты, но старик доверяет мне и я не могу бросить его.

Винс все так же молчал.

– Я справлюсь, – громко сказал Чарльз. – Мы станем немного более сдержанными. Я знаю, вы с папой думаете, что я недостаточно агрессивен, но такой уж я есть, и если некоторые вещи от меня ускользают, потому что я не могу их разглядеть, все-таки у нас все будет нормально, мы отлично поведем дела. Да, я такой, я не рвач.

«Не толкатель, не копатель, не машинист», – подумал Винс. Однако, у него неприятности. Винс догадался об этом, потому что Чарльз никогда не говорил о себе, когда приезжал в Денвер. Он ходил по пятам за Винсом на приемах с ужином или коктейлем или на бенефисах, и казалось, хотел лишь слушать, что говорят о Винсе.

«Однако, у него неприятности, – снова подумал Винс. – Если некоторые вещи от меня и ускользают. Интересно, какие благоприятные возможности откроются в «Четем Девелопмент» и в других компаниях из-за того, что Чарльз не всегда оказывается на высоте, да и не был никогда».

Но он уже давно знал, что брат не сможет руководить компанией, как следует; это требовало воображения и силы воли, а у него не было ни того, ни другого. У Итана было, у Винса было. Чарльз был от природы мальчиком на побегушках, отличным человеком напоказ, который только кажется лидером. «Уж я бы развернулся», – подумал Винс, и на мгновение, несмотря на блестящее начало в Денвере, вернулось прошлое с его потерями и яростью. Все шло к тому, что компания перейдет к нему. Семейная компания. Тамарак. Анна. Его жена. Его дочь. Все, в чем он был уверен. Не было бы никаких неприятностей, если бы Анна не проболталась, если бы Итан не встал на ее защиту, если бы Чарльз встал на сторону Винса, если бы Уильям неоднозначно разделил позицию Винса, если бы Мэриан не мямлила. Он заслуживал их поддержки – они ему эту поддержку задолжали – как самому умному из них. Но они потерпели крах, а Винс наблюдал за этим со стороны.