Сплошь мертвецы - [25]

Местный священник, который начал посещать встречи Братства Солнца, сказал мне, что дружба с вампирами, и даже работа на них, является способом выражения желания смерти. Он сказал мне это в процессе поедания своего гамбургера неделю назад. Я думала об этом сейчас, стоя на кассе, пока Тара пробивала все мои покупки, которые будут оплачены вампирскими деньгами. Верила ли я, что хотела умереть? Я покачала головой. Нет, я этого не хотела. И я подумала, что Братство Солнца, крайне правое анти-вампирское движение, которое разрасталось в опасную цитадель в Америке, было пустышкой. Их осуждение любых людей, кто имел какие-либо дела с вампирами, вплоть до посещения бизнеса, принадлежащего вампирам, было смешно. Но почему я с самого начала притянулась к вампирам?

Правда была в следующем: у меня было так мало шансов иметь такую же жизнь, какую имели мои одноклассники — ту, которая по взрослому размышлению была идеальной, — что любая другая жизнь, когда я могла бы реализовать себя, казалась мне интересной. И раз уж я не могу иметь мужа и детей, и беспокоится о том, что бы мне приготовить на церковный обед, и какой бы краской покрыть наш дом еще на раз, то я могу беспокоиться о том, как трехдюймовые каблуки повлияют на мое чувство равновесия, когда на мне будет надето несколько дополнительных фунтов блесток.

Когда я была готова уходить, МакКена, которая вернулась из почтового отделения, перенесла мои пакеты в автомобиль в то время, пока Тара оговаривала сумму с дневным поверенным Эрика, Бобби Берне. Она положила трубку телефона, и выглядела довольной.

— Я израсходовала все? — спросила я.

Мне было любопытно узнать, сколько Эрик вложил в меня.

— Даже близко нет, — сказала она. — Хочешь купить больше?

Но веселье прошло.

— Нет, — сказала я. — Мне достаточно.

Я получила в вопросе Тары определенный намек сделать стежок назад. И я задумалась, какую бы гадость можно было бы ей сделать.

— Спасибо, что помогла мне, Тара.

— С удовольствием, — заверила она меня.

Ее улыбка была чуть теплей и более искренной. Тара всегда любила зарабатывать деньги, и она никогда не могла долго на меня сердиться.

— Тебе нужно съездить в «Мир обуви» в Кларисе, чтобы взять что-нибудь к вечернему платью. У них распродажа.

Я пристегнулась. Этот день был создан, чтобы сделать всё. Следующая остановка — «Мир обуви».

Я уезжала на неделю, и на работу в ту ночь я приехала вся в пятнах, так как мое возбуждение по поводу поездки все возрастало. Я никогда не была так далеко от дома. Роудс был где-то в районе Чикаго; а я никогда не была к северу от Линии Мейсона-Диксона.[11] Я и летала-то раньше всего один раз: это был короткий перелет из Шревпорта в Даллас. Мне хотелось иметь чемодан — такой, на колесиках. Мне бы хотелось иметь… Я думала о длинном списке всяких мелочей. Я знала, что в некоторых отелях были фены. Будет ли он в Пирамиде Джизех? Пирамида была одной из самых известных вампиро-ориентированных гостиниц, которые появились в крупнейших американских городах.

Мы заранее договорились с Сэмом, что сегодня ночью я скажу ему график своей поездки. Он сидел за столом в кабинете, когда я постучала в дверь — ну, дверную раму, потому что Сэм почти никогда не закрывал дверь. Он поднял взгляд от векселя — и явно был рад прерваться. Когда он работал над бухгалтерией, он теребил руками свои светлые рыжеватые волосы, и теперь, как результат, они наэлектризовано торчали во все стороны. Сэм с бОльшим удовольствием следил бы за баром, чем решал эти задачи, но он нанял замену сегодня на ночь только для того, чтобы надежно разобраться с бумагами.

— Входи, Сьюк, — сказал он. — Что ты там стоишь?

— Очень занята, я на секундочку. Я просто хотела сказать, что уезжаю в следующий четверг.

Сэм попытался улыбнуться, но выглядел он в итоге просто нечастным.

— Тебе это действительно необходимо? — спросил он.

— Эй, мы говорили об этом, — сказала я, и в голосе прозвучало четкое предупреждение.

— Ну, мне будет тебя не хватать, — объяснил он. — И я буду немного беспокоиться. Ты и много вампиров.

— Там будут и люди, такие же, как я.

— Нет, не такие. Это будут люди с больным увлечением вампирской культурой, смертоискатели, думающие только о том, как бы выслужиться перед нежитью. Среди них нет ни одного здорового человека с долгими планами на жизнь.

— Сэм, два года назад я не имела никакого представления о том, что мир вокруг меня такой. Я не знала, кто ты есть на самом деле; я не знала, что вампиры реально отличаются друг от друга, как мы. Я не знала, что существуют настоящие феи. Я не могла себе представить ничего из этого, — я покачала головой. — Что мир этот вообще есть, Сэм. Это замечательно, и это страшно. Каждый мой день не похож на другой. Я никогда не думала, что у меня может какая-то другая жизнь, а теперь она у меня есть.

— И я был бы последним человеком в мире, кто лишил бы тебя твоего места под солнцем, Сьюки, — сказал Сэм, и улыбнулся мне.

Но от моего внимания не скрылся тот факт, что заявление его было несколько двусмысленным.

В ту ночь в Бон Темпс приехала Пэм, выглядящая скучающей и спокойной в бледно-зеленом комбинезоне с темно-синим кантом. На ней были темно-синие же кожаные мокасины… я не шучу. Я даже не представляла, что такие по-прежнему где-то продаются. Темная кожа обуви была отполирована до слепящего блеска, и туфельки были новыми. Она собрала множество восхищенных взглядов в баре. Пэм расположилась за столиком в моем секторе и терпеливо села, сложив свои руки на стол перед собой. Она вошла в вампирское состояние «зависания», как будто кто-то ее обесточил. Для тех, кто еще этого не видел: ее глаза были открытыми, но невидящими, тело было полностью неподвижным, а выражение лица — отсутствующим. Поскольку она находилась в некотором простое, я обслужила несколько человек прежде, чем направилась к ее столу. Я была уверена, что знала, почему она была здесь, и отнюдь не жаждала этого разговора.