Спермотоксикоз - [32]

И пусть масштабность соблюдаема условно,

Я непременно повторяю вновь и вновь:

При всех победах, совершаемых дословно,

Важнейшей самой есть и будет лишь любовь.

Расклад приборов в сервировке мироздания

Самостоятельность пронизана сомнением,

И вероятно, что цена ему не грош,

Простой задачи с предсказуемым решением,

Где неизвестны только истина и ложь.

При турбулентностях привычного течения

Особый смысл обретает пустота,

И неуверенность возможного прощения,

И постулат, что всё прощает красота.

По истечении отмеренного срока

Парадоксальностью меняется итог,

И что того, что в этом очень мало проку,

Капризный случай не хотел и не помог.

Расклад приборов в сервировке мироздания

Не так изменчив, как угрозой ставший быт,

Причиной ставшей совершенное незнание,

И, как расплата за содеянное, стыд.

Героев много отдающих нафталином,

И неуместно славить одой их дела,

Их благородство заливают формалином,

Как точно так же заливают их тела.

И толку нет в самостоятельности тоже,

Как в новых лозунгах, где смысла больше нет,

На ширму истина становится похожа,

А ложь для правды – очень скудный, но ответ.

На дне свои законы – как в стакане

На дне свои законы – как в стакане,

В осадок выпав раз – тебя сольют,

И предадут публично, на экране,

И в душу непременно наплюют.

Пусть выбор мал, но с трезвостью проблемы,

И неизбежность ставит всё на кон,

Неверный шаг – условие дилеммы,

Как верный путь – возможностей закон.

Для выдержки всегда найдётся место,

И вдох оценит чудный аромат,

Возникший из дубового ареста,

Как неизбежность, много долгих лет назад.

И будут и восторги, и ухмылки,

И трепет губ, и вкусовой букет,

И томные глаза, жар тела пылкий,

И утро, всё сведущее на нет.

И только обязательность похмелья

Расставит по своим местам сюжет,

В котором есть задачи и решения,

Но выхода оттуда всё же нет.

На дне свои законы, как в стакане,

И не определить – кто виноват?

Сгорают судьбы на костре желаний,

Как было много долгих лет назад.

Мне не с кем поделиться хромосомами

Мне не с кем поделиться хромосомами

Как минимум последних восемь лет,

Хоть ночи все проходят и со стонами,

А нужного хранилища всё нет.

Я поиски расширил основательно,

От стоек баров до библиотек,

Сменил меню и имидж основательно,

Перелопатил кучу картотек.

В процессе понял, что нужна блондинка

С размером главным около пяти,

В глазах зелёных чтоб была грустинка,

И весом, чтобы мог я унести.

Здоровый дух в здоровом чтобы теле,

И зубы чтоб блестели белизной,

Чтоб шлюхою со мной была в постели,

А в остальное время – преданной женой.

Я рассчитал параметры дотошно

И в поиск ввёл их, чтоб наверняка,

Для претенденток адрес свой нарочно

Оставил и сел выпить коньяка.

Ответ читал с надеждою во взгляде,

Предчувствуя во члены кровь приход:

«Чтобы иметь такую тётю, дядя,

Ты должен предоставить свой доход».

И день, и ночь на ней оставили печати

И день, и ночь на ней оставили печати,

Так получилось, но контраст тот взгляду мил,

И стройность стана, и предчувствие печали

Создатель с нежностью в неё для всех вселил.

И превосходство красоты над совершенством,

И преклонение, всегда лишь для души,

Для русских духом, как безумное блаженство,

И как призыв – добро ты должен совершить!

Меняет жизнь пейзажи, брезгуя рассудком,

Но никогда не изменить, что было вновь,

Берёзок чистый шёпот в сердце каждом чутком,

В котором вера есть, надежда и любовь.

Ассортимент твоих услуг заставил вздрогнуть

Ассортимент твоих услуг заставил вздрогнуть,

Хотя прожил я много славных, долгих лет,

Начав читать, я прейскурант хотел захлопнуть,

Но любопытство стало ждать на всё ответ.

Происходило всё как в тренажёрном зале,

Был задан ритм и скорость, чтобы всё успеть,

Вопрос технически был подготовлен в идеале,

Хотелось плакать, ну а больше всё же петь.

Мои стеснения остались где-то в прошлом,

Не возникал вопрос: «А как же без любви?»

И всё казалось не таким уж страшно пошлым,

И слух готов был, чтоб запели соловьи.

Но пролетела пятьдесят одна минута,

Оставив в памяти трагический финал,

Где ты играла роль забытую как будто,

А я в ладоши хлопать не переставал.

И, как в театре, труд актёра стоит денег,

Пусть недоигранной осталась красота,

Ты опускаешься на несколько ступенек,

Где пахнет дурно и приходит тошнота.

Оставим тезисы о поиске причины,

Оставим критику и правильный совет,

Плохое в жизни оставляет лишь морщины

И, как пощёчину, неправильный ответ.

Креативность бестолковой ситуации

Маниакальность кроет матом все приличия,

И каждый третий тем диагнозом клеймён,

Когда нетрезвый ум не чувствует отличия,

Стирая пласт историй, жизней и имён.

Жить без ума и принимать притом решения

Не тяжело, когда похмелье навсегда,

Для отрицания, для мысли отрешения,

Предать забвению истории года.

И в пустоте, рождённой приступом бессилия,

Всегда рождается немыслимый урод,

Так было в прошлом, от Блаженного Василия,

Так есть и будет, несмотря на век и год.

И креативность бестолковой ситуации

Лишь порождает то ли слабость, то ли стыд,

Давая повод для любых инсинуаций,

Народу, что навеки может быть забыт.

Когда сомнения – пустой и лишний труд

Устал объектом быть стороннего вмешательства,

Где слоем лжи сокрыты подлость, зло и страх,

Где подгоняют всё под жизни обстоятельства,

Забыв о совести и правде на устах.