Справедливый приговор. Дела убийц, злодеев и праведников самого знаменитого адвоката России - [64]

Относительно этих векселей Храмков заявил спор, доказывая, что векселя эти принадлежат ему и поручены были им Маруеву для предъявления ко взысканию, но он сделал под ними фальшивые бланковые надписи и представил ко взысканию от своего имени, почему магистрат требовал, чтобы Управа благочиния распорядилась произвести следствие о подлогах векселей.

Дело было передано судебному следователю, которому Храмков показал, что он передал Маруеву 4 векселя с прошением, написанным в управу благочиния, поручив Маруеву лишь подать прошение и векселя, а Маруев поступил иначе: прошение уничтожил, подделал бланковую надпись и подал векселя от своего имени.

Таково было первоначальное показание Храмкова. Затем он с каждым разом все далее и далее отступал от него. Два раза он подавал следователю новые прошения и на допросе по поводу подачи последнего объявления Храмков утверждал категорически, что бланки на векселях были подписаны им самим. Подавая свое первое прошение, в котором он обвинял Маруева в подлоге, он запамятовал, что бланки были написаны им.

Приглашенные следственной властью эсперты признали, что почерк, которым написаны бланки на векселях, тождествен с почерком, которым написан клочок бумаги, представленный Храмковым, как писанный под его руку Маруевым, и с почерком, которым подписаны повестки, находящиеся при деле, но при этом следует обратить внимание на то, что бланковые надписи на векселях писаны разными почерками и что почерк, которым надписаны бланковые надписи на трех векселях, с почерком Храмкова тождественны.

Присяжные заседатели вынесли подсудимому обвинительный вердикт по всем, поставленным на их разрешение вопросам.

Суд приговорил Маруева к ссылке на житье в Томскую губернию с лишением всех особых прав и преимуществ.

Подсудимого защищал кандидат на судебные должности Ф. Н. Плевако.

Нижеприводимая речь первая по времени из сохранившихся речей Ф. Н. Плевако и, вероятно, одна из первых, произнесенных им в уголовном суде.

Речь в защиту обвиняемого Маруева

Господа присяжные!

Для подсудимого настала решительная минута: вопрос его чести, его жизни отдан на суд ваш.

Вследствие обвинений, брошенных на него разными лицами, вследствие некоторого согласия в этих обвинениях, давно он уже лишен свободы, давно заключен в тюрьму, — эту школу всякого порока, тем более опасную, чем впечатлительней, моложе ее воспитанник.

Но обвинение еще не признак виновности подсудимого. И на честную душу может быть подано, сгруппировано самое поразительное обвинение: самая лживая клевета, пока не обсудится, не обследуется, может быть так же стройна, так же логична, как и добросовестное заявление о совершении преступления.

И было время, — наше счастье, что оно прошедшее время, — когда, запасись такое обвинение узаконенным числом свидетелей или сбивчивостью оробевшего или подгулявшего, не ожидая допроса, подсудимого, и далеко от родной стороны приходилось ему раскаиваться в своей робости или носить в сердце чувство недоверия к человеческому правосудию.

Не то теперь!

Вы, представители общественной совести, судите согражданина; перед вами являются — обвинитель со всеми доказательствами, защита — со всеми аргументами, и тогда только, все выслушав, все обсудив, вы произносите ваше совестливое решение.

Наше дело — дело лиц, посвятивших себя изучению предстоящего процесса, обратить ваше внимание на те обстоятельства, над которыми следует призадуматься, на те обстоятельства, которые имеют важное значение для обвинения и защиты…

Приступаю к выполнению моей задачи, как я ее поставил себе.

Прокурорская власть приписывает Маруеву два преступления. Она утверждает, что Маруев составил подложные повестки конкурсного управления, что такие повестки с целью обмануть известных лиц он вручил им и этим способом выманил у них известную сумму денег; он же, Маруев, написал на векселях Храмкова подложные бланки, чтобы присвоить себе следующую в пользу Храмкова сумму.

Вот существо обвинения.

Чем оно держится, на чем основано?

Тут много слабых мест, над которыми я прошу вас подумать.

Первое, о чем следует поразмыслить, это вот что: есть ли конкурс присутственное место? Придает ли закон всем бумагам его — значение исходящих от правительства бумаг?

Государство дает санкцию и власть, именуя их правительственными учреждениями, только таким местам и лицам, которые необходимы для него, как органы его жизни. На них закон смотрит так, что полагает существование их для государства необходимым всякую минуту, а потому они существуют непрерывно. Для этого в особой книге законов, называемой «Учреждения», они все поименованы, всякому месту и лицу даны задачи, указан круг деятельности. Бумаги их, как акты, исходящие от воли верховной власти, как акты, которыми граждане должны руководствоваться в своей деятельности, имеют важное значение; а потому всякий подлог в них, всякое принуждение граждан к каким-либо обязательствам во имя воли, выраженной в подложной правительственной бумаге, должно быть строго наказано. Этого требует уважение к власти, этого требует уважение к свободе гражданской.

Конкурс никогда не мог иметь значения и важности присутственного места. Это — собрание поверенных кредиторов, которое только для кредиторов имеет значение как бы присутственного места в тесном кругу их претензий к несостоятельному.