Спрятанные во времени - [21]
— Товарищ Гринев! — раздалось у него за спиной с присвистом.
Илья вздрогнул, твердо решив не оборачиваться. Дважды за битый час на него орали в музее — этом средоточии тишины! В желудке родился колючий пузырек гнева. Приняв вид увлеченного исследователя, он двинулся бочком вкруг стопы, решив ни в какую не сдаваться на этот раз.
«Чтоб им пусто было, этим надоедалам!».
Удивительно, но на мгновение у него вообще вылетело из головы, что он находится в чужом времени. Ум предательски увлекся новыми обстоятельствами, плевав на старые. Кажется, внутри за пультом управления сидел кто-то, кому вообще было все равно, где он и кто по ведомости.
— Товарищ… — голос за спиной скорее запыхался, чем угрожал. — Вы… я извиняюсь… не могли бы…
Илья медленно как в меду повернулся, готовый к решительному отпору. Какой-то общий залихватский подъем и взятый на вооружение лоск «научного сотрудника» в сумме сложились в увесистый ментальный кулак.
— Мда?.. — надменно вопросил он, поправляя пальцем очки.
Перед ним стоял толстый задыхающийся мужчина в блузе на два размера меньшей необходимого, совершенно лысый, утирающий лоб носовым платком. Его лицо выражало муку.
— Вас все ищут… — всхлипнул гонец с обидой, словно лично ему от этого было плохо.
Илья отвел лучников от бойниц: отвечать отповедью такому типу — все равно, что пинать одышливую болонку.
— Проводите! — приказал он с княжеским холодным апломбом, немало, по-видимому, удивив гонца (да и самого себя, если на то пошло).
Гонец, однако, не стал перечить и засеменил, оглядываясь, вперед, роняя на ходу пояснения:
— Срочное собрание… пх… пх… директор вне себя… пх… пх… какой-то новый проект… всех зовут… пх… пх… никого не найти на месте…
Полного гражданина терзала одышка и целая свора каких-то внутренних опасений. Он сипел, причитал и пыхал, а когда добежал до лестницы, то глянул на нее так тоскливо, что в Илье не выдержал гуманист:
— Дальше я сам, товарищ. Спасибо, — даровал он свободу оруженосцу и шагнул, не глядя, мимо него, устремившись вверх по ступеням.
Толстяк робко улыбнулся, приняв отставку.
«В сущности, симпатичный человек, — подумал Илья, — затравленный только какой-то30».
Он вошел во второй этаж, разумно положив, что широчайший из коридоров, тем более устланный зеленой с полосою дорожкой, ведет в сторону начальства.
Все это блуждание по музею и случайные диалоги казались каким-то квестом без ясной цели. Опять явилось новое чувство: за растерянностью на сцену вышел азарт; мысль о невозможности происходящего с гоготом скрылась за кулисами. Даже запах пыли и деревянных панелей, такой редкий в учреждениях двухтысячных, оставшийся разве в коридорах бывших советских посольств да в уездных библиотеках, уже казался ему родным.
Миновав несколько дверей, плакатов и фикус в кадке, он достиг цели. Приемная высшего божества, В. С. Вскотского, была обозначена, как должно, широкой медной табличкой, портретами вождей и героев, кубком в стеклянной горке и скоплением народа, не по своей воле туда прибывшего.
На ходу Илья бросил взгляд на доску почета — его черно-белая фотография висела в нижнем ряду. «Безумие!».
Сурового вида секретарь, слишком молодая и симпатичная, впрочем, для истинной суровости, безрезультатно пыталась унять гам в приемной. Посетители обступили ее стол, на повышенных тонах обсуждая что-то промеж себя, тем громче, чем сильнее галдели опричь коллеги. При этом коридор и половина приемной пустовали — кричать нужно было именно у стола канцелярской жрицы, бросая взгляды поверх ее уложенной головы, таская карандаши, скрепки, беспрестанно требуя бумагу и позвонить.
Один, щекастый мородоворот, перешел границу, попытавшись и ее вовлечь в разговор:
— А шо, гарна дэвчина, Лужанка Еухениевна? Нэ махнэти ж и вы своэю ручкой, как нам воздвихати товарыща комуныста?
Секретарь вскочила, поджав карминные губы — жест, не оставшийся без внимания, означавший по неписанным протоколам конец стихийного митинга и, возможно, конец подъехавшего нахала лично. По музейным скользнуло холодным взглядом, усмирявшим даже директора — на прочую шваль хватало одного глаза, и то с прищуром.
— Я вас лично прошу, Грыгор Богданович, удалиться в фойе. И вас, товарищи, тоже это касается.
Сослуживцы один за другим рассеялись, демонстративно утратив друг к другу интерес.
— Простите, простите, Лужаночка! — причмокнул губами какой-то похотливый сорняк за семьдесят, делая жест, будто хватает себя за щеки, и последним отчалил от стола. Ему девица, явно располагая, шутливо погрозила кулачком.
Илья вошел и смиренно опустился на стул у двери, желая быть незаметным. Секретарь ему неожиданно улыбнулась:
— Отчего на кофей не заходите, Илья Сергеевич? Пряники покупаю, покупаю, уже все посохли… — Лужана Евгеньевна надула губки, демонстративно отвернувшись к «ремингтону» — второму лучшему другу всех девиц — после бриллиантов.
Лист бумаги дернулся и застрял; агрегат, взбунтовавшись, холодно клацнул чем-то внутри, не желая отдать добычу и не желая печатать.
— Ой! Илья Сергеевич, вы мне не поможете? Оно опять зажевало!
Массивный предок «Ворда» казался живым. Не имея глаз, он угрюмо поглядывал на Илью, который неуверенно подошел, осмотрел бунтовщика с четырех сторон и наугад щелкнул какой-то пипкой.
Трансформа набирает обороты, и даже смертельные враги становятся плечом к плечу, чтобы противостоять абсолютной гибели. В этой войне на уничтожение нет запретных средств, и порой приходится жертвовать самым дорогим. В жутком апокалиптическом спектакле найдется своя роль для каждого. И для Хозяина Судьбы, и для пылающего жаждой мести разумного меча, и для беглого Проклятого некроманта, и даже для простого художника, невероятным стечением обстоятельств получившего уникальный дар сокрушителя Кармических Печатей.
Студент-историк вступается за девушку в переходе и получив удар ножом умирает, чтобы возродиться духом то ли в далеком прошлом, то ли вообще в ином мире. Теперь ему предстоит пройти путь от мало что могущего призрака, покровительствующего племени дикарей, до чего-то большего.
В ходе случайной встречи, судьба сводит вместе две полные противоположности: угрюмого наемного убийцу Флина и веселую полуэльфийку Элевьену. Им предстоит найти могучий артефакт, раскрыть заговор против короля, пройти множество испытаний и полностью измениться в ходе этого непростого, но забавного приключения.
Группа наемников отправляется выполнять сложное задание, а по завершении понимают, что были в виртуальности. Их поход повлиял на сознание семи новорожденных ИИ, изменивших реальность. И вот Энди Байкер снова отправляется в виртуальность, по просьбе своего друга. И этот друг - один из семи ИИ.
Ноябрь, предзимье, Северная Америка. Казалось бы, что может случиться на тихой ферме? Жди себе снега да Рождества, вот и все приключения.Но тут в размеренную жизнь семьи Шеверсов врывается стихия – и всё летит кувырком.Лес меняет свою природу, зарастает лианами и ошеломительно пахнущими цветами. Дом открывает неожиданные секреты, до поры хранившиеся в полутьме чердака. Поблизости заводится пугающий до дрожи Белый Морок, которого не боится только Генерал Хомяк, мужественный и немногословный. Кошка Фанни, гордая и неподкупная мать-одиночка, носит своим детям тропических бабочек.
Ахани живет в опасном мире, где боги ходят по земле, управляют природой и, если разозлятся, насылают на человека всевозможные проклятия. Но он еще слишком юн, чтобы об этом всерьез задумываться. Сейчас для него важнее семья и спокойная умиротворенная деревенская жизнь. В ту ночь, когда на небе главенствовал бог луны, бледный Сома, Ахани охранял стадо коров. Он уже почти взрослый и может брать на себя такую ответственность. Но парень не догадывался, что эта ночь изменит его жизнь навсегда. Сначала - неожиданная встреча с незнакомкой по имени Анхра, затем - странные видения, а после..