Спермотоксикоз - [33]

Менять советами моё мировоззрение

Не удалось, но каплей дёгтя иногда

Вносили правки в сущность важного решения,

Что часто портило мне лучшие года.

И пусть эмоции всегда мутили разум,

Когда сомнения – пустой и лишний труд,

Не удавалось мне по совести ни разу

Себя испытывать на пряник и на кнут.

И это слабое, конечно, утешение,

Когда подвержен ты атаками извне,

Последствий трудное для веры дуновение,

При неприятии поклонам новизне.

Всем в жизни хочется

Всем в жизни хочется немножечко тепла,

Чтоб без обид друзей года копили радость,

Чтобы размеренно кровь в теле всём текла,

И чтобы горечь никогда не стала в сладость.

Всем в жизни хочется не плакать, не болеть,

Чтоб сердце билось чаще только от удачи,

И чтобы проще всё, чтоб многое успеть

И без проблем решить все нужные задачи.

Всем в жизни хочется любимым быть всегда,

И чтобы раз и навсегда, без изменений,

Чтоб вместе жить, не расставаться никогда,

Растить детей и никогда не знавать сомнений.

И умереть без боли, в доме, где покой,

Долги свои все погасить сполна, до срока,

И слёзы радости смахнуть с щеки рукой,

Что не узнал, какой бывает жизнь жестокой.

Простить врагов и замолить чтоб все грехи,

Не сомневаться, что тебя уж все простили,

И прочитать на память лучшие стихи,

И с миром в мир иной с поклоном отпустили.

Меняя на ходу перчатки после встречи

Судить других нельзя, пусть даже есть причины,

И пусть сомнений груз по жизни не забыт,

Прощение всегда – предчувствие кончины,

Осадком лишь на дне, когда бокал испит.

Пусть думы о себе сравнимы с наказанием,

Которое когда-то, пусть с болью, пережил,

Но выводы для тех, кто с логикой незнания

Последствия в себе, не осознав, сложил.

Ошибки иногда последствия недуга,

И несомненно то, что всё не изменить,

Но жизнь она всегда – неверная подруга,

И то лишь потому, что некого винить.

Простое, как восторг, не выразить словами,

И взгляд не панацея и не помощник такт,

Пространство совершенства, не познанное нами,

Не признаётся чувствами, как нерушимый факт.

И только суд причины, над следствием вершимый,

И только неподсудность, как непрощённый грех,

И в добром стаде есть душок овцы паршивой,

Который непростителен для большинства утех.

Меняя на ходу перчатки после встречи,

Нельзя не до конца приветствовать итог,

Судить других нельзя и сквернословить в речи,

Всё потому, что есть всему всегда порог.

Мне б добром засеять поле

Исчезает ровно в полночь грань меж завтра и вчера,

Для кого-то – это помощь, для меня – лишь вечера.

Я не сплю сейчас помногу, боюсь что-то пропустить,

Чаще стал молиться Богу, реже стал кому-то льстить.

И встаю я тоже рано, чтобы свежесть мне в лицо,

Чаше ноют сердца раны, избегать стал подлецов.

Зависть редким гостем стала, а недавно умер друг,

Люди смотрят все устало, чаще радости – испуг.

Всё невольное на воле, и звучит всё реже смех,

Мне б добром засеять поле, урожай раздать на всех.

И тогда не будет граней и уместным будет всё,

Что хотел порою ранней и что старость принесёт.

Очень просто в дождь весной гулять по крышам

Очень просто в дождь весной гулять по крышам,

Люди спешно прячут взгляды под зонты,

И не думают о главном, и не слышат,

Как под небом исполняются мечты.

Пусть закрыли тучи свет и бесконечность,

И затихли птицы, чтобы слушать мир,

Пусть знакомый, пусть не безупречный,

Где вошедший – просто пассажир.

И внимая каплей стук на остановках,

Вспоминая о забытом и былом,

Понимаем, всё вокруг – транспортировка,

Неизведанным, единственным путём.

И смывается ненужное с крыш в землю,

Где гуляю я, пока забыт для всех,

Просто то, что с неба первый всё же внемлю,

Не задумываясь – может, это грех?

И не знаю, может, я давно здесь лишний,

И улыбки мои людям невпопад,

Я сегодня осознал, что всех их выше,

Потому что не боюсь любых преград.

Мы жизнь сознательно меняем на фрагменты

Мы жизнь сознательно меняем на фрагменты

Их сортируем очень тщательно потом,

Подальше пряча неприятные моменты

И маскируя так: «Не нужно о былом».

В активе – радость и успех, за что не стыдно,

А посему – там только нужный позитив,

И это выглядит смешно и безобидно,

Притом, что многое идёт, увы, в пассив.

И, согласитесь, так ведь легче и понятней,

Зачем тревожить разум свой ошибкой той?

Когда и так в архиве много и невнятно,

Того, что было предназначено судьбой.

А опыт жизни учит нас всему и сразу,

И опирается он только на пример,

Как погружаемая в повседневность фраза,

Где не имеет смысла громкость и размер.

И избирательная, в совершенство, прихоть,

И поступательность, и совращённый дух

Такую вносят в жизни ритм неразбериху,

Что каждый третий стал по жизни слеп и глух.

Тогда зачем ошибки призваны судьбою?

Тогда зачем так часто сердце гложет грусть?

Не проще ль быть всегда везде самим собою?

Без сортировки, так, как в жизни, наизусть.