Сплошь мертвецы - [27]

— Что он сказал?

— Он сказал, что он хочет видеть тебя в Роудсе. Он уже скучает по тебе.

— Спасибо, Амелия. Но ты могла бы просто позвонить сюда, или сказать мне, когда вернусь домой.

— Но мне было немного скучно.

Я знала, что это случится, рано или поздно. Амелия нуждалась в работе, работе на полный рабочий день. Она покинула свой город и своих друзей. Даже несмотря на то, что она покинула Нью-Орлеан до «Катрины», она страдала практически каждый день после бури, в результате которой был разрушен город. Амелия скучала и по колдовству тоже. Я надеялась, что она подружиться с Холли, другой барменшей и посвященной викканкой. Но после того, как я представила их друг другу, и они некоторое время поболтали, Амелия сказала мне угрюмо, что она и Холли были очень разного рода ведьмы. Амелия сама (как она считала) была действительно ведьма, а Холли была викканка. Амелия испытывала плохо завуалированное презрение к вере виккан. Один или два раза Амелия встречалась с ковеном Холли, отчасти, чтобы не терять навыков… и отчасти потому, что Амелия тосковала по компании других практиков.

В то же время моя соседка была очень озабочена тем, что ее могут обнаружить ведьмы из Нью-Орлеана и заставить заплатить высокую цену за ошибку при превращении Боба. Стоит добавить еще один эмоциональный слой, так как после «Катрины» Амелия переживала за безопасность этих же бывших соратников. Она не могла узнать, все ли у них было хорошо, без того, чтобы в результате не раскрыться.

Несмотря на все это, я знала, что придет день (или ночь), когда Амелия будет достаточно обеспокоена, чтобы взглянуть за пределы моего дома, двора и Боба.

Я старался не хмуриться, когда Амелия прошла к столу Пэм для более чем просто общения. Я напомнила своему внутреннему беспокоителю, что Амелия может позаботиться о себе. Наверное. Я была более уверенной в этом ночью ранее в Хотшете. На этом я вернулась к своей работе, и переключила свои мысли на звонок Куинна. Я хотела бы, чтобы мой новый мобильный телефон (благодаря тому, что Амелия платила мне небольшую ренту, я смогла его себе позволить) был бы со мной, но не уверена, что имела право носить его на работу. Куинн знал, что я включала его тогда, когда была свободна, чтобы ответить. Я хотела бы, чтобы Куинн ждал меня дома, когда я покину бар через час. Сила этой фантазии опьянила меня.

Так приятно было бы окунуться в чувства, наслаждаясь наплывом эмоций от моих новых отношений, но я решила, что настало время спуститься на землю и взглянуть в глаза реальности. Я сосредоточилась на обслуживании своих столов, улыбалась и болтала по мере необходимости, и пару раз освежила Пэм ее TrueBlood. В остальном я оставила Амелию и Пэм в их «тет-а-тет»’е.

Наконец, последний час работы подошел к концу, и бар очистился от посетителей. Как и другие, я занималась обычной рутиной переезд закрытием. Когда я убедилась, что салфетницы и солонки заполнены и готовы к следующему дню, то спустилась в небольшое помещение в кладовой, чтобы забросить передник в корзину для прачечной. После выслушивания на протяжении многих лет наших намеков и жалоб, Сэм, наконец, повесил там зеркало. Я стояла абсолютно безжизненно, вглядывась в него. Я встряхнулась и начала развязывать фартук. Появилась Арлена в пушистом облаке своих ярко-рыжих волос. Арлена и я не были слишком хорошими друзьями в последнее время. Она вступила в Братство Солнца. Несмотря на то, что Братство представлялось, как информационная организация, посвятившая себя распространению «правды» о вампирах, в ее рядах были те, кто верил, что все вампиры — безусловное зло, и считал, что они должны быть уничтожены. Самое плохое в Братстве было то, что оно обращало свою агрессию и страх на тех, кто общался с вампирами.

Людей, вроде меня.

Арлена пыталась поймать мой взгляд в зеркале, но ей это не удалось.

— Это вампирша в баре — твоя подружка? — спросила она, сделав весьма неприятный акцент на последнем слове.

— Да, — сказала я.

Даже если бы я не любила Пэм, я бы все равно сказала бы, что она моя подружка. Все в Братстве приводило меня в бешенство.

— Тебе нужно больше общаться с людьми, — сказала Арлена.

Ее рот сомкнулся в плотную линию, а прищуренные глаза жестко смотрели из-под обильно наштукатуренных ресниц. Арлена никогда не была тем, кого можно было назвать глубоким мыслителем, но я была удивлена и разочарована тем, насколько быстро она всосала стиль мышления Братства.

— Я общаюсь с людьми девяносто пять процентов времени, Арлена.

— А должна — все сто.

— Арлена, тебе-то какое до этого дело?

Мое терпение было на пределе.

— Ты взяла эти часы, чтобы поехать с компанией вампиров на какую-то встречу, так?

— Еще раз повторяю — тебе какое дело?

— Мы были друзьями в течение долгого времени, Сьюки, до тех пор, пока однажды Билл Комптон не заглянул к нам в бар. Теперь ты все время проводишь с вампирами, и в доме у тебя останавливаются какие-то странные люди.

— Я не собираюсь перед тобой оправдываться в своем образе жизни, — сказала я, и мое самообладание полностью отказало. Я могла видеть то, что было у нее в голове, видеть все ее самодовольство и убежденность в праведности ее суда. Это было невыносимо больно. Это терзало мою душу. Я нянчила ее детей, утешала ее, когда ее бросали без сил бесконечные подлые мужчинки, убирала ее трейлер, пытались уговорить ее встречаться с мужчинами, которые бы считались с нею. И теперь она смотрела на меня, в самом деле удивленная моим гневом.