Спастись от опасных мужчин - [87]

Я сделала шаг в гостиную, услышав ругательства и увидев, как Джозеф бросился вбок, прочь от лежащего на спине Брэндона, и послав в его сторону две пули. Обе прошли мимо, а Джозеф закатился за кресло. Я выстрелила еще два раза в это кресло, целясь туда, где должна была находиться его голова, рассчитывая на то, что пули сорок пятого калибра смогут пробить набивку и дешевую обивочную ткань.

Ответ получила почти мгновенно: я боком бросилась в кухню и упала на пол, в то время как на штукатурку стены над моей головой обрушился град пуль. Я уже быстро отползала прочь, не желая слишком долго торчать на одном месте. Еще две пули врезались в пол в том самом месте, где я только что находилась.

Лежа ничком, я увидела, как из-за кресла высунулась рука. Я тщательно прицелилась, чтобы темная рука слилась с фоном, а прицел моего пистолета четко вырисовывался на переднем плане, потом плавно нажала на спусковой крючок и услышала истошный крик.

Я откатилась еще дальше, когда в стену ударилось еще три пули. Одна из них срикошетила и разбила верхний светильник. Я закрыла руками голову, когда на меня посыпались осколки стекла, и тут до меня донеслись торопливые шаги. Держа пистолет наготове, я встала и заглянула в гостиную. Входная дверь была открыта. Я проверила пространство за креслом, опасаясь какой-то уловки, но Джозефа нигде не было. На полу алела кровь, дорожка из капель крови вела к двери. Он сбежал.

Я воспользовалась ножом Виктора, чтобы разрезать клейкую ленту, которой был связан Брэндон. Его состояние было плачевно. Рядом с ним на диване лежали три пустых шприца. Он дышал с трудом, его губы посинели, на них запеклась слюна, а лицо было смертельно бледно. Я прижала пальцы к его шее и почувствовала слабый неровный пульс.

Классическая картина передозировки.

Мысленно молясь, я выдвинула один из ящиков журнального столика: два белых баллончика с носовым спреем налоксона находились там, куда я их положила. Я осторожно ввела один из них в его правую ноздрю и второй раз за последние пять минут нажала на поршень.

Брэндон, шатаясь, сел, ругаясь и размахивая руками. Он был не в лучшем настроении, но мой брат был жив. Жив и невредим.

Мне понадобилось несколько минут, чтобы успокоить его. Затихнув, он огляделся по сторонам и заметил все: и мое окровавленное лицо, и трупы, и кровавые пятна, и дырки от пуль в кресле и стенах.

– Ник?

– Что?

– Думаю, что я потеряю свой гарантийный залог за жилище.

Я крепко его обняла:

– Мой гарантийный залог, дурачок.

35

Я воспользовалась телефоном Брэндона, чтобы набрать номер Джесс.

Голос у нее был испуганный:

– Никки, ты в порядке? Кто были эти люди? Что произошло?

– Сейчас я дам тебе адрес. Ты встретишься с моим братом у входной двери в дом, отвези его в какой-нибудь отель. В моей квартире небезопасно, ему будет очень плохо. Тебе придется помочь ему перетерпеть это.

Она ни секунды не колебалась:

– Уже иду.

– Джесс, когда приедешь, не поднимайся в его квартиру, это важно.

Я дала ей адрес, положила трубку и повернулась к моему брату:

– Подожди ее на улице.

Его голос дрожал, но он мог стоять.

– Что ты собираешься здесь делать?

– Тебе надо идти, Брэндон, – сказала я. – Сейчас же!

Он все понял по моему тону – и вышел.

У меня ушло несколько минут, чтобы связать Виктора клейкой лентой. Я подошла к делу очень тщательно, так как помнила, что он чрезвычайно силен. Если он проснется, с ним будет нелегко справиться даже со связанными запястьями и лодыжками, и я стягивала его клейкой лентой, как в Древнем Египте пеленали мумии, обмотав его ноги от лодыжек до толстых, как стволы деревьев, бедер и крепко притянув обе его руки к туловищу, после чего плотно заклеила рот. Я использовала почти весь рулон клейкой ленты – все равно ей бы не нашлось лучшего применения!

Я сожгла кучу калорий, перетаскивая Виктора из спальни в ванную. Он был огромен, и волочить его обмякшее тело приходилось изо всех сил. Он не издавал ни звука, когда его голова ударялась о деревянный, а потом плиточный пол. Я перекинула его ноги через край ванны, потом с трудом подняла туловище и перевалила его в ванну. Он плюхнулся на ее дно и остался лежать там на спине, уставившись в потолок пустыми глазами.

Я завинтила пробку в дне ванны и открыла кран, дно ванны начала заполнять вода.

Я сделала еще один звонок. Еще один знакомый номер. И мне ответил еще один знакомый голос.

– Это Никки. Сейчас я дам тебе адрес. Приезжай как можно быстрее. И возьми такую машину, которую ненавидишь всеми фибрами души.

Хотя выстрелы здесь и были обычным делом, мне не хотелось надолго растягивать всю эту историю после того, что здесь произошло, и после того, что я собиралась сделать. Чем скорее я покину эту квартиру, тем лучше.

Последовала короткая пауза, затем голос на другом конце линии сказал:

– Я приеду через полчаса.

– Есть еще кое-что, – добавила я. – Это насчет машины, на которой ты приедешь. У нее должен быть большой багажник.

Я вернулась в ванную и села на крышку унитаза, глядя, как повышается уровень воды, и думая о Ли, о коттедже… Вода поднялась выше, теперь она покрывала затылок Виктора и его уши, подбираясь к его рту и ноздрям. Его глаза по-прежнему были пусты, он не пытался освободиться, а выражение лица у него было такое, словно он возлежит на шелковых подушках и его овевает ветерок, качающий ветви пальм, словно его унесло на какую-то другую планету, полную странного непрошибаемого блаженства, которое дает героин.