Спасатели - [13]

Тогда он шёл следом за Антоном, крепко держась за его руку. Спрашивал о чём-то, не отводя взгляда внимательных серых глазёнок… Сейчас, если он очень задумается – покусывает нижнюю губу как Антон, и хмурит светлые брови. А если смеётся – то от души, также как играет с малышнёй. Ванюшка его просто обожает… Ох, поскорее бы его увидеть, осталось немножко!

… Как там теперь будут мама с Ваней? Он такой непоседа, даже Антон не всегда мог уследить за ним! Особенно, когда тот был чуть помладше. Только сядешь за уроки, как вдруг – тишина. Непривычная. Идёшь на кухню, а там младший братик играет песочком. Белым, сахарным, сидит, черпает ложкой и ест… Или на секунду отвернёшься – ну пришёл ты только домой, замёрз с мороза, накатался на коньках, чаю хочется… Так вот, нет Ваньки! Где? В комнате нет его – тишина, на кухне нет, в коридоре нет… А он в ванной – пасту зубную наворачивает! Ладно, что не закрылся ещё…

Но было с ним и весело. Подрос – начались бесконечные почемучки. Мама, когда уставала, отправляла его к Антону. А Антон… ну что, привык он отвечать на вопросы. Славка – тот хитрее задавал. А у Ванюшки они простые, подойдёт, встанет рядом: смотрят два любопытных морских глазика, доверчивые такие, удивлённые. Ждёт, смотрит, как Антон щёлкает по клавишам, снова спрашивает… А возьмёшь его на руки – малыш! Маленький серьёзный человечек…

И смышлёный! Сначала просто, если вдруг заставал Антона за скайпом – присоединялся и начинал болтать со Славкой или Шуркой. А совсем недавно научился вызывать их сам! Конечно, если компьютер был включен…

… Хорошо было вечером, когда в квартире становилось тихо-тихо, зажигать маленький смешной Ванькин ночник – задумчивого мишку с рюкзаком за спиной и книгой в лапе, садиться к братишке на кровать, ждать, пока он, пыхтя, «сам!» выберет книжку… А потом читать вместе, чувствуя, как он обнимает тебя горячей ладошкой, и понимать где-то в глубине души, что ты ему нужен… И греться от осторожной радости.

Братишка с удовольствием укладывался под его рассказы… Как он будет сейчас засыпать? Само собой, с мамой. Но он, наверное, будет скучать… И не наверное, а точно будет.

С Ванюшкой Антон ещё не расставался на такое долгое время. Нет, летом он ездил с отцом в экспедиции, но это – на пару недель… А сейчас на сколько? Даже если в августе он выберется домой, то потом ведь – уедет снова. Если поступит, конечно…

Антон вздохнул. Привык он к расставаниям. Грустно, да, но что поделаешь? Они, разлуки, сопровождали всю его жизнь. И не совсем понятно, как же сделать так, чтоб их было меньше. Стать лётчиком, как Денис? Тогда вся жизнь будет в дороге, в небе… Это - счастье, но разлук меньше не станет. Лишь будет больше тех, кто тебя ждёт.

Тогда – как?

Самым первым в его жизни было расставание с родителями. В детстве, давно – невыносимая, долгая разлука. Почти год он жил в интернате, он не выдержал её, той разлуки… И вернулся к ним, но его друг остался там. Да и отец был далеко и приезжал нечасто – раз в месяц на неделю…

К другу, к Шурке, тоже можно было приезжать, можно было общаться по скайпу. А отец чуть позже стал брать Антона в командировки, и они были вместе. Но такие встречи сопровождались расставаниями с матерью и Ваней. Он возвращался к ним – через полмесяца, но расставался с отцом…

А старшие друзья, Денис с Юрой? Повезло Шурику, они живут в одном городе, ну почти. В соседних городах, но всё равно – рядом. Несколько часов на электричке – и можно встретиться. А Антон виделся с ними лишь тогда, когда на каникулы приезжал к другу… Нечасто, недолго, но было здорово! Эти дни он не забудет никогда.

… Те дни, когда они собирались вчетвером, или впятером – если приезжал Славка… В маленькой Шуркиной комнате, или у Юры дома. Денис что-то объяснял Шурке об устройстве самолётов, Славка запускал в компьютере какую-нибудь игрушку или доставал шахматы. Юрка брал гитару, тихонько трогал струны…

- Давай «Ой-йо», - отзывался из-за стола Денис.

- Опять? – улыбался Юра. – Эту унылую песню?

- Давай-давай, - Денис усаживался поудобнее, опираясь одной рукой о спинку стула, другой о потёртый бортик деревянного стола. – Ну, Юрка!

- А, правда, давай! – соглашался Шурка. – Споём?

- Споём! – это Славка на миг поднимал голову от шахматных фигурок. Брал на руки бродившего по дивану Юркиного кота – серого полосатика Мурзика. Самого мелкого, самого хулиганистого и самого главного в их компании.

Мурзик – удивительно ласковый кот. Хоть и вредный до невозможности. В другое время, когда дома никого, или только Юркина мама, он гуляет по шкафам, сшибает лапой Юркины парусники, мамины статуэтки, стаканчики с карандашами, ловит настенный календарь… Или ночью охотится на мышей. Конечно, мышей в квартире у Юры не водилось, но он рассказывал, как вдруг, в тишине, около двух или трёх часов, начинает носиться по квартире радостное животное и топать лапами «как мамонт, а не как домашний порядочный кот»… А всё потому, что найдёт он на полу какой-нибудь мячик или носок и решит в темноте, что это мышка… Но это ночью, от кошачьей скуки, а когда приходят гости, то Мурзик забирается к кому-нибудь на колени и гладится: мурлыкает, возится, тыкается носом – просит, чтоб его погладили…