Список заветных желаний - [7]
Этот особняк из красного кирпича мама купила в тот год, когда я поступила в Северо-Западный университет. Дом продавался с молотка, так как прежний владелец оказался не в состоянии выплатить проценты по закладной. Отец ругал маму и говорил, что подобная покупка – чистой воды сумасшествие. Но к тому времени они с мамой уже развелись, и мама могла принимать решения, не учитывая мнения бывшего мужа. В этих прогнивших потолках и отсыревших коврах ей виделось что-то чудесное. Чтобы привести дом в порядок, потребовалась пропасть денег и усилий, но в конце концов мама добилась своего. Сегодня этот особняк XIX века, расположенный на Золотом Берегу, в одном из самых престижных кварталов Чикаго, – настоящая картинка с выставки. Мама, дочь рабочего-сталелитейщика, часто говорила в шутку: перебравшись сюда из своего родного города Гэри, штат Индиана, она, подобно Луизе Джефферсон, совершила головокружительный «прыжок в высоту». Жаль, что отец умер, так и не увидев преобразившегося, словно по волшебству, старого дома. Жаль, что он не увидел, как преобразилась женщина, которую он, я твердо знаю, так и не сумел оценить по достоинству.
– Вы уверены, что она была в здравом уме, когда составляла это завещание? – спрашивает Джоад.
Адвокат улыбается с видом заговорщика:
– Разумеется, миссис Болингер была в здравом уме. Поверьте, ваша мать прекрасно знала, что делает. Я в жизни не видел завещания, каждый пункт которого был бы выверен столь тщательно.
– Продолжим, – изрекает Кэтрин, которая в любых обстоятельствах ощущает себя руководителем.
Мистер Мидар вновь прочищает горло:
– Что ж, если не возражаете, перейдем к компании «Болингер косметик».
На меня устремляется четыре пары глаз. Я чувствую, как обруч вокруг моей головы сжимается. Вчерашняя безобразная сцена возникает у меня перед глазами, и я ощущаю приступ паники. Какой из меня управляющий компанией, если я позволила себе напиться на похоронах матери? Я не заслуживаю чести занять столь ответственный пост. Подобно актрисе, выдвинутой на премию «Оскар», я пытаюсь придать лицу равнодушное выражение. Кэтрин сидит с блокнотом и ручкой наготове, собираясь записывать все детали. К этому нужно привыкнуть. В качестве моей подчиненной эта женщина будет следить за каждым моим шагом.
– «Все принадлежащие мне акции „Болингер косметик“, а также должность исполнительного директора компании передаю моей…
Держаться естественно… Не смотреть на Кэтрин…
– …невестке», – доносится до меня.
Это что, слуховая галлюцинация?
– Кэтрин Хамфрис-Болингер.
Глава 2
Какого черта! – восклицаю я вслух, наконец осознав, что «Оскар» уплыл у меня из рук.
К собственному ужасу, я понимаю, что сохранить непроницаемую мину мне не удается. Я веду себя кошмарно.
– Простите? – Мистер Мидар глядит на меня поверх очков в черепаховой оправе. – Вы хотите, чтобы я повторил этот пункт?
– Д-да, – выдавливаю я из себя.
Взгляд мой блуждает по лицам братьев и их жен в надежде обрести поддержку. Джей смотрит на меня сочувственно, а Джоад отводит глаза. Он сосредоточенно чиркает что-то в блокноте, и челюсти его при этом странно подергиваются. Что до Кэтрин, в ней, по-моему, умерла выдающаяся актриса. По крайней мере, недоверчивое выражение, застывшее на ее лице, кажется вполне искренним.
Мистер Мидар наклоняется ко мне и произносит отчетливо, словно перед ним тугая на ухо старуха:
– Все акции «Болингер косметик», принадлежавшие вашей матери, переходят к вашей невестке Кэтрин. – Он протягивает мне документ, чтобы я могла прочесть это собственными глазами. – Каждый из вас получит копию, но вы можете просмотреть мой экземпляр прямо сейчас.
Скривившись, я отмахиваюсь от него и делаю отчаянное усилие, чтобы набрать в грудь воздуху.
– Спасибо. Не надо, – бормочу я. – Продолжайте, прошу вас. Извините…
Съежившись в кресле, я прикусываю нижнюю губу, чтобы не дрожала. Это какая-то ошибка. Я… я так старалась, я так хотела, чтобы мама гордилась мной. Неужели Кэтрин меня подставила? Нет, она не могла поступить со мной так жестоко.
– Если вы не возражаете, на этом мы завершим нашу встречу, – провозглашает адвокат. – Мне необходимо обсудить некоторые вопросы с Бретт. – Он пристально смотрит на меня. – Вы предпочитаете сделать это сейчас или назначим другой день?
Я блуждаю в тумане, который обступил меня со всех сторон.
– Давайте не будем откладывать, – доносится до меня голос, отдаленно похожий на мой собственный.
– Отлично! – Адвокат обводит взглядом сидящих за столом. – У кого-нибудь есть вопросы?
– Нет, все абсолютно ясно, – заявляет Джоад, встает с кресла и устремляется к двери с видом заключенного, отпущенного на свободу.
Кэтрин достает телефон и проверяет, нет ли сообщений, Джей подбегает к Мидару и рассыпается в благодарностях. Украдкой он бросает взгляд на меня и тут же поспешно отворачивается. Похоже, он ужасно смущен. Мне становится совсем тошно. Только Шелли смотрит на меня по-прежнему открыто, ее лицо, обрамленное непослушными каштановыми кудряшками, светится дружелюбием, взгляд серых глаз мягок и приветлив. Она подходит ко мне и заключает в объятия. Но что следует говорить в подобной ситуации, не знает даже Шелли.
Вот уже двести лет над младшими сестрами большой семьи из Тосканы тяготеет проклятие: они никогда не познают любви, не выйдут замуж, не будут иметь детей… И хотя семья давно уже живет в Америке, это проклятие все еще действует. Эмилию вполне устраивает ее одинокая жизнь, целиком посвященная семье, а Люси страстно мечтает о том, чтобы выйти замуж, и в каждом парне видит потенциального жениха. Но вот в их жизнь врывается тетя Поппи с поразительным предложением: она просит сопровождать ее на родину в Италию, где в день своего восьмидесятилетия должна встретиться со своей первой и единственной любовью и таким образом раз и навсегда разрушить проклятие.
После смерти матери Брет Боулингер с ужасом обнаруживает, что ей одной из трех детей в наследство достался лишь список ее же собственных жизненных целей, написанный в четырнадцать лет, с комментариями мамы. Условие получения остального наследства — выполнение всех пунктов списка, включая и замужество, и даже покупку лошади. Но реально ли осуществить детские мечты всего лишь в течение года? И как, например, помириться с отцом, если он уже умер… Нищая, униженная, и все это только ради нее? А тут еще странный мужчина в плаще «Бёрберри»…
«Прощение – штука не менее сложная, чем жизнь и любовь», – утверждает Фиона Ноулс, адвокат, которую неудачная карьера и жизненные трудности подтолкнули к идее использования камней прощения. Они стали для многих способом помириться с дорогим человеком, залечить раны на сердце, а кому-то, как Анне Фарр, ее подругам Дороти и Мэрилин, принесли немало боли. И все-таки каждый получил возможность понять, что сделать выбор удивительно просто, надо только решить, хочешь ли ты на всю жизнь огородить себя от мира или жить открыто, ничего не стыдясь.
Когда закончились летние каникулы, Эрика Блэр не смогла отменить важную деловую встречу и попросила дочерей самостоятельно добраться до их колледжей на поезде, хотя вначале обещала отвезти на машине. Поехала только одна из девушек, Кристен, и погибла в железнодорожной катастрофе. Исчезла и вторая дочь, Энни, – она отправилась на поиски Кристен, внушив себе, что сестра в тот роковой день не села на поезд, а убежала к возлюбленному и где-то скрывается от родных. Отчаявшаяся Эрика возвращается по следам Энни на свою малую родину, на остров Макито, с которым у нее связаны трагические воспоминания.
Тайна Пермского треугольника притягивает к себе разных людей: искателей приключений, любителей всего таинственного и непознанного и просто энтузиастов. Два москвича Семён и Алексей едут в аномальную зону, где их ожидают встречи с необычным и интересными людьми. А может быть, им суждено разгадать тайну аномалии. Содержит нецензурную брань.
Шлёпик всегда был верным псом. Когда его товарищ-человек, майор Торкильдсен, умирает, Шлёпик и фру Торкильдсен остаются одни. Шлёпик оплакивает майора, утешаясь горами вкуснятины, а фру Торкильдсен – мегалитрами «драконовой воды». Прежде они относились друг к дружке с сомнением, но теперь быстро находят общий язык. И общую тему. Таковой неожиданно оказывается экспедиция Руаля Амундсена на Южный полюс, во главе которой, разумеется, стояли вовсе не люди, а отважные собаки, люди лишь присвоили себе их победу.
Новелла, написанная Алексеем Сальниковым специально для журнала «Искусство кино». Опубликована в выпуске № 11/12 2018 г.
Саманта – студентка претенциозного Университета Уоррена. Она предпочитает свое темное воображение обществу большинства людей и презирает однокурсниц – богатых и невыносимо кукольных девушек, называющих друг друга Зайками. Все меняется, когда она получает от них приглашение на вечеринку и необъяснимым образом не может отказаться. Саманта все глубже погружается в сладкий и зловещий мир Заек, и вот уже их тайны – ее тайны. «Зайка» – завораживающий и дерзкий роман о неравенстве и одиночестве, дружбе и желании, фантастической и ужасной силе воображения, о самой природе творчества.
Три смелые девушки из разных слоев общества мечтают найти свой путь в жизни. И этот поиск приводит каждую к борьбе за женские права. Ивлин семнадцать, она мечтает об Оксфорде. Отец может оплатить ее обучение, но уже уготовил другое будущее для дочери: она должна учиться не латыни, а домашнему хозяйству и выйти замуж. Мэй пятнадцать, она поддерживает суфражисток, но не их методы борьбы. И не понимает, почему другие не принимают ее точку зрения, ведь насилие — это ужасно. А когда она встречает Нелл, то видит в ней родственную душу.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.