Спастись от опасных мужчин - [95]

38

Джонсоны жили в Пасифик Хайтсе, престижном районе Сан-Франциско, предназначенном только для избранных и полном внушительного вида домов, стоящих высоко над Заливом. Улица, на которой жила моя клиентка, шла вперед под таким углом, который был бы немыслим в любом другом американском городе и который можно найти только в Сан-Франциско. Дом Джонсонов представлял собой большое здание в викторианском стиле, встроенное в вершину холма. Его занавешенные панорамные окна безучастно смотрели на город. Были уже последние дни октября, и погода становилась все холоднее. Дома были украшены по случаю приближающегося Хэллоуина, и на прохожих все чаще можно было увидеть шапки и шарфы. Утром я посмотрела в зеркало на свое лицо и увидела такие же мешки под глазами и те же признаки переживаемого стресса, какие я видела на лице Карен в Мендосино. Я плохо спала и все время думала о «Care4». Эта компания начинала меня доставать – слишком много теней, слишком много неизвестных… Мне было нужно время, но его-то у меня и не было.

Услышав по телефону мой голос, Бренда удивилась, но с готовностью предложила мне встретиться в ее доме. Я ждала на улице и видела, как она идет по улице. Должно быть, она возвращалась из фитнес-центра, поскольку на ней были белые кроссовки, сливовые лосины и модная спортивная куртка, сшитая из какой-то эластичной композитной ткани. Такие куртки изготавливались и рекламировались в расчете на любителей бега трусцой и тех, кто посещал занятия йогой, на их этикетках было полно таких слов, как «впитывающая пот» и «обеспечивающая доступ воздуха к телу». Свободная одежда для занятия спортом и повседневной носки. Это словосочетание возникло из ниоткуда и встречалось теперь везде.

– Привет, Никки, – сказала Бренда. – Мне приятно снова видеть вас.

Я была рада, что она выглядит так хорошо: здоровая, румяная и уверенная в себе, очень отличающаяся от той нервной и неуверенной в своих силах женщины, с которой я встречалась в прошлом месяце. Я подняла бледно-желтый поднос с углублениями, в которых были вставленные большие картонные стаканы с кофе.

– Я принесла кофе, – сказала я. – Сегодня холодновато.

* * *

Прежде чем мы уселись в ее просторной гостиной, Бренда раздвинулы шторы, открыв панорамные виды города, простирающиеся до самого Залива. Эта комната явно была предназначена для приема гостей, и ее убранством определенно занимался профессиональный декоратор. Картины подходили к ее стенам слишком идеально, как будто их выбирали главным образом для гармоничного сочетания горизонтальных и вертикальных линий. Квартира имела открытую планировку, и большую кухню, оборудованную по последнему слову техники, отделял от гостиной только гранитный кухонный островок. У одной из стен высился огромный книжный шкаф. Стоящие в нем книги представляли собой смесь из юридических томов в кожаных переплетах и недавно изданных книг в жанре нон-фикшн. «Ешь, молись, люби», «Тайна», «Возвращение к любви», «Как спать одной в большой двуспальной кровати»… Надо бы отправить ей кое-какую художественную литературу.

– Как ваши дела? – спросила я.

Она удобно сидела в кресле рядом с разделяющим нас стеклянным журнальным столиком.

– В моей жизни многое изменилось, но теперь я чувствую себя лучше. Однозначно намного лучше. Хотя полагаю, также было много такого, к чему мне пришлось привыкать.

– Он сейчас живет здесь?

– Кто? Сайлас? – Она улыбнулась. – Я поменяла все замки уже в первую неделю после нашей с вами встречи. Жаль, что вы не слышали, как он визжал, когда обнаружил, что не может попасть в квартиру с помощью своих ключей. Думаю, он пока что остановился в отеле, в одной из этих роскошных гостиниц неподалеку от площади Юнион-Сквер, в которых ты чувствуешь себя так, будто затонул вместе с «Титаником». Надеюсь, тамошние владельцы не забыли избавиться от такого вредного материала, как асбест.

Я улыбнулась, но ничего не сказала – она явно еще не кончила говорить.

– Оказалось, что эта его персональная тренерша представляла собой только вершину айсберга. Я узнала и о других его изменах, о многих других. Он крутил романы с различными женщинами на протяжении практически всего нашего брака.

Она сморщилась от отвращения.

– Не говоря уже об услугах девиц из служб эскорта и бог знает кого еще.

– Мне жаль это слышать.

– Да нет, все в порядке, – это к лучшему, что я обо всем узнала. – Она улыбнулась еще раз. – Официальный развод потребует некоторого времени, но потом я смогу начать новую жизнь.

Она помешала свой кофе, хотя до этого мешала его уже три раза.

– Никки, спасибо за помощь. И за то… что вы отказались выполнить ту безрассудную просьбу, с которой я к вам обратилась. Теперь я понимаю, что это была плохая идея. Может быть, именно поэтому мне тогда так хотелось вас об этом попросить.

– Вы были в ярости, – сказала я. – И у вас было на это право. Я все понимаю…

– Спасибо за то, что поняли.

– Могу ли я задать вам вопрос? Что Сайлас рассказывал вам о своей работе?

Она была удивлена:

– О его работе? Вы имеете в виду его юридическую практику?

– Да.

Она задумалась.

– Очень мало. За все годы нашего брака он никогда подробно не говорил об этом. Честно говоря, корпоративное право, которым он занимался, казалось мне скучным. Он любил сыпать известными именами и работал на многих людей и компании, о которых много говорилось в СМИ, но о самой своей работе рассказывал совсем немного. Только хвастался тем, что мы приглашены на премьеру какого-то фильма или на какое-то спортивное соревнование благодаря его работе с таким-то и таким-то.