Спрут 3 - [44]

— Так что тебе, говоришь, надо?

— Я же сказал: сесть на судно. Нужно срочно сматываться.

Его собеседник извлек из кармана пистолет и протянул его Каттани.

— А пушка тебе не нужна? У нее спилен номер.

Коррадо взял оружие, вставил обойму и резким движением ткнул стволом пистолета в мягкий толстый живот Тунца.

— Я сказал тебе, что мне надо тайно сесть на судно, понял? Ты мне должен это устроить в два дня. А будешь придуриваться, сделаю тебе дырку в пузе.

— Нет-нет, — закричал в ужасе толстяк, — все будет, как ты скажешь.

— Тогда подумай, какие суда мне могут подойти.

Толстяк, морщась от боли, потер живот и сказал:

— Но знаешь, это тебе обойдется недешево.

— Неважно, — отозвался Каттани и протянул ему толстую пачку банкнотов. — Вот тебе за пистолет и задаток за посадку на судно.

Тот подозрительно оглянулся вокруг и засунул деньги в карман.

— Какое судно тебе надо? — спросил он. — Есть тут одно, оно отплывает сегодня вечером в Испанию.

— Нет, Испания не подходит. Какие есть еще варианты?

— Тогда то, что завтра отправляется в Африку. Советую именно его.

— А почему?

— Уж его-то точно никто не задержит.

— Отчего так?

Толстяк неожиданно разразился неудержимым хохотом.

— Да потому, что его хранят святые апостолы, — ответил он, продолжая смеяться.

— В котором часу оно отправляется?

Толстяк сделал глубокий вдох, словно хотел загнать внутрь очередной приступ смеха, и ответил:

— Приходи завтра в два часа ночи.

— А как называется это судно?

— Что? — Толстяк опрокинул стакан вина, шмыгнул носом и проговорил: — Боже мой, сколько же ты задаешь вопросов! Завтра от моего имени явишься к капитану. Какое имя я должен ему назвать?

Каттани пожал плечами.

— Ну скажи, что я назовусь Петтироссо[5].

В море, на борту роскошной яхты, из салона с мягкой обивкой наблюдали за происходящим в порту двое. Это были Терразини и Юфтер.

Турок, не отрывая глаз от бинокля, пыхтел, как разъяренный буйвол.

— Что-то слишком много полиции, — бормотал он сквозь зубы, — слишком много проверок. Это ненадежный порт.

— Да груз ведь уже прибыл, — пытался подбодрить его Терразини. — Он не должен проходить через контрольно-пропускные пункты.

— Но они могут осмотреть судно, — возразил турок. — И все заберут у нас из-под носа. Ты должен был дать взятки в полиции, подкупить агентов.

Это были не лучшие дни для Терразини. Помимо Юфтера, и старый Николо Антинари относился к нему пренебрежительно, а то и с презрением.

— Самый заурядный мафиозо, — так характеризовал его банкир. Стоящий перед ним навытяжку с бесстрастным холодным лицом Тано согласно кивнул. — Никогда не любил я этих мафиози. Никогда, — продолжал старик. Он морщил лоб, поглощенный какой-то неотвязной мыслью. — Дело в том, что они, по существу, не деловые люди. Это всего лишь контролеры, исполнители, послушные жестокой, тайной власти и действующие кровавыми методами. Но для настоящего делового мира они слишком неотесаны.

С угрюмым видом старик подошел к окну, словно ища то, что могло бы подсказать выход. За оградой ухоженного сада, окружающего гостиницу, город выглядел запущенным и грязным, напоминал неопрятную старуху.

Банкир оторвал взгляд от окна и продолжал делиться с Тано своими тревогами.

— Мне вовсе не доставляет удовольствия, — проговорил он, — мысль о том, что через несколько дней Терразини станет членом административного совета банка.

Тано по-прежнему бесстрастно слушал банкира. Он взглянул на него и внезапно произнес:

— А это совсем не обязательно!

Старик был ошеломлен. Этот преданный ему франтоватый юноша неожиданно подсказал альтернативу, о которой он не решался и помышлять. Он медленно погладил рукой щеку и повторил за ним:

— А это — совсем не обязательно…

Николо Антинари попытался распрямить сутулящуюся спину и, прищурив светлые глаза, взглянул в лицо молодому помощнику. Он никогда раньше не думал о нем как о своем возможном преемнике в деле руководства банком. Теперь эта мысль ему понравилась.

— Ты сумел бы справиться с этим лучше Терразнни? — спросил он.

— За все эти годы, проведенные рядом с вами, я многому научился, — коротко ответил Тано.

— Да, конечно.

Старик принялся медленно расхаживать взад-вперед. То и дело он бросал взгляд на Тано и в подтверждение своих мыслей кивал головой. Не оставлявшая его в последнее время тревога постепенно рассеивалась, в старый банкир вновь ощутил пьянящий прилив сил.

Глава семьи

Белые стены виллы ослепительно сверкали под ярким солнцем. Окружающая ее лимонная роща источала аромат свежести.

Тяжелые железные ворота растворились, в них мягко скользнула «ланча» и остановилась у лестницы, по бокам которой шли широкие каменные парапеты. Из машины вышел Тано в сопровождении двух мужчин, которые с настороженным видом проводили его по лестнице и вошли с ним внутрь виллы.

Они проследовали через большую гостиную. Мягкие ковры закрывали большую часть геометрического рисунка, украшавшего мраморный пол. Тяжелые золоченые зеркала отражали трех шествующих в молчании мужчин.

Они остановились в кабинете, заставленном инкрустированной мебелью, увешанной картинами в темных тонах.

Все здесь дышало роскошью и производило несколько театральное впечатление. Целую стену занимал книжный шкаф в стиле барокко.